Глубже. Тесно. Жарко.

Судорожно вздохнув, Паркер стянул с девушки джинсы, неотрывно следя за гладкой кожей, скрывающейся под ними, и перевёл взор опять на Беннет, которая, как последняя сучка, бросилась к нему в руки, ранее всеми фибрами души ненавидя его. И ничего не поменялось.

Секс не имел никакой моральной ценности, лишь угнетение потребностей. Никто из них не стал относиться друг к другу лучше или хуже. Всё осталось на своих местах.

— Ненавижу тебя, — будто бы напоминая о своей неприязни, просопела Бонни, резко ощутив скользящий в себе член.

Кай накрыл ладонью её поясницу, делая толчки тазом, и, кратко ухмыльнувшись, приглушённо ответил в плечо:

— Я тебя сильнее.

Обхватив ногами мужские бёдра, она зарылась пальцами в тёмные волосы, не переставая тихо постанывать в шею Паркера, иногда срываясь и разрывая воздух громкими всхлипами, бесшумно глотая кислород, когда крепкая рука сжимает горло точно до синяков. Но она не убирает его руки, продолжая самозабвенно упиваться.

Спустя какое-то время они кончат, и Кай с широкой улыбкой оденется, следя за попытками Бонни скрыть своё смущение и лёгкий стыд, что на самом деле не столь сильно и волновали её, ведь девушка вовсе не пожалела, что отдалась еретику. Они всё-таки поужинают, и Малакай пустит в ведьму несколько колких фраз, в ответ на которые она устанет закатывать глаза.

В заключение, Бонни Беннет так и осталась совершенно одна.