В мою голову стали приходить безумные мысли, как и ситуация, в которой я оказалась — я думала о смерти. Конечно, я никогда не решусь на это, но мысли об этом были. Казалось, что я совсем позабыла, что я не из этого времени, потому что на меня навалилось столько проблем, что я и не думала о прошлом. Постепенно забывались друзья и родственники, словно память специально стирала те воспоминания. Куда ярче были воспоминания Кристины. Моя прошлая жизнь — это сон… которым я забылась после стольких переживаний.

Утром я вышла на кухню, когда услышала, что Эрик уже ждёт меня там. Легче всего было сделать вид, что ничего не было — ни виконта, ни его приступа агрессии.

— Эрик, доброе утро, — я присела за стол, на моем месте уже стояла тарелка с кашей.

— Доброе утро, вы очень красиво уложили волосы сегодня, — я отвожу взгляд, улыбаясь, — приятного аппетита.

— Спасибо. Вы не будете завтракать?

— Пожалуй, не сегодня, — я провожаю его взглядом, когда он выходит из кухни. Так странно — раньше он только и искал время, чтобы побыть со мной. Я встаю из-за стола и иду за ним, он в своей комнате.

— Эрик, все хорошо? — он не отвечает. Я захожу в его комнату, он не одет — у него расстегнута рубашка, — простите… ! — я закрываю глаза, отвернувшись от него.

— О, Боги, Кристина! Мадмуазель, когда же вы научитесь соблюдать хоть какие-то рамки приличия? — он застегивает рубашку, рассматривая меня через зеркало. Я тоже наблюдаю за ним. Мне казалось, что это действительно неприлично, но мы не предпринимаем никаких мер, чтобы перестать пялиться друг на друга, — Кристина?

— Почему вы ушли?

— Хотел отдохнуть, бессонная ночь, — со вздохом отвечает он, ведя меня за руку обратно на кухню, — прошу, посидите тихо и поешьте, я хочу поспать, иначе у меня не будет сил петь с вами.

— Хорошо… — я улыбаюсь чему-то своему на уме. Эрик не выспался. Это мило, — тогда сладких снов! — я целую его в щеку, сильно зажмурив глаза. Эрик прижимает ладонь к своей щеке, придержав меня за талию.

— Кристина… — он в замешательстве смотрит на меня. Может… ему это не нравится?

— Простите, я больше не буду, просто захотелось… чтобы вам лучше спалось, — я смущенно отворачиваюсь от него, но он, придержав меня за подбородок, тоже целует в щеку.

— Нет, мне очень понравилось. Эрик будет счастлив, если вы чаще будете так делать, — я киваю и сажусь за стол.

Начало дня действительно хорошее. Эрик может быть по-настоящему прекрасным, если давать ему то, что он хочет — всего лишь любовь. Он не просит меня спать с ним, делать какие-то отвратительные вещи, он всего лишь хочет, чтобы его обнимали, ухаживали за ним, переживали за него… может, я все-таки смогу ему это дать?

К вечеру, когда Эрик проснулся, мы смогли позаниматься вокалом, он много шутил, а ещё… я никогда не забуду его прикосновений — особенных. Сегодня у меня были проблемы с голосом, я растерялась, начиная неправильно дышать, поэтому он… мне стыдно об этом думать! Как было просто, когда он учил меня этому на расстоянии! Теперь же Эрик нахально нагнул меня, прижав меня к своему паху и заставил дышать, удерживая свою руку у меня на животе. Не знаю, что ему принёс этот процесс, но я прочувствовала все прелести взрослой жизни в такой позе — было стадно. Ему, похоже, совсем была не интересна эта поза, он настоящий преподаватель… раз музыка оказалась на первом месте.

— Вы мне не верите? — я качаю головой в разные стороны, — я построил этот театр, Кристина! Я могу показать вам разрешение на постройку… вот эти колонны, — он подскакивает с места, вставая между колонами, — я взял идею их проектирования из Персии…

— Вы и там были? — я удивлённо смотрю на него. Он кивает, рассказывая про свои путешествия.

Я и не замечаю, как засыпаю, положив голову ему на колени.

***

Я проснулась ночью в поту. Мне снился Эрик — стыдно признаться, что мы с ним делали, но потом… всё вокруг, его спальня… стали переображаться, мы оказались в его гробу, который до того во сне куда-то пропал. Эрик кричал проклятия в мой адрес, крышка гроба захлопнулась, и я проснулась.

Мне нужно было выпить воды, поэтому я посмешила на кухню, зажигая подсвечник.

«— Только бы не разбудить Эрика, — думала я. Он плохо спит уже третий день, мучаясь от ночных кошмаров. Сейчас, вроде бы, уснул.»

Сидя за столом на кухне при тусклом освещении свечи, я задумалась о нем… как он выглядит, когда спит? Имею же я право, как и он, заглянуть всего на секунду!

Незаметно оказавшись в его комнате, уже без свечи, что я оставила на столе в гостиной, я осмотрелась по сторонам. В гробу никого не было… тогда где же он? Неужели ушёл ночью, оставив меня в этих подвалах одну? А если бы мне стало плохо?

— Моя маленькая Кристина, — он шепчет мне на ухо, прижимая к себе за талию.

«— Прямо, как в моем сне, — проскальзывает у меня в голове.»

— Почему вы не спите, любимая? Я едва не придушил вас, — я нервно усмехаюсь. Да, Эрик, это было бы очень эпично — добиться любимый женщины и убить ее.

Неужели я признаю то, что он мне нравится? А как иначе, если мне снится разврат с ним в главной роли?

— Я хотела проверить вас… — я откидываю голову ему на плечо, прикрывая глаза. Он опаляет дыханием мою шею, — вы слышали меня, да?

— Я проснулся, когда вы встали с постели, — он гладит меня по волосам, я прикрываю глаза, чувствуя, что он касается губами моей шеи, — вы переживали за меня?

— Мне очень хотелось посмотреть, как вы спите, — он тихо смеётся, целуя меня в шею. Неестественный звук срывается с моих губ, что-то похоже на стон. Ему это явно понравилось, но я так перепугалась, что вырвалась из его объятий, выбегая из его комнаты, на повороте чуть не падая на пол.

— Кристина… — он пытается догнать меня, но, увидев, что я захлопнула дверь комнаты, разбивает свою скульптуру об пол.

«—Эрик, я позволила лишнего для нас обоих сегодня… но убежала не потому, что вы мне противны, просто это очень рано… — я хотела с ним объясниться, но разговаривала с ним только у себя в голове.».

Я уснула на полу, прислонившись к двери. Спина утром жутко болела.

***

Сегодня Эрик привел меня обратно в театр. К вечеру должны сыграть оперу «il Muto», где я буду играть Графиню. Ее партию мы репетировали все эти две недели моего пребывания у Эрика.

Он изменился за это время — не пытался меня к чему-то принудить, не умолял его любить, лишь изредка излагал свои чувства, дарил подарки и цветы.

— Кристина? — я обернулась на звук в своей гримерной, — Дева Мария, ты жива! — она обнимает меня.

— Мадам Жири, прошу, не волнуйтесь, я была с… — я не могу подобрать нужных слов.

— Ты была с Призраком Оперы, я это знаю, — женщина не выпускает меня из своих объятий.

— Откуда вы знаете? — я удивленно смотрю на неё.

— Виконт поднял всю Оперу на уши… Призрак послал несколько писем — мне, вашему жениху, директорам и Карлотте. Дитя мое, что с тобой было?

— Моему жениху? — я проигнорировала ее вопрос.

— Виконту Раулю де Шаньи? Это ведь его кольцо. Он представился мне, как твой жених! — мадам прижала руки к сердцу, садясь на диван.

— Это кольцо Призрака Оперы, мадам, он подарил мне его в знак нашей любви! — мадам охает, я сажусь перед ней на колени, — мадам Жири, поклянитесь, что никому не скажете! Призрака зовут Эриком, и он прекрасный человек! Очень добрый, милый, обходителен со мной и красив.

— Кристина, будь осторожна с этим мужчиной! — мадам прикрывает глаза, вспоминая, как Эрик предсказал ей, что ее дочь станет на высокую чиновническую должность и тепло улыбнулась, — ты сможешь выйти на сцену?

— Конечно. Мне дадут порепетировать с оркестром?

— Ох, в этом нет нужды, просто ходи за Карлоттой во втором акте, порепетируете с ней за кулисами.

— Карлоттой? — я встаю с колен, идя за мадам Жири, она ведёт меня на выход из гримерной.

— Она сегодня играет Графиню, Кристина, — я грустно улыбаюсь. Видимо, Призрак не всесилен, и мы зря учили с ним эту партию! Мне не грустно, но и не радостно. Эрик очень расстроится тому, что не услышит моего голоса сегодня вечером.