В цветной металлургии странным представляется то, что алюминий считается стратегическим сырьём, а в России его производством и экспортом занимается компания ОК «РУСАЛ», зарегистрированная на британском острове Джерси, и это наше стратегическое сырьё контролирует иностранная компания. И платит налоги там же.
Цены на металл – не единственная проблема для обрабатывающей отрасли. Оборотные средства ограничены, отечественные с льготными ставками кредиты недоступны. Но главное – это отсутствие заказов. Почему отсутствуют заказы? Да потому, что по ценам LME можно сколько хочешь заказать в Лондоне, Париже или Берлине. Но если вагоностроители будут заказывать вагоны в Берлине, то сами вагоностроители станут не нужны, потому что таких заказчиков сколько угодно. Такая же ситуация со станками, самолётами – мелкосерийное производство нерентабельно, а крупных заказов не дают, потому что рынком владеют импортёры и им импортозамещение – как нож в горле. Вместе с тем активные закупки по импорту всегда оказывают давление на валютный рынок, где спекуляции стимулируют подпитку деньгами, провоцируя инфляцию. Самое грустное, что во всей этой истории государство как-то обособилось, призывая бизнес к совестливости. А давно назрели меры прямого воздействия через тарифы, квоты и лицензии. Похоже, главным заказчиком (а может быть и единственным) у отечественных производителей является государство, действующее в интересах организаций, выполняющих заказы ВПК. Отрадно видеть новые изделия, узнавать про новые производства, реанимации старых предприятий, выполняющих заказы оборонного ведомства. Но ВПК уже явно не может тянуть всю экономику страны. Что-то должен делать и частный бизнес. В судостроении только за счет строительства ледокольного флота доля России составляет 0,6% портфеля заказов судов в мире (доля мизерная для страны омываемой 14 морями и 3 океанами), предпочтение отдается старому торговому, рыболовному флоту, самолетов производим на порядок меньше чем раньше, потому что рынок предпочитает брать б/у Боинга. Бытовых приборов Россия производит мало, рынок заполнен импортом, автомобилестроение и производство вагонов падает из-за роста цен на металл и снижения портфеля заказов. Судя по данным Минэкономразвития, немало предприятий балансирует на грани банкротства:
Становится привычной картина остановки производства. Не нужной становится градообразующая «Уральская сталь» («Металлоинвест» сокращает сортопрокатный цех из-за низкой загруженности и, соответственно, более 2500 человек), «Комбинат Южуралникель» законсервирован с 2012 г. из-за нерентабельности и убыточности, «ЗИЛ» превращается в руины и офисный городок. Не нужен Челябинский автомеханический завод (поставщик деталей для двигателей), банкротом стал Тушинский машиностроительный завод, на котором когда-то было занято 28 тысяч, а теперь менее 900 человек. По независимым оценкам в России на 2011г., сообщают «Аргументы недели», полностью уничтожено 42 станкостроительных предприятия. Только в столице – московский станкостроительный завод «Красный пролетарий», упомянутый выше завод им. С.Орджоникидзе, «Фрезер», Московский завод координатно-расточных станков, Институт ЭНИМС, завод «Станкоконструкция», и т.д. Список длинный, можно насчитать еще десятки заброшенных предприятий: Завод электромеханической аппаратуры, «Сатурн», «Искра», АЗЛК, Цементный завод, завод Железобетонных изделий и т.д. По словам Паничева Н. А., последнего министра станкостроения, «сознательно или нет, но сегодня уничтожается отечественная технологическая база». И это – результат «поддержки» отечественного производителя. По мнению специалистов, лучшего предприятия по оснащению, чем «Красный пролетарий» в стране не было. Это был настоящий флагман станкостроения. Но в 2010 г. он выпустил последнюю партию своей продукции. Уникальное оборудование было распродано, и завод пришел в запустение при молчаливом и равнодушном отношении к происходящему властей Москвы и Правительства России. Вспомним, что в стране износ станков составляет 80%. И всё равно заказов нет. Заказы – на импорт, который не сможет обеспечить полную потребность. И всё равно – только импорт! Очевидно, заказами в стране занимаются те, кто заинтересован в загрузке производственных мощностей там, откуда импортируются станки и прочие изделия. И Правительство России это устраивает?
Так же и с другими производствами. И нельзя сказать, что везде отсутствует спрос на продукцию этих предприятий. Разве в Москве перестали строить? В 2012 г. увеличили импорт цемента на 81%, а продукция московского Цементного завода, как и завода ЖБИ рынку почему-то не нужна. И это при том, что ГУП НИИ «Мосстрой» дал заключение, что применение импортного цемента ведет к снижению прочностной характеристики и сроков долговечности строящихся объектов.
Трудно представить, чтобы «Красный пролетарий» не искал выхода. Все выходы, как можно без труда понять, упираются в финансовые тупики и сбыт: конфликт интересов в Москве часто складывается в пользу строителей элитных квартир и офисов. А турки-строители предпочитают завозить свои материалы. Согласно открытой информации, в 2006 году в капитал «Красного пролетария» вошла НК «Роснефть» с целью «предоставления помощи(!) предприятию для отражения рейдерских атак». Но это явно не помогло. Более того, НК «Роснефть» приняла также участие в капитале ЗАО «Влакра» и ОАО «РН-Влакра», которые специализируются на торговле коммерческой недвижимостью. В 2010 г. НК «Роснефть» укрепила свое влияние в этих дочерних компаниях, и это странным образом совпало с последним годом существования завода. После этого активно заговорили о стоимости площадки на месте завода, которую можно продать за 100 или 300 млн. $ под строительство офисов. Замечу, заводы и военные корабли, когда их распродавали в 90-е годы, стоили на два порядка меньше.
Невольно приходишь к выводу: всё в нашей экономике наоборот – офисов, как и бизнес-жилья, в Москве уже не счесть, а они всё строятся при отсутствии ажиотажного спроса. В то время как социальное жилье и станки требуются, а их производство сворачивается. Может быть, чтобы избежать полного разрушения экономики, необходимо закреплять контрольные пакеты акций предприятий станкостроения за станкостроением, машиностроения – за машиностроением и т.д.? Или за государством. На Западе было принято брать под крыло государства производства, переживающие трудности с последующей повторной приватизацией. Однако современная монетарная теория не велит вмешиваться государству – вот и загибаются производства, столкнувшиеся с бойкотом уполномоченных посредников, сориентированных только на импорт. Нам могут возразить, мол, тогда не будет притока инвестиций. Но их нет и сейчас. А действия непрофильных владельцев контрольными пакетами акций часто приводят к нежелательным последствиям: они привыкли к спекулятивным операциям – купить и перепродать, не заботясь о производстве. В народе не случайно говорят: деньги – к деньгам. А деньги в России в основном крутятся в сфере финансов, в нефтегазовом секторе, да в торговле. Не случайно «Газпром» занимается электроэнергетикой в Москве, «Газпромбанк» – тяжелым машиностроением на Урале (главный акционер «Уралмашзавода»), а НК «Роснефть» проявила интерес к станкостроению. Офисов в Москве построено столько, что в некоторых местах годами висят объявления об аренде – видимо, никому не нужны. Тем не менее, они продолжают строиться (в 2015 г. построено 323,7 тыс.кв.м офисов и торговых центров), и цены на аренду не падают. Значит, искусственно держатся, чтобы оправдать непрофильные инвестиции. Кроме того, важно отметить, что рынок в России не работает на понижение цен, а только на сокращение объемов. На продукты питания – в том числе.
Судя по затратам, которые несет в настоящее время «Газпром», и проблемах на рынке газа, даже при условии уступок в цене, менеджменту приходится нелегко. Но нельзя не отметить, что некоторые проблемы стали, по-моему, результатом просчетов, допущенных его руководителями, например, при расчетах цены на газ (не по спросу, а с привязкой к очень неустойчивой цене на нефть), разработке северных месторождений, очевидно, малорентабельных при сегодняшних ценах, и при прокладке газопровода (затратных капиталовложениях) в условиях неопределенности (или даже отсутствия) контрактных гарантий непредсказуемых покупателей. И кто может гарантировать, что в электроэнергетике «Газпром» поведет правильную экономическую политику, не говоря уже о технической?
