– Идиот, кто таких придурков командирами кораблей ставит. Мы не только тебя, но командира полка твоего снимем с должности. Полсевера оставил без фруктов, жалоба на твой экипаж дошла до министра обороны.
Андрей робко пытался объяснить ситуацию, но его быстро заткнули:
– Твой начальник военторга в штаны наклал и заявил, что это ты уговорил его принять весь груз, потому, что он весь потек, до Хатанги его было не довести. Ты обязан был доложить сюда в штаб о любых изменениях, тебе никто не давал право самому принимать решение. Давай сюда все свои документы, сиди здесь и готовься к снятию с должности. Я к командующему, сейчас будем решать, что с тобой делать.
Командующий, генерал-полковник Паклев, слушая доклад начальника перевозок, думал о создавшейся ситуации в целом. Шло переучивание дивизии, экипажей на специальные задания не хватало. В это лето штаб просто лихорадило, приходилось держать экипажи на заданиях месяцами, постоянно изменять и добавлять задания. Командующий коротко спросил:
– Так он сейчас в Болгарию летит?
– Нет,– последовал ответ, – он загрузился на второй рейс, в Хабаровск – Комсомольск – Германия.
– Сколько времени он находился в командировке? Дайте сюда полетное задание.
Командующий детально изучил время рейса, увидел запись начальника военторга и сразу все понял. Лицо его побагровело:
– Первый рейс он выполнил за одни сутки, какой испорченный груз, что вы мне лапшу на уши вешаете? Капитана не трогать. Мои экипажи не должны отвечать за действия этих тыловых «крыс». Подготовьте мне документы, Главкому я сам доложу, идите.
– А что делать с рейсом на Хатангу?
– Вот Старова и отправьте, он же туда готовился, а третьим рейсом пусть летит на восток.
Андрею все было преподнесено таким образом, что только полковнику удалось его спасти от снятия с должности и разрешить исправить собственную ошибку. Ему выделили автобус для доставки на аэродром, с условием, что он пустой не вернется. Андрей понимал всю серьезность обстановки и был благодарен отделу перевозок, поэтому послал не только персики, но и продукты из ненавистного Тикси. Вылет в Хатангу затянулся, в первые сутки меняли заявку на вылет, потом согласование заявки на вылет не прошло, затем не было погоды. Температура в Москве доходила до 27 градусов тепла, персики начали подтекать. Появились и другие неприятности: в комендатуре задержали помощника и стрелка за нарушение формы одежды, в гостинице отказали в комнате, а штурман с радистом не прошли контроль готовности и были отправлены на дополнительную подготовку. Андрей отлично понимал, откуда растут проблемы, постепенно их решал с помощью персиков, но ненависть к этому аэродрому постепенно усиливалась. Разрешение на вылет Старов воспринял как большую удачу. Хатанга встречала экипаж райской прохладой, при выходе из самолета пришлось одеть куртки. Разгрузили их быстро, не взвешивая груз. Немного подпорченный вид персиков никого не смущал. Местное начальство было довольно. Они открыто сказали Андрею, что звонили министру, когда узнали, что их груз выгружен в Тикси. Зато теперь они очень довольны, персиков хватит даже городскому населению. Андрей посетовал, что он живет недалеко от Ленинграда, но таких персиков в магазинах никогда не продавали. Ему посоветовали прилететь сюда зимой, в полярную ночь, таких бы вопросов он не задавал. Андрей поинтересовался ценой в магазинах. Ответ был предсказуем: «больше, чем два рубля за килограмм, продавать не имеем права». Военная авиация для военторга – самый дешевый вид доставки.
Город Хатанга выглядел необычно из-за коммуникаций, проходивших над землей вдоль улиц и между домами. Весь город состоял из низкорослых домов, растянутых во все стороны, и походил на большую деревню. Среди них отдельные кварталы пятиэтажных домов смотрелись, как небоскребы. Старов дал экипажу сутки отдыха, чтобы набраться сил перед самым тяжелым рейсом и познакомиться с городом. На следующее утро они шли по городу всем экипажем с чувством гордости за проделанную работу. Во многих магазинах стояли очереди за их персиками. На лицах людей наблюдалась радость, брали ящиками. Продавщица в очереди просила не ругаться, всем хватит. Экипаж Старова принимали за чужаков, но когда узнавали, что именно они привезли персики, скромно благодарили. В промтоварных магазинах было бедновато, но можно было найти местную продукцию. Андрей купил для Нади чучело белки, которую трудно было отличить от живой, матери он присмотрел толстую оленью шкуру с большим ворсом, стоившую недорого.
Аэродром Чкаловский не принимал экипаж Старова третьи сутки. Андрей по межгороду дозвонился до начальника КП, с которым накануне обо всем договаривался. Тот ответил, что не может, кончилось топливо, заправляют только «литерные» рейсы. Андрей стал настаивать, что топливо брать не будет, пройдет таможню и сразу уйдет в Болгарию.
– Ладно, – согласились на проводе, – на сегодня план прилета утвержден, а завтра попробую тебя протолкнуть, с тебя причитается.
На четвертые сутки экипаж Старова, заправленный под завязку, вылетел через Москву на Пловдив. Андрей знал, что обратно его примут без всяких разрешений, а достать топливо, имея на борту персики, намного проще. Когда загруженный персиками экипаж Старова сел на аэродром Чкаловский, весь экипаж трясло, как от аллергии. Заправки не было и не обещали. Андрей поднял всех, налаженные связи, командный пункт военно-транспортной авиации, но официально никто сделать ничего не мог. В августе во всей стране кончился керосин, летали только избранные, даже в Москве. Подвоз топлива обещали через неделю, фрукты пропадут, всем это было понятно, но принять решение о разгрузке в Москве и смене задания командный пункт отказался. Андрей понимал, что просто сидеть и ждать, когда все пропадет, он не мог. В диспетчерской он подал заявку на полет на все ближайшие аэродромы. Теперь он оставлял борттехников ночевать в самолете, с единственной задачей – найти топливо любой ценой. На третью ночь борттехники перехватили топливозаправщик, обманули солдата – водителя и заправили самолет вместо «литерного». Андрей поднял экипаж засветло и вылетел на Свердловск до начала рабочего дня, боясь очередных разборок. В Свердловске он нашел топливо быстро, угостив комбата небольшим количеством персиков. Дальнейший перелет снова остановился. Экипаж подал заявки на Новосибирск, Барнаул и Кемерово, но разрешение на вылет не было, хотя в заявке был указан «зеленый рейс», который обязаны принимать вне очереди. Андрей двое суток не выходил от диспетчера военной комендатуры, листал свою записную книжку с позывными коммутаторов и звонил всем подряд. Только глубокой ночью, когда связь упростиась, ему удалось договориться с Барнаулом. В разгар лета персиками соблазнить было трудно, но помог хороший знакомый по лейтенантской поре. Делай добро людям, и ответное добро придет обязательно, но только тогда, когда его не ждешь. В Барнаул Андрей сел глубокой ночью, хотелось задержаться у товарища, но персики потекли, под самолетом образовалась лужа. Он без отдыха вылетел на Читу, обещая экипажу передышку в Хабаровске. На военном аэродроме в Чите командир полка и комбат послали Старова куда подальше. Персиков им, конечно, хотелось, но боевая подготовка была важнее. Андрей понял, что здесь окончательный тупик. Спасло наличие связи с Хабаровском. Он позвонил в военторг Хабаровска и коротко объяснил обстановку, сообщив, что груз на 30 процентов уже испорчен. Решение пришло быстро. Согласовали разгрузку половины фруктов в Чите. Старов, наученный горьким опытом обещаний, разрешил разгрузку только после того, как подойдет топливозаправщик. Прибыл командир полка, начал кричать, что Старов срывает ему плановые полеты. Однако после некоторых согласований разрешил заправку самолета, связи с руководством военторга сразу пересилили боевую подготовку. Благодаря такой организации экипаж вылетел на Хабаровск без ночевки и отдыха. Остаток груза сдали быстро. Начальник военторга, осмотрев остатки груза, пожалел, что выгрузил часть в Чите.
