Авитус вздрогнул, вернувшись обратно из глубины своего сознания. Он сердито глянул на Лиссандру:

– К чему такая напористость?

Нас ждет долгий путь, поэтому мне показалось, что лучше будет провести это время за диалогом. – Улыбнулась Кицунэ.

Авитус почесал затылок и, недолго поразмыслив, добавил:

– Хорошо. Обо мне ты, наверное, знаешь уже достаточно, тогда расскажи что-нибудь о себе.

Лиссандра, казалось, слегка удивилась такой заинтересованности:

– Тебя правда это интересует? Да-да, конечно, это же не секрет. – Она поправила волосы и сосредоточила взгляд на солнце, что почти заняло свою зеницу.

– На самом деле, я мало помню о временах, когда была еще ребенком, но пара моментов плотно засели в голове. Мой отец, ну я думаю, что он был моим отцом, приказал мне бежать из нашего логова у подножия горы ветров, кажется, что дело было в аспидах, что гневались из-за нашествия людей. Огромные змеи уничтожили наш дом, всех, кого я любила. Вернее, я так думаю, ведь после моего ухода от поселения не исходило ни звука. Я поплыла по течению меж островов, впрочем, я моментально уснула, а воспряла уже на Окамирионе.

«Нападение аспидов? Мне казалось, что их давно согнали высоко в горы, сколько ей лет?» – подумал Авитус.

– А второе воспоминание?

– Конечно, оно более раннее, я тогда обучалась у старосты. Каждый кицунэ обязан учиться простейшим магическим понятиям. Староста научил меня лишь заглядывать в душу людскую и материализовывать некоторые предметы, а перевоплощаться я научилась уже тут, но не очень хорошо, у сородич получалось в разы лучше, да и делать часто я этого не в силах. – Продолжила Лиссандра.

«У сородич выходило в разы лучше? Это какая-то шутка?» – удивился Авитус.

Внезапно, вечно щебетавшие птицы резко притихли, перестал слышаться малейший признак богатой живости этих краев. Авитус махнул рукой, чтобы Лиссандра приостановилась.

– Тихо. Слишком тихо. – Прошептал он. – Мы не одни. «Он» рядом.

– Кто? – замешкалась Лиссандра.

– Вервольф. Оборотень. – Ощерился Авитус. Его голос словно переменился, проявилась некая свирепость и ненависть.

– Я о них ничего не слышала раньше.

– Ты в пещере жила что ли? – обозлился Авитус.

– Вроде нет, просто старалась держаться ото всех в стороне.

– Что? Для чего? Разве тебе не нравится помогать людям?

– Вообще, для этого нас и обучают, чтобы мы тайком направляли людей, вели их к свету, дарили мудрость и сознательность.

– Так что изменилось?

Авитус не успел получить ответ на свой вопрос, как ветер донес до него запах грязной псины. Повеяло так сильно, что чуть было не вызвало рвотный рефлекс.

– Кицунэ, отступи, как можно дальше, тебе лучше не нужно попадать под удар. – Приказал Авитус.

–Нет! Нельзя! – Крикнула Лиссандра.

Увидев, что не может повлиять на Авитуса, она решила прибегнуть к крайним мерам.

Авитус вновь ощутил головокружение, но на этот раз равновесия не потерял. Он обернулся на Кицунэ, дав ей понять свое недовольство. В этот момент, когда он отвлекся, из густой листвы выскочил Вервольф. Монстр повалил Авитуса и вцепился в его левое плечо острыми, как штыки, когтями. Авитус взвыл от невыносимой колющей боли. Вервольф задел его плечевую кость, прорезав насквозь мышцу.

Лиссандра постаралась проникнуть в голову монстра, но тот был слишком свиреп, его сознание уже давно деградировало до уровня рефлексов. Из-за неудачной попытки Лиссандра ослабла, как и ее влияние на разум Авитуса, который почувствовал главенство над своим телом вновь.

Он вцепился в огромную лапу оборотня, что вонзилась в его плечо, и сжал изо всех сил. Вервольф почувствовал, что тот пытается оказывать сопротивление, и усилил давление на тело жертвы.

Раздался характерный звук хруста кости. Авитус был уже не в силах кричать, он лишь прохрипел, как умирающий лев.

Кицунэ додумалась подавить боль Авитуса, чтоб он мог хоть как-то собраться, она подчинила его эмоции своей воле. Данмерионец вновь с полными силами сжал лапу монстра, сжимая ее до тех пор, пока кости хищника не повторили судьбу плеча Авитуса.

Вервольф взревел, зарычал и выдернул руку из Аэтернумца так, что тот плюхнулся о землю и потерял сознание, ударившись затылком.

***

Авитус вскочил, подавившись воздухом. Он истерично пробежал глазами, убедившись, что находится в безопасности. Лиссандра сидела рядом, греясь у костра, она встревоженно посмотрела на спутника, стараясь успокоить его:

– Тише, мы далеко ушли, я разбила лагерь, чтобы ты был в тепле.

Авитус привстал с покрывала, на котором лежал и удрученно уставился на пламя костра.

Лиссандра заметила, что его не сильно интересовало произошедшее, девушка, смотрела ему в глаза, но не могла уловить то, о чем бы он думал, но ей явно не хотелось читать мысли.

Наконец, после долгой паузы, Данмерионец обратился к Лиссандре, тон его был весьма требователен:

– Зачем ты помешала мне, ты отвлекла меня, подвергла опасности нас обоих.

– Ты меня не слушал, я хотела увести нас подальше.

– Это могло стоить нам жизни.

– Твоя выходка могла стоить нам жизни, но мы же в целости и сохранности, а если бы я не вмешалась, то…

– То моя рука была бы цела! – Перебил Авитус. – Я знал, что делаю, ни к чему мне мешать. Мы бы все равно не смогли убежать от оборотня, так значит это хороший шанс изучить его.

– Ты хоть сам себя слышишь?

– Лучше, чем когда-либо. – Ответил Авитус.

– Рука заживет быстрее, чем ты думаешь. – Сменила тему кицунэ.

Вновь наступила злосчастная тишина. Лиссандра нахмурилась и постаралась усмирить враждебный настрой партнера:

– Предлагаю заключить договор, так мы сможем лучше доверять друг другу.

Авитус очевидно заинтересовался предложением и любопытством взглянул на Кицунэ.

–Я не буду вмешиваться в действа без твоей на то воли, а дабы сохранять благоразумие, ты не станешь делать поспешных выводов и лезть на рожон. – Заявила Лиссандра.

Авитус широко раскрыл слегка сомкнутые глаза и состроил задумчивую гримасу:

– По рукам.

Данмерионец протянул руку Лиссандре, та, недолго думая, протянула свою в ответ.

***

Немного посидев, путники продолжили свой путь в сторону города. По прошествии первого дня, компания остановилась на ночлег у отвесной скалы, поросшей всяческими кустарниками и цветами всех тонов. У подножья, где путники разбили лагерь, росли прекрасно пахнущие бегонии, красочные и пышные гортензии, но среди множества еще других растений выделялся самый редкий и необычайно волшебный из них. Цветок, что был увековечен на гербах Аэтернума, который по легенде был создан лично Дочерью Света – красный миддлемист.

Цветок будто олицетворял весь быт и сущность государства, яркий, многослойный, роскошный, благоухающий. Такие цветы с каждым годом найти все труднее, какой-нибудь коллекционер хорошо бы заплатил за один такой. В обилии миддлемист растет, разве что, в столичных садах острова Суппиритума, там, в городе Эйдеме имеются даже белые, но всего пару цветков. Возможно, что цветы не исчезли только из-за своего долголетнего цветения, некоторые, судя по всему, цветут в течение четыреста лет, ничуть не истощая почву.

Авитус развел небольшой костер на ночь, чтобы не привлекать зверей и расставил палатки, прикрыв их ветками, а Лиссандра отправилась собрать больше сухих веток для костра, чтобы хватило надолго.

В еде Лиссандра не нуждалась, поэтому Авитусу было не в тягость тащить ее с собой – не приходилось делить с ней свои пищевые ресурсы. Кицунэ спокойно могла продержаться на горстке ягод, найденных в лесу, около недели, поэтому, собирая ветки, она попутно добывала себе пропитание. Для ее организма сойдут любые плоды, но больше всего она любила «лисий хвост»², этот вид рос только в Аэтернуме, он представлял собой множество тонких вытянутых рыжих ягодок, плотно растущих вдоль побега. На вкус эти ягоды был сладковатыми, и от них постепенно, при пережевывании, начинало вязать во рту.