– Благодарю вас, – передразнил Лукас недовольно. – Гааааспааааадин!

– Залечивай мальчишку, женщина, – продолжил незнакомец, как ни странно, проигнорировав вызов. – Мне нужна будет рабочая сила на сборе абрикосов. Всё поняла?

– Поняла, мой господин, – бесстрастно отозвалась мать.

Я едва не потеряла сознание. Сбор абрикосов? Я что, в рабовладельческое общество вернулась, где бесправные люди вкалывают на плантациях? И, если да, то почему этот изверг поминает Покровителей?

Мысли спутал нарастающий грохот в голове. Треклятые Разрушители, гадкая повозка, тут как тут. Мчится по каменистой колее, выписывая восьмёрки разболтанными колёсами, подскакивает на выбоинах, трещит досками. Теперь даже не нужно было закрывать глаза, чтобы увидеть её в деталях. До щепки, торчащей из стыков, до вышитого узора на шапочке возницы…

Повозка неслась прямо на меня. На меня…

Голова закружилась, отправив рассудок дремать на задворки. И ноги отказались меня держать… «Плохо дело», – мелькнуло в голове вспышкой молнии, и тут же погасло. На мысли просто-напросто не осталось сил.

Но прежде, чем я свалилась на Лукаса, потеряв опору, влажный воздух снова защекотал голые стопы. Дверь нашего убежища хлопнула во второй раз. За невидимой преградой зазвенели ключи, залязгали засовы и крючки. Нашего мучителя в комнате больше не было.

– Почтенные Покровители, – прокомментировал Лукас, торопливо обхватывая моё тщедушное тельце. Казалось, что его пальцы протыкают сорочку и проваливаются между рёбрами. – Вовремя. Вовремя!

– Выстояла! – выкрикнула я, собираясь в комочек.

И тут же провалилась в глубокое небытие.

***

Я пришла в себя от того, что шершавые пальцы новой матери мерно блуждали по моей голове. Путались в волосах, поглаживали за ушами. Воздух вокруг казался спрессованным и накалённым. Она приводила меня в чувство простейшим заклинанием. Вот только почувствовать запах её магии я не могла, как и увидеть цвет.

«Залечи мальчишку!» – всплыл в памяти голос незнакомца. Выходит, у моей новоиспечённой мамы – Поток света, как и у меня! Вот ирония судьбы! Я приоткрыла веки и сощурила слепые глаза, довольная догадкой. Знать бы ещё, как использовать новое знание. И как мне быть дальше.

Несомненно, прежде нужно будет опробовать новое тело. Интересно, какой Поток Покровители определили этой тщедушной слепой девчонке?

– Всё хорошо, Элси? – ударил в лицо голос матери: непривычно громкий и обеспокоенный. Шероховатые ладони скользнули по щекам и сошлись под подбородком. Руки её едва заметно подрагивали.

– Всё хорошо, – отчеканила в ответ.

– Это точно ты, Элси? – странный вопрос опрокинулся на меня, как чан ледяной воды.

– Это я, мама, – сдавленно проговорила я.

Почтенные Покровители! Может, стоило сказать правду? Если она спрашивает, значит, может быть в курсе того, что происходит!

– Плохие новости, Элси, – выдавила мать. Теперь в её голосе уже не слышалось железной выдержки, что меня так восхитила. Он дрожал и срывался. – Твоя сорочка – в крови. С тобой связались Покровители. А это значит, что нас разлучат сразу, как только Элсарио узнает об этом!

Я шумно проглотила воздух. Действительно, плохие новости. Но почему нас должны разлучить? Кровная связь – это ведь не заразные миазмы. Вопрос дрожал на языке: острый, как стрела, горько-солёный, как слёзы. И как хотелось плюнуть на предосторожность и открыто задать его! Только мой страх оказался сильнее здравого смысла. Всё, что я могла делать – слушать.

– Мы должны скрывать это от Элсарио как можно дольше, – произнесла мать полушёпотом.

Элсарио, значит? И кто только посмел опорочить Имя Верховного Покровителя людских судеб, назвав в Его честь это мерзкое чудовище?! Нарекать сыновей в честь Верховных Покровителей – непозволительно дурной тон! Поморщилась от негодования. Живот тут же скрутило спазмом, гораздо сильнее, чем обычно.

– Ты должна быть готова, – подытожила мать. – Сегодня или завтра твой дар откроется. И это уже точно. Помнишь, о чём мы договаривались?

Я едва не проглотила язык от изумления. Вот это номер! Почему это мой дар должен открыться только сейчас?! Не иначе, как в развитии отстаю. Малышки-стихийницы, прошедшие жалкие семь годовых циклов, во всю поджигают поля и гоняют голубей воздушными потоками. А мне, как минимум, двенадцать!

– Пожалуйста, расскажи ещё раз, – рискнула я спросить.

– Ты опрометчива, Элси, раз забываешь важные вещи, – в голосе матери слышались и отчаяние, и разочарование.

– Я просто хочу быть уверена, – нашлась я. – Мне страшно.

Тишину пробороздили шаги. Только на этот раз они были легки и походили на перешёптывание пожухлых листьев в четвёртом сезоне. Мать расхаживала туда-сюда перед жёсткой койкой, на которой я лежала. Ритм её шагов и дыхания выдавал сильную тревогу. Удивительно, как быстро я научилась различать эмоции людей вслепую, даже не чувствуя их запахов.

– Не вздумай использовать талисман Элсарио, – воздух качнулся перед моим лицом, приподняв волосы надо лбом. – И вообще о нём не думай. Если ты настроишься на него и прыгнешь в его тело, это будет конец. Он сразу прознает всё.

– Пры… – я проглотила звуки, срывающиеся с губ; твёрдые и ледяные, как градины.

Так вот, значит, как это называется. Прыгнуть. Безобидное и лёгкое слово, явно не описывающее весь спектр страданий и эмоций, что мне пришлось испытать за жалкую пару часов. Но теперь, по крайней мере, хоть что-то стало понятно. Виновата в произошедшем не я – виновата слепая девочка. Она просто прыгнула и волею судеб попала в моё бренное тело. Лишь одна важная деталь мешала принять историю, как есть: ни у одной из женщин Сердца Земли никогда не было магии, позволяющей перемещаться в чужое тело. Об этом только в страшных сказках писали, да и то не так часто.

– Используй только те талисманы, которые приносит Лукас, – продолжала поучать меня мать. – Не так важно, в чьём теле ты окажешься. Важно, что далеко отсюда.

– Угу, – я кивнула, поморщившись от очередного спазма внизу живота.

Значит, у слепой девочки есть талисманы. Должно быть, что-то вроде тотемов, которые иногда используют стихийницы и чернокнижницы для усиления. Нужно поискать их здесь. Но только когда перестанет донимать живот. Любая боль в этом теле кажется невыносимой.

– Ты испугаешься мира, Элси, – проговорила мать с печалью в голосе. – Обязательно испугаешься, ведь ты никогда не видела его и не чувствовала. Но пусть это не собьёт тебя с пути. Делай так, как мы договаривались. Зови на помощь, кричи, проси о спасении. Расскажи всем, кого встретишь, что Элсарио держит нас в погребе. Что у Элсарио – абрикосовые сады, повозки с лошадьми и дом за высоким забором. А, может, даже два дома. Расскажи всё, что знаешь о нём! Что Элсарио покупал сегодня говядину на рынке. Что он носит штаны из потёртой кожи. Расскажи, какой у него голос! Всё расскажи! Если тебя сочтут безумной – настаивай на своём! И так, пока не вернёшься обратно.

Ужас свернулся под ложечкой, как ядовитая змея. Выставил гремучий хвост, выплюнул раздвоенный язык – того и гляди, ужалит! Тошнота вкатилась в горло плотным комом, и я сглотнула, чтобы протолкнуть его обратно. Так вот, значит, чем сейчас занимается девочка в моём теле! Чувствую, что если повезёт вернуться назад, я встречу новый рассвет в изоляторе для безумцев. Или – в лучшем случае – привязанной к кровати. Если, конечно, Йозефу не придёт в голову более здравая идея: закопать меня заживо.

– И долго я буду в чужом теле? – только и получилось выговорить.

– Ты пугаешь меня, Элси! – голос матери сорвался в крик. – Как можно так безответственно подходить к важному делу?! Мы ведь столько раз обсуждали это!

– Прости меня, – выдавила, прервав её пылкую речь. – Я спросила это потому, что мне интересно другое. Попав в моё тело, чужой человек тоже очень удивится. И начнёт вести себя странно. Это… это будет заметно.

– Будет, – я услышала, как что-то хрустнуло рядом.