Как заметил Марк Твен: “В жизни каждого человека бывает период, когда он хочет найти клад”. В наш прагматический век, когда жизнь стала однообразной и напряженной, когда дни сливаются в бесконечной однообразной череде от обеда до ужина, от работы до выходного, от сериала до сериала, когда вкус притупляется от одних и тех же блюд, а чувства подменяются модным словечком стресс, вдруг однажды так захочется чего-нибудь необычного. И начинают сниться человеку неведомые страны, чужие города.

А потом захочется найти клад. Не выиграть в лотерею кучу денег или получить большое наследство – именно найти клад.

Наши предки считали это занятие делом мистическим, тесно связанным с ворожбой, заговорами, потусторонней силой. Надо признать – определенный резон в их мыслях есть. Ведь что такое клад? Это некие ценности, утратившие своего хозяина. От чего зависит их дальнейшая судьба, кому в руки попадет власть, богатство и удача, на какое-то время укрывшиеся от глаз людских? Неведомо. Кто владеет сокровищем, пока оно мирно спит в укромном тайнике? Можно, конечно, сказать никто, но природа не терпит пустоты. Вот и рождало народное сознание множество легенд и преданий. Клады по представлениям наших предков живут своей жизнью. Они обладают характером, окружены тайнами, заклятиями и опасностями. Любой человек, кто хоть однажды сталкивался с кладоискательством, расскажет вам множество случаев так или иначе подтверждавших это.

История, которую я хочу рассказать, началась в сентябре 1991 года. В самое, можно сказать, неромантическое время. Только что закончился печально известный путч, политические карлики с упоением делили нежданно свалившуюся на них власть, а огромный корабль под названием Советский Союз ветры истории уже вовсю несли на скалы, навстречу гибели. В предчувствии скорого кораблекрушения многие искали себе новое место в жизни. Был среди них и ваш покорный слуга.

В поисках работы я слонялся по городу. Занятие это во все времена было неинтересным, а в ту пору еще и малообещающим. Уходили последние теплые деньки, ярко светило осеннее солнце. Вспоминая это время, я часто думаю, что если бы я тогда всецело отдался поискам работы, а не поддался невинному желанию зайти в городскую газету поболтать со своим приятелем Сашей Молчановым – я так никогда бы ничего не узнал о сокровище усадьбы Перси-Френч.

С Молчановым у нас было общее увлечение – краеведение. Он отвечал за эту тему в газете и при встрече всегда рассказывал что-нибудь интересное. Так было и на этот раз. Только разговор зашел о кладе.

Некий старик рассказал ему, что знает место, где в революцию спрятали какие-то ценности. Признаюсь, история эта не вызвала у меня никакого энтузиазма. Рассказы о спрятанных сокровищах я слышал не раз. Показывали дома или колодцы, где кто-то когда-то схоронил немалые богатства. Собеседник обычно, нервно поддергивая латаные-прелатаные и, видимо, единственные штаны с увлечением описывал чугунки с червонцами или золотые иконы, а я, глядя на многочисленные заплаты, с грустью думал, что ему явно не мешало бы давным-давно употребить хотя бы часть его сокровищ на свои насущные потребности. И единственной причиной, которая помешала ему сделать это, являлось отсутствие всех этих несметных залежей. Как сказали древние: “Кто знает – молчит, а кто говорит – не знает”.

Хотя, если честно сказать, наша Сызрань по части кладов одно из самых удачных мест. Здесь некогда постирались владения древнего Булгарского царства, державшего в своих руках едва не всю тогдашнюю торговлю мехами. Невдалеке от нас археологи и поныне раскапывают остатки огромного города, стертого с лица земли ордами Батыя. Жители погибли в жестоком бою. Полтора века спустя другой “сотрясатель вселенной” – Тимур огнем и мечом прошелся по нашему краю. Совсем рядом, за Волгой, на речке Кондурче в самой великой битве средневековья разбил он хана Золотой Орды Тохтамыша и само это царство сделал достоянием истории. Опустошение, произведенное “железным хромцом” было столь ужасным, что Среднее Поволжье обезлюдело на три столетия. Много кладов осталось в нашей земле от тех времен. Находили их крестьяне деревни Губино в XIX веке, попадались они и нашим современникам. Последний из обнаруженных кладов ордынских монет показывали мне всего пару месяцев назад.

Немало “схронов” оставило нам и другое погибшее царство – Российская империя. Мало кто из сызранских толстосумов сумел вывезти накопленное добро. В основном попрятали в ожидании лучших времен. Когда ломали старые дома под строительство в районе нынешнего торгового центра “Юбилейный” наткнулись на множество серебряных монет. Случай тот получил огласку, а сколько было подобных находок, оставшихся в тайне?

Почему я тогда согласился сходить с Сашей к старику и сам не пойму. Наверное, просто устал от однообразия и беспросветности тогдашней сызранской жизни. Захотелось хоть на миг окунуться в атмосферу иного мира. Где живут тайны, бродят тени давно минувших времен и где еще осталось чуть-чуть романтики. Так или иначе, но когда уже вечернее солнце позолотило верхушки деревьев, а у моего товарища закончился рабочий день, мы вошли в подъезд заурядной пятиэтажки на Монгоре, где нас уже поджидал, предупрежденный о нашем визите старик.

На меня он сразу произвел впечатление самое благоприятное. Не по годам подтянутый, подвижный, несмотря на то, что уже под восемьдесят. Что самое главное – наш хозяин менее всего походил на романтического искателя сокровищ. Было сразу видно, что перед нами человек очень умный и довольно прагматичный. Прежде всего, он попросил, чтобы все услышанное осталось между нами. Потом был рассказ.

История была краткой и подробностями не изобиловала. Суть ее сводилась к следующему. Возле села Трубетчино до революции стояла барская усадьба, в смутное время некие ценности оттуда были спрятаны и теперь их нужно достать. Обычное дело. На мой осторожный вопрос – откуда это известно, старик уклончиво отвечал, что ему открыл тайну некий житель села, ныне умерший. После чего пошел традиционный в таких случаях рассказ о самом кладе. Слушать такие истории всегда интересно, независимо от того, правда это или вымысел. Волей неволей переносишься в чужую жизнь, другое время. Намеренно или случайно старик не включил большой свет, ограничившись настольной лампой и это создало в небольшой полутемной квартирке атмосферу таинственности.

Решительно чиркая на листке бумаги, хозяин рисовал квадратики, поясняя: “Здесь дом, здесь конюшня… Сервизы, безделушки из интерьера, хрустальный слон в серебре!” Но совершенно меня поразила фамилия хозяйки усадьбы. Перси-Френч! Тогда я услышал ее впервые.

Да и что я мог знать о сызранском дворянстве. Чему-чему, а уж истории родного края нас учили воистину понемногу и как-нибудь. Больше нажимали на революционное прошлое. Ну и в качестве социальных антиподов упоминали купцов. Кровопийц и эксплуататоров. Дворяне даже на эту роль не подходили, вот и сбросили их решительно с корабля истории наши советские “властители дум”. Я, например, к стыду моему, на тот момент мог назвать лишь три дворянские фамилии, имеющие отношение к нашему краю. Орлов-Давыдов, Дмитриев, ну и Денис Давыдов, поэт-партизан. А тут такое имя, как из заморской сказки. Перси-Френч! Правду сказать, на тот момент это было единственным, что меня поразило. Хотя нет.

Не менее интересной показалась мне личность нашего собеседника. Кто смотрел знаменитый фильм, тот знает, каковы национальные особенности русской охоты. Национальные особенности русского кладоискательства точно такие же. После рассказа о сокровищах хозяин достал бутылочку водки для нас с Молчановым, себе по причине преклонного возраста налил домашнего винца и разговор перетек, как это часто бывает, в другое русло. Поговорили о политике, дедушка вспомнил войну. Служил он в артиллерийской разведке, имел старшее офицерское звание. Мое первое впечатление об этом человеке полностью подтверждалось. Умный, бывалый, очень практичный и образованный человек. Ну никак не походивший на романтического искателя сокровищ. Все это никак не укладывалось в обычную стандартную схему.