– Сколько? – напрямую спросил я.

– Ещё помещение для редакции и типографии надо, – поспешно затараторил он, – работники, расходы на материалы…

– Сколько?

Названная сумма не была огромной, но и маленькой её нельзя было назвать. Но я понимал, что городская газета – дело нужное, престижное и всё равно когда-нибудь мне придётся за неё браться.

– Давай, Серёга так, – я помолчал и продолжил. – Организуем коммерческое предприятие. Издательский дом, например. Мы профинансируем, а ты берёшь на себя всё остальное.

– Вполне приемлемое предложение, – улыбнулся он. – А?..

– А прибыль ты обговоришь с нашим спонсором – Агриппиной Падловной. В зарплате, думаю, тебя не обидят.

– У меня есть одно условие, – твёрдо заявил Серёга.

– Ещё и условия ставит! – возмутился Аристофан. – В натуре, босс, а давай я у него куратором буду?

– Я не против, Аристофан, – хмыкнул я. – Какое условие, Сергей?

– Ваше чудо-устройство для фиксирования окружающей реальности.

– Смартфон?! Фиг!

– Но поймите, синьор Фёдор! Пресса – это не только новости, это – достоверная, зафиксированная правда!

– Угу. И как ты себе это представляешь? Принесёшь мне фотку, а я вам буду распечатывать по тысяче экземпляров? Фиг.

Выдал я всё-таки ему на временное пользование смартфон. Сергей фоткал-то на него, но потом срисовывал сюжет с экрана и уже в своей типографии они как-то быстро, хотя и очень некачественно воспроизводили эти рисунки в газете «Вестник Града Кощеева».

На чём я хронологически остановился? А, да – принцессы для царя-батюшки.

Невест, как и уговаривались, притащили две штуки. Китайскую и персидскую. Я потом сходил, посмотрел на них сквозь окошечко в двери их камеры-апартаментов. Обычные такие девчонки, чёрненькие, хихикают всё время и щебечут постоянно, хоть каждая и на своём языке, но друг дружку прекрасно понимают. Вот и ладно.

Но как сначала орал Кощей… Я, прекрасно понимая, что сейчас произойдёт, радовать новым приобретением царя-батюшку не пошёл и правильно сделал. Мат долетал из его кабинета до Канцелярии практически без искажений. Ничего нового я для себя не почерпнул, но долго хихикал, представляя, каково сейчас там приходится Калымдаю с Аристофаном. Сортиры он их всё-таки заставил драить, не взирая на генеральский чин.

Но справедливости надо сказать, замыслы наших заговорщиков вполне удались. Кощей, остыв, стал изредка захаживать к пленницам, потом как-то попритих в своих научно-производственных фантазиях, увлёкся новыми игрушками, а мы вздохнули свободно. Впоследствии даже, я его видел прогуливающимся на крыше под ручку с одной из девушек, а в последний раз, так и с обеими сразу.

Тишь да благодать. Если бы не свадьба.

Ранним летним утром, еще и десяти не пробило, я плёлся на кухню завтракать, с ужасом и в картинках представляя сегодняшний торжественный день. Нет, не так – День. День свадьбы, в смысле. Ещё и дед умотал куда-то оставив меня голодного на растерзание Тишки да Гришки. Ну с бесенятами у меня разговор короткий – включил им мультики и всех делов, а вот кушать всё равно хочется.

Подходя к кухне я, заслышав какой-то металлический грохот, замедлил шаг, не смотря на истошные подвывания желудка. Ничего, потерпит, а вот мне нарваться на Иван Палыча в плохом настроении в окружении массы тупых тяжёлых и просто острых предметов, совсем не хочется. Но желудок меня победил. Осторожно приоткрыв дверь, я засунул голову на кухню и глазки мои полезли с привычного места куда вверх, на лоб.

Аристофан, Михалыч и Калымдай помогали шеф-повару облачиться в настоящие рыцарские доспехи.

– Вы чего? – вошёл я на кухню полностью. – Вы чего опять затеваете?

Калымдай подмигнул украдкой, Аристофан скорчил заговорщицкую рожу, и только Михалыч объяснил спокойно:

– Как обычно, внучек. Жених должен поразить гостей и невесту своим благородным и жутко героическим видом. А наш-то Палыч, он знатного, лыцарского роду, вон и доспех у него ещё прадедушкин в сундуке нашли. Что может быть прекрасней и внушительней лыцаря, а? Вот, то-то.

– И всё же я немного сомневаюсь… – начал Иван Палыч, но был категорически заткнут дедом:

– Всё, Палыч! Ну сколько можно?! Уже тыщу раз тебе пояснили как правильно и лучше! И ты тут со своими хранцузскими замашками не лезь! Привыкни наконец, что ты – русский человек! А раз русский, то делай, что говорят… Аристофан, давай шлем.

– Дайте зеркало, – гулко под шлемом попросил повар.

Аристофан тихо хихикнул и выдвинул на средину кухни большое зеркало.

– Убьёт вас царь-батюшка, – вздохнул я. – Это же его магическое зеркало.

– Он нам сам его дал, – возразил Калымдай. – Чтобы жениха к свадьбе подготовить. А убить да, обещал, если мы хоть царапину на нём оставим.

– А вы что скажете, Фёдор Васильевич? – прогудел Иван Палыч.

– Хороший доспех, – ответил я нейтрально. – Внушительный и смотрится отлично. Как новенький.

– Босс, только не спали нас, – шёпотом попросил подскочивший ко мне Аристофан.

– Ну вот зачем вы это затеяли? – вздохнул я, хотя сама идея мне понравилась.

– Типа по приколу, босс! Ржачно будет, отвечаю!

– Хотел бы я посмотреть, – с другой стороны хихикнул, незаметно подошедший дед, – как Палыч в железных перчатках будет кольцо невесте одевать!

– Паразиты вы, – хихикнул и я. – Только я тут ни при чём!

В свой план паразиты втянули даже Варю с Машей. Просто насладиться видом блестящего, во всех смыслах жениха им было мало, поэтому, наспех сочинив новую традицию, они побежали за помощью к нашим дамам, поручив мне вывести шеф-повара на улицу и выставить его на всеобщее обозрение внизу лестницы на Центральной площади.

Тихо фыркая под нос, искоса поглядывая на грохочущего железом Иван Палыча, пробиравшегося сначала дворцовыми коридорами, а потом и гордо шагающего по мрамору Дворцовой площади, я всё гадал, что же еще придумали эти вредители. Не угадал.

Оказывается, по новой традиции жених с невестой должны были раздавать подарки счастливой толпе горожан. Надо понимать, чтобы остальным не так завидно было. Но и раздача грошиков тоже не была основной целью. Основным в затее было – дать возможность молодым покрасоваться на публике и главное – дать возможность публике вволю насладиться нарядами. Княжну Дашку Варя с Машей облачили в жуткие лохмотья, показывая как судьба бывает переменчива к людям. Может и что-то другое этот наряд уличной попрошайки из себя представлял, не знаю, вникать не стал. Но рядом с блестящим рыцарем, оборванная побирушка смотрелась очень эффектно! Растрёпанные волосы, которые наши креативщицы еще и украсили репьём и соломой, чёрные круги под глазами и обязательные красные свекольные круги на щеках дополняли общую картину.

Народ был в восторге. И не только от грошиков, которые княжна Дашка доставала из ветхой залатанной сумы и настоящих французских багетов, которые лично напёк Иван Палыч. Сам вид парочки вызывал дикий восторг. Ой, да одни только попытки ухватить тот же багет рыцарской перчаткой, чего стоили!

Традиционное мероприятие удалось на славу. Я пристроился сбоку, подальше от жениха – с моим аппетитом навлекать на себя гнев нашего шеф-повара никак не хотелось. Зато троица обормотов в лице деда, Аристофана и Калымдая, развлекались прямо около молодых, громко комментируя каждый упавший в пыль багет или изящность невесты, выуживающей из сумы очередную монетку. Самоубийцы.

По окончании церемонии, Иван Палыч с княжной Дашкой удалились к нижним воротам – карабкаться по лестнице в доспехе на виду всего города, наш рыцарь категорически отказался. Я остался ещё немного похихикать с сотрудниками, но всего через каких-то пять минут наш хохот прервал истошный женский крик.

Иван Палыча украли. И нет, это не было традицией или обрядом, хотя на свадьбе Калымдая, помнится, Агриппина Падловна тоже скрутила жениха с целью получения символического выкупа. Но сейчас всё было по-настоящему.