«Вот и все, — пронеслось в голове. — Это был всего лишь сон. А этот кошмар?.. Все так и должно было случиться».

— Натали! Нет! — раздался позади меня дикий вопль, но я никак на него не отреагировал.

Сиенна, Арлин и Тима бросились к нам, но Амма преградила им путь.

— Нет! — крикнула она, и ее властный голос громовым раскатом пролетел над полем.

Не обращая ни на кого внимания, я пристально смотрел в любимые глаза. Я целовал ее руку и убирал с ее лица прилипшие пряди волос и пятна крови.

— Мне… жаль, — прохрипела она, не сводя с меня глаз.

— О чем ты, любовь моя? Тебе не за что извиняться.

— Наша борьба… и… мы… не нашли… лекарства.

— Нет, драка произошла по моей вине. Это я должен извиняться. Нам просто нужно вернуть тебя в деревню, а Бэндрин сможет…

Она сжала мою руку, а у меня перехватило дыхание от осознания ее слабости. На мгновение мне показалось, что пошел дождь, но потом я понял, что капли, падающие на ее бледное лицо, были моими слезами.

— Маркон… моя любовь… моя пара… — тень улыбки скользнула по ее губам, а ее глаза медленно закрылись. Открыть их снова стоило бы ей огромных усилий.

Я покачал головой. У меня не было сил ни говорить, ни принять правду. Я обрел в этой женщине свою идеальную пару. И мне не нужны были какие-то особенные доказательства, не нужно было быть пораженным громом, чтобы знать, что я люблю ее, и что она любит меня. Казалось, наше будущее было предписано Вселенной. Я уже видел, как целая стая маленьких щенков — все девочки — бегают повсюду, гоняясь за мальчиками объединенного Великого племени Фракоса. Своим возрастом мы превзошли Амму и умерли во сне в один день в объятиях друг друга. А наши дочери окружали нас.

Вот какой должна была стать наша жизнь. Но, видимо, этому не суждено случиться.

— Не оставляй меня, — прошептал я.

Печаль наполнила ее глаза, и мы вместе заплакали.

— Возможно, это еще не конец, — Амма низко склонилась над нами, глядя на нас.

Ее слов было почти достаточно, чтобы во мне вновь вспыхнула надежда, но отразившееся на ее лице беспокойство, приглушило ее.

— Что? Но как?

— Укуси ее. Это может сработать.

— Может?

— Может, да, а, может, и нет, — пожала она плечами.

— Сделай же это, братишка, — рыкнул Трайн. Я огляделся вокруг. Все наши близкие стояли вокруг нас плотным кольцом. — Ты не хуже других знаешь, что наши звери исцеляются быстрее нас.

— А если она настолько слаба, что не сможет справиться с превращением?

Он положил руку мне на плечо.

— Но и так она все равно умрет.

Я с трудом сглотнул и наклонился к любимой. Она больше не могла держать глаза открытыми.

— Натали, мне нужно укусить тебя, чтобы спасти твою жизнь. Это наша единственная надежда. Я знаю, ты беспокоишься, что твой мозг, когда ты станешь Варгом, не будет работать как прежде. Но я уверен, что это все равно не помешает тебе найти лекарство. Я всегда верил в тебя. Да и лекарство — это не самое главное. Я не смогу жить без тебя. Сейчас меня не пугает даже мысль, что твоим суженым может оказаться кто-то другой.

Рука, которую я держал, взметнулась к моему лицу, и ее холодный палец коснулся моей щеки.

— Ты… мой… Маркон. Навсегда, — она сделала еще один неглубокий, дрожащий вдох и закрыла глаза. — Укуси меня.

Глава 27

Натали

Спустя неделю

— Когда ты, наконец, их выбросишь? — спросил Джерек, устанавливая в микроскоп еще один слайд для проверки.

Уже в сотый раз с того момента, как я вошла в лабораторию, мой взгляд задерживался на цветах, подаренных мне Марконом неделю назад. Пока я выздоравливала и не приходила сюда, они поникли и потемнели, а вода практически испарилась. Но я никак не могла заставить себя их выбросить. Наоборот, я переставила их на свое рабочее место, чтобы в любой момент, когда мне захочется, полюбоваться ими. Они придавали мне сил, которых требовалось немало в мой первый рабочий день. Как Варга.

— Никогда.

Джерек ошеломленно посмотрел на меня.

— Знаешь, мне все время хочется спросить тебя, что ты чувствовала во время превращения?

— К сожалению, я действительно мало что помню об этом. Я была немного рассеяна, находясь на грани смерти.

На самом деле я помнила намного больше, чем показывала. Просто мне не хотелось делиться такими интимными подробностями ни с кем, кроме Маркона. Большая часть воспоминаний была размыта, но сильный жар и граничащие с болью ощущения я помнила отчетливо. И все же это было мелочью по сравнению с раной в животе. Мир крутился и вращался сам по себе до тех пор, пока в моих глазах все не почернело.

Следующий момент, что я помнила, — я лежу на циновке в кошу в своей звериной форме. Все мои «сестры» — включая Тиму и Чайму — заботятся обо мне, а Маркон постоянно рядом со мной. Я была слишком дезориентирована, чтобы обращать внимание на то, как чувствует себя мое новое тело. Я оставалась зверем пять дней, прежде чем Бэндрин решил, что я достаточно сильна, чтобы вернуться назад в человеческое тело.

— Что-нибудь изменилось в твоей чувствительности? Я знаю, ты беспокоилась, что может пострадать когнитивный опыт твоего сознания, — разговор совсем не мешал Джереку смешивать следующие два образца для проверки.

Пока я выздоравливала, моему напарнику пришла в голову мысль, что, возможно, мы ищем два подходящих вида, чтобы смешать их с риитом. До сих пор мне не везло, но это меня ничуть не удивило. Мое чутье — я никогда не доверяла ему до приезда сюда — подсказывало мне, что нужно искать только один компонент.

— Ну, мне сложно сказать что-то определенное, ведь я все еще выздоравливаю. И все же мне кажется, что сейчас я стала мыслить более четко, чем раньше. Конечно, теперь жизнь Варгов обрела для меня гораздо больший смысл. Хотя я до сих пор не могу понять, почему Маркон сопротивляется предложению положить посуду в ведро для мытья, чтобы замочить ее.

Джерек серьезно кивнул, не поняв моей шутки.

— Возможно, в какой-то момент своей жизни он получил черепно-мозговую травму.

— Либо так, либо у меня очень ленивая пара.

По-прежнему ни тени улыбки.

— Ага, значит, ты наконец-то смирилась с понятием «предначертанные супруги», — он потянулся за новыми образцами.

— Ну, почему вы все так говорите? — фыркнула я. — Сейчас я верю в судьбу не больше, чем раньше. Мы с Марконом выбрали друг друга задолго до того, как он меня укусил. И любим мы друг друга точно так же, как и раньше.

Джерек оторвал взгляд от микроскопа, и одна его бровь слегка приподнялась.

— Уверена?

На этот раз я покраснела. Я не могла отрицать, что цвета вспыхивали ярче, ароматы воспринимались более насыщенными, а птицы пели мелодичнее, чем когда я была землянкой. Да и эмоции чувствовались намного сильнее, как и говорила мне Арлин перед тем, как я покинула Долину. Мои чувства к Маркону временами почти полностью захватывали меня. Было неимоверно трудно удерживать свои руки подальше от него, но мой мужчина настоял на том, чтобы дождаться моего полного выздоровления, пока Бэндрин не подтвердит, что я совершенно здорова. Никакие мольбы — ни прикосновения, ни поцелуи, ни поглаживания — не смогли поколебать его решительность.

— Что это за удивительный запах? — спросила я в отчаянной попытке сменить тему.

— О, жители жарят кабру для сегодняшнего пира. Все желают отпраздновать слияние племен.

«Ха, последняя вечеринка перед началом интеграционного процесса!»

— Тима говорила, что они с Сиеной начали планировать первый фестиваль взаимных притязаний, — сказала я, теребя засохшую головку зеленой спиральной травы из моего увядшего букета. Спелые пурпурные семена рассыпались по всему моему рабочему месту. — Проклятие.

Я надеялась, что цветы простоят немного дольше, но, честно говоря, как доказательство любви Маркона ко мне, они уже были не нужны. Он доказывал мне это каждый день миллионом различных способов, и был просто виртуозом в своей изобретательности. Конечно, я не собиралась говорить ему об этом. Как бы практична я ни была, но каждая девушка в любом уголке галактики любит время от времени получать букеты от своего мужчины.