Стоит дерево, все усыпанное завязанными ленточками из материи, как памятник о том времени, когда было много людей вокруг нас.
А потом пошли селения в обратной последовательности: Молдовановка, Дефановка, Горское. Лето в разгаре, и со стороны этих поселений доносился сладковатый трупный запах. На рынках у дороги, остатки товаров еще больше разбросаны по земле, хотя всего несколько дней прошло с предыдущего проезда этих мест. Следы работы животных, однозначно.
Но мы не выходили у базаров, хотя там валялось много чего интересного, в частности, валялись орехи на асфальте, рассыпавшиеся из валяющихся рядом корзин. В основном — из-за запаха, разлагающихся трупов людей, что здесь раньше сидели всегда при товаре.
Этот трупный запах настолько «достает», что всегда по прибытии домой сразу тянет зайти в душ, хотя грязи на теле как таковой нет. Но уверен, что желающие на эти орехи найдутся, и до зимы их все разберут и разнесут по норам, и прочим укромным местам. Даже вороны любят таскать грецкие орехи и сбрасывать их с высоты на асфальт или бетон.
Только в одном месте, где у дороги был выставлен на продажу мед, а торговцев не наблюдалось, мы остановились и набрали банок с разными сортами. Я выбирал банки с темным медом, потому что люблю такой, с горчинкой. Бабушка с Андреем брали банки с желтым медом.
Похожие торговые точки с медом, но где рядом нет продавца, до ПОТОКА постоянно встречались по пути, на отрезке трассы от Горячего Ключа до Джубги. Несколько таких мест с медом я отметил на карте, когда их проезжали. Это на будущее. Не пропадать же хорошему товару, который в закрытых банках. Дома до ПОТОКА, сахара мы употребляли очень мало. Так нас бабушка и родители приучили. В чистом виде я его клал обычно только одну ложку в кофе, либо в чай с лимоном, и все. Просто чай почти всегда пью без сахара.
Теперь мы эту трассу, От Горячего Ключа до Дивноморска освоили и объездили уже в новом времени. Третий раз едем по ней, и видимо, будем ездить постоянно. А чем больше ездишь по одной и той же дороге, тем она становится короче и короче.
Вот и поворот на Джубгу и Новороссийск показался впереди. Мы повернули на Новороссийск, само собой. Сейчас сплошной чередой пойдут поселки. В отличие от предыдущих сел, которые стояли в стороне от автодороги М 4, сквозь эти нужно проезжать. Тут еще стало жарко — солнце палит, ни одного облачка на небе. А ведь вчера вечером поднимался довольно сильный ветер, который нес кучевые облака на запад.
— Давай жми, и как можно быстрее…
— Давай Андрей, постарайся побыстрее… — и бабушка повторила за мной, как было в Горячем Ключе.
Мы проезжаем Архипо-Осиповку в районе базара и автостанции. Здесь окунулись в такой плотный и сладковатый трупный запах, который усилился при почти полном отсутствии ветра, что становилось немного нехорошо. И это при полностью закрытых окнах!
Даже собак не было видно. Зато птиц много — целые стаи кружат. Такое впечатление, что вороны слетелись сюда со всей округи.
Но вот начался подъем в гору, на выезде из городка, и стало немного легче дышать. Когда отъехали подальше, остановились и вышли из машины, чтобы подышать и проветрить машину. Жаль, что мороженое теперь не продают.
В следующем поселении — Текос называется, на машину опять налетела стая собак, как было неделю назад. Здесь узкая дорога с высокими бордюрами и свободы для маневра нет. С прошлого раза я запомнил двух крупных черных кобелей, которые и сейчас бежали рядом с машиной. И подскакивали высоко, чуть не брызгая слюной на боковые стекла.
— Давай, жми, ускоряйся, не обращай внимание, — спокойно говорю Андрею, а он наоборот, начинает невольно притормаживать, когда отдельные собаки из стаи бросаются буквально под колеса.
— Вот, это нам напоминание, что оружие следует всегда держать при себе, — нравоучительно проговорил брат. Произнес как-бы сам себе, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Надо и рогатины начинать носить, причем на лезвие можно одевать чехол от ножа, который шел к нему в комплекте. Оружие не спасет, если придется перезаряжаться — количеством задавят. Если, конечно, не испугаются вначале, — добавил я, потом посмотрел на Алину, и сказал строго:
— Правило номер один — из ворот усадьбы выходить только в сопровождении кого-то из взрослых. Понимаешь это?
— Понимаю, не дура, — коротко ответила девочка, и очаровательно улыбнулась.
Прошли Михайловский перевал, остановились в самой верхней точке, не столько отдохнуть, сколько подышать свежим воздухом. Проезд перевала означает, что путь подходит к концу. Где-то в этом месте до ПОТОКА мы останавливались у передвижного киоска и покупали мороженое.
Двинулись дальше и опять открыли все окна ненадолго, чтобы хорошо проветрить машину. Дальше начинаются наши края, и кроме Дивноморска, неприятностей с запахами на пути не ожидается. Там опять придется полностью закрыть окна. И так каждый раз делаем.
Когда показалась табличка — «Возрождение». От ее вида испытываю радость, как в прошлом, когда проезжал мимо. Появление данной таблички означает, что впереди АЗС «Лукойл» и поворот на Дивноморск.
Не зря говорят, что дорога назад — вдвое короче! По наезженным местам пролетели в один миг. Только проезжая через Дивноморск, опять закрыли все окна в машине, хотя было заметно лучше, а мимо ставшей почти родной Прасковеевки ехали медленно, с открытыми окнами, слушали звуки и глядели в оба глаза.
Завтра утром, сразу после завтрака поедем осматривать село, волнуемся за домашних животных, и особенно за лошадей.
Лес около нашей усадьбы встретил тишиной и прохладой. Жара только начала спадать, четыре часа и пять минут на часах. В душе радостное чувство, какое бывает при возвращении домой после долгого отсутствия.
Только Андрей остановил машину у ворот, я мигом выскочил из машины и помчался открывать ворота, неприлично подпрыгивая от прилива чувств. А на лице брата, когда он въезжал в ворота, сияла глупая улыбка.
Вышли, начали выгружать вещи, продукты. Алина помогала бабушке и смотрела вокруг с большим интересом.
— А где я буду жить? — Алина сходу задала самый важный для нее вопрос.
— У меня в комнате, а там посмотрим… — бабушка наверняка продумала это заранее.
— Сначала поставим тебе раскладушку, очень удобную… — это она хочет использовать одну из двух современных раскладных кроватей, что стоят в кладовке. Совсем не тех раскладушек, что были в нашей юности.
— Потом привезем тебе кровать, новую… — добавила бабуля и сразу уточнила, обращаясь ко мне и Андрею:
— Кровать из домов в округе не пойдет! Надо достать новую, это обязательно, как хотите крутитесь…
— Совсем не будем крутиться и вертеться, бабушка, а поедем и привезем кровать из магазина в Геленджике. Если сказать точнее, то со складов в промзоне, там есть почти все. Как в Греции! — Андрей явно в хорошем настроении после возвращения.
Вижу, что ему явно хочется убежать от нас, чтобы осмотреть и проверить состояние систем жизнеобеспечения дома, которые сделаны нашими руками.
— Давайте заносите продукты, я сама все разложу, и идите по своим делам! Но сначала покажите Алине дом. Да на берег сходите!
Осмотр дома и хозяйства проводили вместе с Алиной, одновременно показывая и давая объяснения. Андрей одновременно осматривал технику. Я смотрел, были ли непрошенные гости во время нашего отсутствия.
Таких следов не нашел. На берег с девочкой пришлось спускаться мне одному. Андрей посмотрел на море с горы, а затем извинился, и умчался к своей технике, ответственность за обеспечение бесперебойной работы которой возложена на него.
Мы с Алиной спустились на пляж — поздороваться с морем. Поверхность его была гладкой у берега, только дальше в море видна рябь. От вчерашнего ветра нет и следа, а я так надеялся на перемену погоды. Надоела жара, которая установилась в последней декаде июня.
Алина радовалась морю, как радуются маленькие дети. Сразу залезла в воду по колено, стала мочить руки и брызгать на гальку у берега. Воистину, все дети одинаковы. Дал ей порадоваться морю, а потом показал все, что мы установили на пляже.
