Вот где-то так. Кто-то будет занят сохранением знаний, благодаря которым цивилизация возродится далеко не с уровня «железного века». Кто-то будет охотиться и ловить рыбу. Так же считаю, что в этой жизни военного дела, как науки борьбы с себе подобными, очень долго не будет. Защищаться надо будет только от природы.

Может случиться и другой вариант — это когда мы не встретим людей. Тогда никакого развития не будет, близкородственное скрещивание не даст шанса на развитие популяции людей на земле.

Так что при любом из вариантов, сельхозпроизводителями нам стать не дано в той жизни, что нам отпущена впереди.

Но это я отвлекся.

После небольшого совещания — большинством голосов решаем забрать корову в усадьбу. Пусть еще поживет. А там, может ее Тигран заберет, если захочет. Но при условии, что сможем ее перевезти. Не тащить же ее за машиной волоком.

Поехали дальше по селу. В том месте, где били кур, не останавливались, их ни одной не осталось еще с последнего визита. В усадьбе, где были утки, смогли оценить потери, так как оставшиеся держались вместе на берегу речки, куда одной стороной выходила эта усадьба.

По нашим подсчетам, пропали две, и осталось семь. Здесь ничего не будем трогать, оставим все как есть, но в ближайший месяц надо их подбирать, пока не подобрали за нас. Птица далеко не глупа и на ночь заходит в большой сарай — это видно по свежему помету внутри.

Теперь интересно — как там козы поживают. На крыше их сарая мы устраивали ночную охоту, которая прошла тогда неудачно. Едем к ним.

Высадились из машины и сразу — к сараю. Я впереди, стараясь ступать мягко, Андрей идет замыкающим.

Как быстро все зарастает травой! Всего неделя прошла с последнего, а она выросла в отдельных местах выше пояса. Теперь просто пройти по участку стало нелегко. Хотя козы должны были подбирать всю траву… Но нет, видимо, не вся им нравится. Тем более, что пока есть выбор вокруг. С другой стороны — осенью, когда трава высохнет, будет готовое сено в непосредственной близости от сарая. Хотя по моей памяти, в этих местах есть зеленая трава круглый год.

В сарае коз нет, но по свежему помету вижу, где они ночуют. Отходов набралось много — надо срочно чистить, причем сделать это надо сейчас.

— Андрей, я тут поработаю, а ты пройди с женщинами по участку, посмотри, где они. — Предлагаю ему такое разделение труда.

Молчание — знак согласия и вся троица быстро оставила меня одного. Пойду искать инструмент, все должно быть в хозяйстве, раз есть животные в доме. Нашел все инструменты, аккуратно поставил свое помповое ружье в угол и начал работать. Андрей с Алиной там со своими обрезами в руках, нарезное оружие решили не брать в поездку.

Что-то у меня нормой стала работа по чистке «авгиевых конюшен», причем добровольно взялся… Но лихо поработал лопатой, железным совочком, и минут за десять все собрал. Кидал помет в тачку, которую поставил вплотную к открытой двери.

Вышел из сарая, сел на ящик у двери, а лопату поставил рядом. Сел так, чтобы быть в тени, так как июньское солнце уже палит нещадно. Сижу, наслаждаюсь тишиной. Ни коз, ни моих близких не слышно, только воробьи шумно ведут себя среди садовых деревьев — остатки вишни разоряют, и при этом ссорятся между собой.

— Олежек, представь себе, все козы на месте! — Первой через пару минут моего отдыха появилась из зарослей высокой травы в огороде бабуля. За ней показались остальные. Причем Андрей шел замыкающим. Молодец, основные правила безопасности при передвижении выполняет, уже не думая над этим.

— А сколько их было всего? — я что-то не припоминаю, может брат их посчитал. Во время последней охоты на крыше этого сарая визуального контакта с козами не было. Ночью они были внутри, а пока мы смотрели в огородах на результаты стрельбы, они тихо ушли на свои пастбища.

— Одиннадцать и было, в первый наш визит посчитали, когда они паслись невдалеке. Ты забыл. — Брат все записывает в своем блокноте.

— Тогда поехали дальше, здесь все хорошо, козы умные, не пропала ни одна, пусть себе и дальше живут. Пока.

— Да и мяса у нас полно, дорогие мои! Надо сначала съесть то, что нам дали, — согласилась бабушка Аня.

В завершение мы с братом и Алиной принесли старого сена из сарая рядом, и застелили им пол. Это бабушка подсказала. Вот теперь все, закончили в этом месте. Поедем в центр, где аптека и магазины.

Сели в машину и двинулись по поселку вниз, в сторону моря. Сначала проехали медпункт, где раньше была остановка. Бабушка с Алиной туда сходили, а мы в ожидании постояли рядом с асфальтом на широкой обочине, белой от скальной породы этих мест.

Проехали мимо почты и небольшой церкви — главной достопримечательности села. Она стоит на открытом месте как памятник прошедшей эпохе, с белой штукатуркой на стенах и красными элементами отделки, с крышей из оцинкованного листа, который сейчас наверняка раскален так, что можно приготовить яичницу на обед.

Но нам сюда не надо, наш путь лежит к магазину продуктов, который находится отсюда метрах в ста, не более. Андрей останавливает у главного входа, вылезаем из машины, бабушка последней…

И тут я быстро хватаю Алину за руку, которая наклоняется к черному котенку, который буквально выкатывается клубком к ней под ноги. Он выбежал со стороны библиотеки, что стоит напротив, через дорогу.

Хватаю ее потому, что вижу, как следом за котенком выбегают две собаки средней величины, яростно ощерив свои пасти. Все зубы видны…

Брат молчит, бабуля кричит, только я мгновенно реагирую, и отдернув девочку в сторону Андрея с бабулей, резко бью носком ноги в кроссовках ближнюю собаку под раскрытую пасть…

«Хрясь!» — только зубы у нее клацнули от моего удара, но пасть закрылась и одновременно собаку отбросило назад. Вторая — немного сбоку под ногами, но мой резкий удар прикладом отбрасывает и ее. Собака громко визжит, Алина кричит, но резво поднимает котенка с дороги и прижимает его к себе.

В ту же минуту от забора библиотеки вылетают еще пять собак и начинают кидаться на нас с трех сторон. Сзади машина, собаки остервенело бросаются вперед, с доступных сторон — то одна, то другая, и пытаются ухватить нас за какие-нибудь части тела. В основном — за ноги.

«Бах! Бах…! — Напряжение разряжает Андрей. Пока я был занят противодействием напору собак, стараясь не дать какой-либо прорваться к нашим телам, и отмахивался ружьем, он приподнял ствол своего обреза и всадил два заряда картечью в эту кучу.

Визг! Лай на высоких тонах! Но после выстрелов ни одна не упала, и все они дружно побежали назад, толкаясь боками, к широкому проходу в ленте деревянного забора у здания библиотеки. Успел заметить только, что вожак, самая крупная собака, держался немного позади своих сородичей, возглавляя атаку оттуда. Ну что же, это настоящий командир…

Все это произошло в течение пятнадцати секунд, не более. Это в моем мозге время как-бы остановилось.

И вот мы стоим тесной кучей. Алина держит черного котенка на руках, из стволов Андрея уходит вверх дымок, а я смотрю вслед удаляющейся стае. Вот последняя собачья спина пропала, только пятна крови на белой пыли от известняка — тянутся на дороге до самого забора.

А я даже не успел сделать ни одного выстрела.

— Все, можете успокоиться, — сказала бабушка Аня, — они сейчас не вернутся, я это чувствую. И хорошо.

— Хорошо то хорошо, но не очень, бабушка Аня, — заявил Андрей. — У нас появилась проблема в селе, с чем я вас и поздравляю…

— А мы так и предполагали, внучек, ты помнишь. Олег, посмотри-ка на себя, что видишь…

— Вижу, что левая штанина разорвана, бабушка… — В горячке я не заметил, что собаки меня хватанули за левую ногу в районе икроножной мышцы. Разорвана не только штанина, но и кровь течет.

— А у Алины содрана кожа, немного выше кисти, — заметил Андрей, стоя рядом с девочкой.

— Так, дорогие мои, давайте все в машину! Надо обработать ваши раны, и как можно быстрее…

— Ничего страшного, у вас поверхностные раны, — сказала бабуля через полминуты.