Крепко стиснув жаркую ладонь Лилии, Салават с тех пор не отпускал ее от себя. Через несколько месяцев они поженились. Как только начали жить вместе, Лилия содрала со стены плакат с Анджелой Дэвис, выкинула его на помойку, а взамен повесила свою увеличенную фотокарточку. Заодно разорвала на мелкие кусочки фотографии и письма незабвенной Земфиры…
* * *
Ночью Салавату приснился загадочный сон…
Неописуемо ясный, погожий день. На голубом небе без единого облачка светит ласковое золотое солнце. На ветках деревьев, согнувшихся под тяжестью сочных плодов, щебечут птицы. На изумрудно-зеленом цветущем лугу пасутся кони, олени, дикие козы и зайцы. Рядышком с ними помахивает хвостом красная лисица, потягивается серый волк, неуклюже продирается сквозь кустарник косолапый медведь. Эти хищники почему-то не кажутся опасными, потому зайцы и козы нисколько их не боятся.
Со стороны неспешно текущей поблизости полноводной реки, сверкающей, словно серебро, веет свежий ветерок. Прекрасные лебеди, плавающие в реке, учат маленьких птенцов нырять. Возле них время от времени плещутся рыбы, отливающие золотом и серебром.
Вот появились полуголые мужчина с женщиной, идущие взявшись за руки, по утопающей в цветах поляне. Возле яблони, усыпанной маняще спелыми плодами, они остановились…
Салават пригляделся внимательнее. Да ведь этот статный мужчина – он сам! А кто та красавица, что стоит возле него? Лилия или Зульфия?..
Вдруг внезапно разверзлась пропасть, и захватывающая дух красота исчезла. Душу Салавата обуяло чувство огромной потери, печали и тоски. Будто он лишился самого дорогого, важного, несравнимого ни с чем, сокровенного. Салават всем сердцем жаждал, чтобы невыразимо прекрасное зрелище, наполнявшее всю существо его бесконечным счастьем, повторилось вновь. Однако вместо этого невесть откуда послышался голос:
– Разве я буду поклоняться творению Твоему из глины? Видишь, Ты отдал ему предпочтение передо мной, если Ты дашь мне отсрочку до Судного дня, я введу в соблазн и искореню все его потомство, за исключением немногих. Увидим тогда, кто кому будет поклоняться…
Глава вторая
Назира оказалась смуглой женщиной лет сорока пяти. После знакомства с посетителями, ясновидящая попросила дочь-подростка лечь на кровать, бережно сняла с шеи крест на цепочке и принялась вертеть им над ней:
– Закрой глаза. Давай-ка, побываем дома у Лилии-апай! Лети!
– Долетела.
– Какая у них дверь?
– Железная дверь коричневого цвета. Квартира номер один.
– Верно говорит, – удивленно вставила Лилия.
– Глянь-ка, дочка, нет ли чего-нибудь у порога?
– Иголки лежат.
– Извергни из глаз огонь, сожги их и войди в дом!
– Сожгла. Прошла в квартиру… – проговорила девочка и замолчала.
– Почему замолкла? Говори скорее, что видишь?
– Не видно ничего. Как зашла, все стало темным-темно…
– Быстрее назад! Вышла? – В голосе Назиры зазвучала тревога.
– Да.
Назира гортанным голосом прочла какие-то молитвы и приказала:
– Теперь зайди снова, сразу начинай выжигать все огнем, давай!
– Зашла, сжигаю, гаснет – не получается…
Обеспокоенная Назира резко вскрикнула:
– Выходи обратно!
– Вышла… – Дочь тяжело вздохнула.
Назира охрипшим голосом повторила молитвы и вновь приказала:
– Зайди стремительно! Выжигай изо всех сил!
– Зашла, выжигаю! Погасло, не могу…
– Сейчас же выходи!
– Уже вышла…
Наступила напряженная тишина. Назира, чуть помолчав, пояснила:
– Сильную наслали порчу, поэтому дочка не может в дом попасть…
Всполошившаяся Лилия взмолилась:
– Что же нам теперь делать?! Помогите, пожалуйста, Назира-апай!
Назира посидела молча, уставившись на крест. Оказывается, этот крест, вернее, камешек-галечник почти в правильной форме креста, она когда-то нашла на берегу речки и с тех пор носит его на груди.
– Спросила у креста: велит тебе самой поработать, – сказала она Лилии. Дочь Назиры облегченно вздохнула и поднялась с места.
– Что я должна сделать, Назира-апай? – спросила оробевшая Лилия.
– Ложись на кровать!
Похоже, желание избавиться от соперницы и женское любопытство пересилили страх перед неизведанным, Лилия легла на кровать.
– Закрой глаза, расслабь все тело!
Назира начала вертеть над Лилией цепочку с крестом, гортанным голосом произнося христианские молитвы вперемешку с мусульманскими. Затем, приказала: – Лети в квартиру!
– Полетела…
– Резко ворвись в дом и начинай сжигать все огнем из глаз!
– Влетела, сжигаю! Уф-ф, дома повсюду грязь, пыль, паутина и иголки!
– Проверь весь дом, все сожги!
– Жгу! О-о, иголки по всему дому раскиданы…
– Обойди весь дом, ничего не упусти, все сожги!
– О-ой, и под нашей кроватью, и за диваном раскидали…
– Все сожги дотла!
– Все выжгла! – Вытерев пот со лба, Лилия тяжело вздохнула. Назира быстрее завертела цепочку, повторила заклинания и снова приказала:
– Теперь посмотри: кто разбросал иголки?
– Вижу! – Их раскидывает Зульфия! Она набросилась на меня!
– Перекрести ее! – резко выкрикнула Назира. – Перекрести правой рукой! Не давай к себе прикасаться! Крести и жги!
Лежащая на кровати с закрытыми глазами Лилия подняла руку и начала торопливо крестить воздух:
– Крещу, сжигаю! Зульфия обернулась вороной лошадью! Хочет лягнуть меня!
– Не дай себя лягнуть! Перекрести и сожги! – во все горло завопила Назира.
– Жгу! Превратилась в черную козу, наступает на меня!
– Не дай себя боднуть! Жги сильнее!
– Коза черным-пречерным козлёнком стала, убегает.
– Не позволяй ей убежать! Закинь аркан!
– Заарканила, но она обернулась черной курицей!
– Перекрести! Сожги!
– В яйцо превратилась!
– Перекрести! Сожги!
– Горошиной стала!
– Крести и жги, пока горошина не исчезнет!
– Крещу, сжигаю! Все, догорела, пропала…
– Ладно, молодец, открывай глаза, передохни немного.
Отерев пот со лба и отдышавшись, Назира похвалила Лилию:
– Есть в тебе сила! Даже дочь моя так ясно не видит…
Салават сидел оглушенный, пытаясь уместить в голове увиденное и услышанное. Выходит, Зульфия и впрямь околдовала их? Как же так? Что ж теперь делать? Эх, Зульфия… Когда шел сюда, надеялся совсем на другое… Сердце болезненно сжалось. Значит, подозрения Лилии оказались верны: любовница не только приворожила его, еще и порчу навела на его дом? Только что увиденное вновь промчалось перед глазами, и сердце похолодело. А он, влюбленный, не по земле шагал, а по воздуху витал. Как на крыльях. Эх, Меджнун и есть, другого слова не подберешь. Ох как тяжело и больно свалиться на грешную землю с высоких небес…
– Отдохнули чуток, давайте работать дальше. – Назира выдернула обоих из омута тяжких мыслей. – Закрой глаза Лилия, расслабься всем телом! Не бойся, они теперь обессилели. Вспорхни и лети туда, куда крест поведет. – Назира завертела цепочкой над Лилией.
– Долетела до пятиэтажки возле Дома быта, прошла в подъезд.
Салават оторопел, догадавшись о каком доме идет речь.
– Поднялась на четвертый этаж, зашла в семьдесят пятую квартиру.
У Салавата не осталось сомнений, Лилия говорит о съемной квартире Зульфии…
– Показывают старенький белый чайник на газовой плите…
– Выходит, приворотным зельем поили из него, – сделала вывод Назира.
Салават вспомнил больницу, куда попал после вкусного обеда у Зульфии. Но предпочел не говорить об этом.
– Сожги чайник, кухню и всю квартиру! – велела Назира.
– Жгу! Уже все в огне!..
– А теперь лети дальше. Надо выяснить, у кого она сделала приворот! – Назира убыстрила верчение цепочки над Лилией.
– Долетела до небольшого домика на окраине города…
Назира рявкнула, словно командир артиллерийской батареи:
– Огонь! Чтоб ничего от колдуньи не осталось, все сожги!
