– Билеты есть? Вложите в паспорта!

Под дулами автоматов все трое вылезли из машины. Паспорта с билетами гаишник передал штатскому, а сам занялся изучением документов на машину. Потом заглянул в салон и багажник. Омоновцы с безразличием наблюдали за привычной процедурой, но пальцев со спусковых крючков не убирали.

– Воронов, ты что, в зоне родился? – спросил штатский, острым взглядом рассматривая его паспорт, и криво усмехнулся. – Первый раз вижу такое место рождения: «ИТК-17, г. Приазовск»!

Он протянул документ гаишнику, тот взглянул и тоже развеселился. Только омоновцы не были расположены к шуткам и лица их застыли в рабочем выражении постоянной угрозы.

– Да, родился, двадцать девять лет отсидел, вот возвращаюсь домой! – сквозь зубы процедил Ворон.

– Шутник! – покрутил головой штатский, протягивая документы обратно. – Ладно, пусть едут, они действительно только прилетели!

Через пару минут «Нива» продолжила движение.

– Ничего себе встреча! – выругался Ворон.

– Хорошо еще прикладами по почкам не били, – сказал опытный Джузеппе. – А ты что, правда, в зоне родился?

– Оно тебе надо? – угрюмо буркнул Ворон в ответ. И спросил у водителя: – Что у вас тут происходит?

– Вчера два отморозка учинили налет на «Алмазы Якутии», – отозвался Оскаленный. – Прямо днем! Двое убитых – охранник и милиционер. Вот они и лютуют. Ребята недовольны: зачем мясню в городе устраивать? Это всем боком выходит. Многих пацанов похватали – за старые дела, за всякие мелочи, или просто ни за что… Вот и мы попали под горячую руку!

– А кто? Наши, или залетные?

Оскаленный оглянулся на Джузеппе, наклонился к уху Ворона и понизил голос почти до шепота.

– Думаю, наши, мелочь пузатая…

– Почему так думаешь?

– Один черт ко мне заходил накануне, – так же тихо сказал Оскаленный. – Маслята[5] к «тэтэшнику» спрашивал. И черную маску из кармана выронил. А через пару дней, в ювелирном – и такие маски, и «ТТ» засветились… Бывают такие совпадения?

– Вряд ли, – согласился Ворон. – А ты дал маслят?

– Откуда? Их у меня давно нет… Я ему сказал: ты же за гоп-стоп пять лет отволок, только неделя, как откинулся, а опять на рожон лезешь? Хоть в курс войди, новую жизнь узнай, всё ведь поменялось… А он посмотрел, как бычара на красную тряпку, сплюнул и ушел… Видно брательника с собой взял… Уехали бы подальше, суки, а то у нас под носом срут, а нам нюхать!

– Да-а-а, – неопределенно протянул Ворон. – Бизнесу это не на пользу…

Остальной путь прошел в молчании. Оскаленный привез их на Старопочтовую улицу, по которой ходил трамвай, запущенный еще дореволюционным градоначальником. Сейчас улица называлась по-другому, градоначальника забыли, трамвайные вагоны несколько осовременили, а в остальном все оставалось, как в начале века. Доживающие свой век древние двух- трехэтажные дома, дворы-колодцы с железными лестницами и деревянными сортирами, коммунальные квартиры в которых еще готовили на керогазах и керосинках, добыть керосин к которым было непростой задачей. В одном из таких дворов и располагался новый офис бригады.

В квартире первого этажа с отдельным входом остро воняло свежей краской. Все три зарешеченных окна и металлическая дверь были открыты настежь, но ни от вони, ни от жары это не спасало. Над входом красовалась вывеска «Товары и продукты».

– Пацаны этого не понимают. – Оскаленный указал пальцем на вывеску.

– Потому что книг не читаете, – отозвался Ворон, а Джузеппе виновато почесал лысую шишковатую голову. – Был такой фармазон – Остап Бендер, он лохов разводил на деньги. Так у него была контора «Рога и копыта». Ну, а у нас «Товары и продукты». Чем плохо?

Оскаленный пожал плечами.

– Тебе видней.

Ворон обошел, осмотрел помещение. Когда-то здесь был просторный зал с двумя окнами, да спальня поменьше, удобства во дворе да печное отопление. Теперь провели воду, канализацию, поставили нагревательный котел на дровах – и горячая вода, и отопление. В большой комнате сделали кирпичную выгородку, как в любом бандитском офисе – комната в комнате, только без окон и дверь с другой стороны. Чтобы разговоры важные никто не подслушал, да в окно не стрельнули или гранату не забросили. На этот же случай, кроме решеток, на окнах рыбацкая сетка – граната запутается или отскочит. В большой комнате стоял колченогий стол, несколько стульев и холодильник. Этим убранство нового помещения исчерпывалось. Зато имелся специально пробитый второй выход в подъезд, через который можно выйти на другую улицу и затеряться в лабиринте дворов Богатяновки.

– Ну что, годится! – заключил Ворон. – Надо еще мебель необходимую докупить, да телефон поставить и дежурного посадить.

– Уже делается, – кивнул Оскаленный. – А пока давай пивка попьем. Соскучился небось?

Он застелил стол «Тиходонским вестником», выложил связку вяленой таранки, достал из холодильника трехлитровую пластиковую канистру, налил в большие стеклянные кружки пиво светло-соломенного цвета.

– Холодненькое! – сказал он. – Ничего, краска проветрится, через пару дней поставим сюда кондиционер…

Они взялись за рыбу. Джузеппе вынул выкидной итальянский нож, за который и получил свое погоняло. В молодости он увидел такой нож у героя какого-то боевика по имени Джузеппе и счел себя на него похожим. И при первой возможности обзавелся такой же пикой – рассказывал даже, что неоднократно пускал ее в ход.

Со щелчком выскочил узкий клинок.

Коренные тиходонцы Ворон и Оскаленный засмеялись.

– Нож не нужен. Смотри! – Оскаленный, перегнув назад, с хрустом оторвал рыбке голову и в несколько движений, как опытный скорняк, спустил чулком кожу с серебристой чешуей.

– Или так! – Ворон с хвоста разодрал рыбью тушку вдоль и через секунду держал в руках аппетитную коричневую, с красноватым оттенком, спинку.

Ворон и Оскаленный принялись жевать высушенную соленую мякоть, которую так хорошо запивать холодным пивом. В несколько глотков они опустошили свои кружки и наполнили их снова. Джузеппе тоже справился с разделкой таранки и тоже выпил пива.

– В Карне такой рыбы небось нет? – спросил Оскаленный, выковыривая из ребер оставшейся полутушки вязкую, как пластилин икру, которая так восхитительно прилипает к зубам и не менее восхитительно смывается пивом.

– Морская только?

Ворон сосредоточенно обгладывал ребра, покрытые прозрачной, тончайшей, как папиросная бумага, плотью.

– Рыба там всякая есть, как и везде, только плати! – Он сделал несколько глотков из кружки. – Хотя… Пожалуй, да, такой тарани как дома нет нигде… А вот пиво там получше. Ты брал на разлив, и оно бавленое.

– Взял бы меня с собой как-нибудь. – Оскаленный снова наполнил кружки.

– Возьму, как-нибудь. Пока тебе надо здесь рулить, – сказал Ворон. – А теперь, говори по делу!

Со двора раздались шаркающие шаги и старушечий голос произнес:

– Вона, глянь, заселились уже. Весь двор краской завоняли.

В ответ раздалось какое-то бурчанье, хлопнула дверь подъезда и звуки смолкли.

Оскаленный оторвал чистое поле газеты, вытер им губы, скомкал и бросил на рыбные очистки.

– На складе есть товар на одну фуру, – сказал он. – Но ко мне уже несколько раз подкатывали парни из дагестанской бригады: расспрашивали, где ты и остальные пацаны… Интересовались, зачем мы скупаем электротовары и куда увозим, просили поделиться темой и взять их в долю.

– Этого только не хватало! – насторожился Ворон. – И что ты им ответил?

– Что барахло мы продаём на Украину, и больших выгод это не приносит, короче – замылил вопрос.

– Это ты думаешь, что замылил, – задумчиво произнёс Ворон. – Раз даги начали копать нашу грядку, то раскопают и маршрут.

– Ну, вот и рассказываю тебе, чтобы знал.

– Собери всех пацанов! – приказал Ворон.

– Когда?

– Сейчас. Сколько тебе нужно времени?

– Минут сорок, думаю.

– Хорошо, мы подождем здесь.