– Видите? – на экране, кроме камня, облитого им только что водой, ничего не было.

– Что мы должны увидеть?

Но я уже понял, о чем он говорил. На грубом необработанном камне, потемневшем от воды, стали проступать буквы. Я так думаю, что это были буквы, потому что на каком языке это было написано, я не представлял.

– Это что-то значит, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Пит.

– Это название.

– Название чего?

– Статуи, конечно, – зашипел Кан.

– И на каком оно языке? – мне тоже было интересно.

– Давай рассказывай, что там твои исследователи наговорили, – Пит нетерпеливо склонился к экрану, будто надеясь этих самых исследователей углядеть.

– Это древнегреческий. Здесь написано: “Молящая о дожде”.

Весь эффект от этой фразы был смазан. Из-за Кана опять. Громко вскрикнув, он схватился за челюсть, будто у него зуб заболел.

И не просто заболел. Как такое возможно, я не знаю! За каких-то полчаса он уже просто выл от боли, и щеку ему разнесло так, что не открывался глаз! Кан вскрикивает и едва не катается по полу от боли, Иен примчался обратно в рекордные сроки, я звоню и никак не могу дозвониться до Рю, Пит побежал за машиной. Паника и суета!

Наконец вернулся Пит, мы загрузились в машину и поехали. Рю ответил и впал в ужас, увидев, в каком состоянии Кан, и как перекошено его лицо, по видео. Хорошо, что быстро взял себя в руки и объяснил, куда нам его везти. Едва выехали за пост охраны, начался дождь. Хорошего настроения это никому не прибавило. Пит пытался, переругивался всю дорогу с Иеном, обвиняя его в том, что это все случилось из-за того, что Кан упал в бассейн. Иен отмалчивался. Я не выдержал:

– Пит, успокойся! Как из-за того, что он искупался в воде, у него мог заболеть зуб?

– Может быть, он его простудил?

– Это происходит так внезапно и быстро?

– Я не врач!

– Именно поэтому не надо обвинять ни в чем Иена!

Бесполезный спор прекратился на этом. Дальше ехали молча, слушая стоны Кана, и как барабанит по крыше машины дождь. Когда добрались до больницы, Рю уже был там. Кана увели, мы остались ждать новостей.

– Как это случилось?

На вопрос Рю мы молча переглянулись. Пит сдержался и промолчал, Иен решил не усугублять и тоже ничего не сказал, объяснять пришлось мне. Хотя, что там объяснять? Я не видел связи между падением Кана в бассейн и его внезапным заболеванием. Рю подозрительно оглядывал нас, не особо поверив, по-моему, в то, что я говорил, но почуял, что углубляться в эту тему не нужно и больше расспрашивать не стал.

Ожидание тянулось не очень долго. Врач пришел и сообщил, что у Кана ничего страшного не случилось. Всего лишь внезапно воспалился имплант.

– Воспалился имплант? – изумился Пит.

– Да. Это искусственный зуб. Разве вы не знали?

– Я знаю, что это такое, – немного резковато ответил он, врач даже удивился его реакции.

Мы-то отлично понимали, почему он так взъерошился. Еще бы ему не знать! Именно из-за Пита Кан и потерял этот зуб, и его пришлось заменить на искусственный. Еще в самом начале нашей карьеры, во время концерта, весь на волне эмоций Пит, прощаясь с фанатами, решил изобразить из себя великую звезду – раскинув широко руки застыл в красивой позе на краю сцены. Вот только забыл, что у него в руке был микрофон, и рядом слишком близко стоял Кан. Удар пришелся прямо по его губам. Кровь брызнула во все стороны! Губы разбитые, конечно, зажили быстро, но как итог происшествия – потеря зуба. Никто ничего не заметил, осветители быстро сориентировались, и Кана быстро увели со сцены, все равно это был конец выступления.

– Почему так внезапно? – спросил Иен.

– Вот это, признаться, не очень понятно, – врач несколько озадачен был. – Это не инфекция. Имплант вживлен качественно, тут тоже нет претензий. Просто внезапное отторжение началось. Так тоже бывает.

– И что теперь делать? – спросил Рю.

– Мы уже удалили его. Другого выхода не было. Сейчас просто подождать, пока опухоль сойдет и заживет десна. После этого будет рассматривать варианты. Пока рано говорить, нужны анализы.

– Хорошо.

– Кстати, вы говорили, что у него аллергия?

– Да. Я отдал его медицинскую карту медсестре, разве вы ее не видели?

– Видел. Но судя по нашим анализам, никакой аллергической реакции не выявлено.

– Разве такое возможно?

– Мы еще раз все проверим, – заверил нас доктор.

Больше нам тут делать было нечего. Раз Кан под присмотром и в относительном порядке, оставив его на ночь в больнице, мы вернулись домой. Хотя Рю был против того, чтобы мы ехали в темноте, все же решили не оставаться. К тому же дождь уже закончился к тому времени.

– Может быть, что Кан ударился в то время, когда упал в бассейн?

Я обнаружил на заднем сидении рядом с собой мой ноутбук. Когда и зачем я прихватил его с собой, совсем не помню.

– Нет, – ответил Пит, прежде чем Иен успел открыть рот. – До постамента он не доставал и нырнул вертикально.

– Я успел поймать его до того, как он на дно опустился, – добавил Иен. – Очень сомнительно, что он обо что-то ударился лицом, и мы этого сразу не заметили.

– А стенки гладкие, – закончил я. – Пораниться не обо что.

– Просто совпадение, – закончил обсуждение Пит.

Странно все-таки, с чего вдруг? Но главное, что Пит больше не сердился на Иена.

– Ты не выключил свой ноутбук? – раскрыв и взглянув на экран, обнаружил я.

Они переглянулись, прежде чем сообразить, о ком именно я говорю. Иен развернулся ко мне:

– Разве?

– И он до сих пор работает, – поворачивая экран так, чтобы ему было удобнее видеть, подтвердил я.

– Честно говоря, не помню, – отворачиваясь, ответил он. – Я выбежал сразу, как только понял, что происходит.

– Я заметил, – не удержался от смешка. – Ты удачно его уронил. Еще немного и он мог бы и разбиться.

На экране прекрасно было видно, что ноутбук лежит кособоко, показывая край бассейна на заднем плане и ручку кресла, загораживающую собой почти весь обзор.

– Как вы умудряетесь что-то видеть? – проворчал Пит, не отрывая взгляда от дороги. – Разве там сейчас не темно? Ты что, свечку зажег перед тем, как уйти?

– Я не выключил фонарь. Он на аккумуляторной батарее.

– Вот оно что.

Я собрался прервать трансляцию, но прежде чем успел сделать это…

Свист тормозов. Машину тряхнуло и поволокло немного юзом, прежде чем она остановилась. Это произошло так резко, что нас всех бросило вперед. Я приложился лбом об подголовник кресла Иена. Он чуть не впечатался в приборную доску, повиснув на ремне безопасности. Пит навалился грудью на руль и глухо застонал.

– Ты ненормальный?! – тем не менее тут же заорал он, оборачиваясь.

– Что случилось?!

Они оба повернулись назад и едва не столкнулись лбами, чтобы лучше меня рассмотреть. Я смотрел на них, не в силах выдавить ни слова.

– Ты почему так орешь? Мы же могли разбиться! – не унимался Пит.

– Пит! Не кричи на него! Ты что, не видишь? – попытался успокоить его Иен.

Вид у меня, наверное, был тот еще, потому что Пит больше не орал на меня.

– Ты поранился? – спросил Иен.

Я смог только помотать отрицательно головой.

– Тогда в чем дело? – крайне раздраженно, но уже заметно тише воскликнул Пит.

– Простите, – выдавил я.

Вдобавок ко всему я осознал, что чуть не стал причиной аварии. Иен отстегнул ремень и вышел, чтобы пересесть ко мне.

– Тебе плохо? – он пытался рассмотреть, что со мной не так. – Где болит?

– Это там, – смог выговорить я.

Ноутбук выскользнул из моих рук во время резкой остановки и улетел под сиденье Иена. Я указал на торчащий оттуда край. Хотя, возможно, я сам его от себя отбросил.

– Причем тут ноутбук?

– Ты испугался? – дошло до Пита. – Увидел что-то страшное?

– Там кто-то прошел.

– Где?

Я цедил слова сквозь стиснутые зубы, чтобы они не заметили, как они стучат.

– Мимо кресла. В павильоне. Белое.