Ещё более подозрительный оборот ситуация делает, когда, распахнув массивные двери старинного зала с невероятно высоким потолком, Альбина Рихтер предлагает нам присесть на расставленные вкруг стулья. Их я насчитала шесть. По полу от самого центра комнаты расползался странный рисунок, напоминающий рунический круг, какими пользуются призыватели демонов. Повинуясь неведомой силе, вопреки всякому здравому смыслу, мы молча повинуемся. На таких удобных стульях я не сидела никогда в жизни. Место напротив меня оставалось свободным. Когда все расселись, помещение погрузилось в такую же тишину, как и та, что царила на кухне после завтрака. Вскоре в зал в сопровождении отца заходит Сако Альцберг Ёрш и занимает стул, который стоит напротив моего.
— Ну что ж, все в сборе! — бодро подводит итог Альбина. — Значит, можно начинать.
— Удачи, Чара, — ободряюще подмигивает мне отец. — Уверен, вы, ребята, справитесь побыстрее остальных.
Быстрее остальных? Что это значит? Но я не успеваю задать хотя бы один из всех крутящихся в голове вопросов, потому что в следующую секунду глаза наследницы Семейства Рихтер становятся чернее ночи, и происходит то, к чему любой из нас вряд ли был готов…
====== Глава 33. Наша боль ======
24…
— Чара, прости, я оставляю тебя одну дома. Жди маму здесь, хорошо?
— А ты? Папа.
— Я пойду как раз на её поиски, даже если и не найду Ману, придётся сразу идти на работу в МАР.
— Угу.
— Ещё раз прости.
А! Тук-туки! Кто? Не нравится! Мама? Не мама… дома. Они? Кто? Папа?
— Здравствуйте. Вы — Стил Чарг, верно?
— Да, а что случилось? По какому поводу вы посетили нас?
— Дело в том, что… вчера у магазина «Хлебник» было совершено убийство… говоря прямо, то Вашу супругу убили прямо у входа в магазин.
Что? Мама? «Убили»?
— Что вы такое говорите?! Мана…
Нет. Папа. Вода. Что?
— Это чистая правда, господин Чарг. Её тело обнаружено около магазина ночью, мы даже подняли своих людей для расследования этого дела. Мы начали вести его ради Вас, господин Чарг, ведь Вы — уважаемый властями человек. Не беспокойтесь, мы найдём убийцу Вашей супруги и, если понадобится, то потребуем материальной компенсации. А пока мы приглашаем Вас на место следствия, к телу Вашей супруги.
— Хорошо, ведите меня к ней.
А? Папа! Папа! Вода. Глаза. Мама… Мамы нет? Глаза. Папа. Плак-плак? Папа плак-плак? Я плак-плак. Я и ты. Я плак-плак, ты плак-плак. Плак-плаки! Объятия. Люблю… Ты и объятия. Тепло…
— Чара, прости меня. Оставайся дома, я поставлю защитный барьер на дом. Всё будет хорошо, я обещаю. Крепись.
— Па…
Боль… мне больно. Эм? Мамы нет… мама… «убили»… мама! На руки… мамин голос! Нет голос. Мамин глаза… нет глаза. Папа! Папа! Нет! Я и папа! Объятия! Я и папа! Объятия! Объятия! Папа!
— Папа!
— Прости. Крепись, Чара. Ты у меня сильная девочка…
23…
Папа, подойди! Подошёл. Посмотри! Я хлоп-хлоп! Ха-ха-ха! А? Сел рядом. Руки папы горячие. Гладят меня.
— Что такое, Чара?
— Пап, не уходи. Страшно. Не хочу.
— Чара, прости, но я не могу остаться. Мне нужно работать.
— Но я…
«Дзинь»? Что это? Папа, не уходи!! Не надо! Тук-тук-тук. Ушёл… «Хлоп»? Голоса. Много. Чужие голоса. Голос папы. Что происходит? Не вижу — далеко.
— Органы опеки, внеплановая проверка. Стил Чарг?
— Да, я — Стил Чарг.
— Ваша дочь проживает с вами?
— Да. В чем дело?!
— Нам сообщили о нарушении вами родительских обязательств. Мы можем пройти?
— Ну. Раз уж пришли!
«Щёлк». Туки-туки-туки-тук… Сюда идут. Кто-то рядом. Кто это? Не знаю его. Руки. Чужие руки! Не хочу на руки! На пол? Стоять на ногах? Снова рука? Уводят. Куда? Куда идём? Лестница. Ой, большие! Тяжело идти. Папа! Папа рядом!
— Папа!
— Как это понимать?!
— Мы приняли решение отгородить девочку от опасности и не путёвого отца, вы лишены родительских прав законно, можете обжаловать решение, это никак не повлияет на ход.
Ой! Я снова на руках. У дяди. Страшно. Папа! Папа!! Идёт сюда. Забери меня, папа! Папа, страшно! Что дяди делают? Папа не может подойти ко мне? Папа…
— Папа!! Папа!!
— Вы не имеете права!!
— Папа!!
Папа идёт ко мне! Через дядь. Меня уводят. Дом. Папа.
— Папа!! Папа!!! Пап!! ПАПА!!
Папа… папы нет?..
22…
— Кирия, Кирия. Хих.
Со мной уже не то, иначе бы улыбнулась не здорово. Поднялась, Глан упал на землю, выпав из моих рук.
— Убей меня, я здесь никому не нужна.
Шанса выжить нет. Я на верном пути к Смерти.
— С удовольствием.
Быстро подбежал ко мне, на всякий случай пнул глейв, чтобы он отлетел подальше. Ударил меня ногой по икрам, отчего упала на колени, схватил за волосы и запрокинул голову назад, приложил к горлу лезвие.
— Всё кончено, Чара, ты труп.
Слегка надавил на кинжал, отчего на коже выступили несколько капелек крови. Прощай, мир. Вот и настал мой конец. Я ухожу в загробный мир. Интересно, какой он? Я умру быстро, сомнений нет. Закрыла заранее глаза и улыбнулась.
— Прощай. Ты мне понравился, но после смерти я буду рождена заново, мы встретимся, тогда я… возненавижу тебя.
Я не различала уже ни звуки, ни цвета. С закрытыми глазами я изначально ничего не поняла. Я расслышала лишь знакомый с детства голос:
— Не позволю!!.
21…
Идёмте к лестнице. Что-то не даёт мне покоя. Риган прямо передо мной, но между нами приличное расстояние. Дон замыкает строй, придерживая вывихнутое плечо целой рукой и опасливо оглядываясь по сторонам. Может, меня просто обманывают чувства? Иначе произойдёт что-то далеко не хорошее. Осталось полпути.
Взрыв! Целая очередь взрывов прямо под ногами!! Ой! Будь они прокляты, виадук в паутине трещин! Вот-вот обрушится!
— Чара!! Дон!!
— Чара!!
— Ребята!!
А-а-а-ай! Рука! Ух.
— Держись за меня крепче!
Дон. Что на этот раз ты задумал, Дон? Но на всякий случай доверюсь тебе. Я держусь. Держусь за тебя. Грохот бьёт прямо по барабанным перепонкам. От колючей пыли глаза застлало слезами. Ничего не вижу. Только слышу грохот, ощущаю падение и теплоту крепко прижимающей меня к себе руки Дона. Да. Дон защищает меня. В очередной раз.
А-а-а!
— Ах!
Страшно! Страшно открывать глаза. Не хочу видеть Дона. Падение прекратилось, но ощущение полёта затягивается. Душа ушла в пятки. Если кто-нибудь из ребят погибнет… я не прощу себе этого! Но надо открыть глаза и принять суровую реальность. Ладно, открываю.
— Дон.
В воздухе витает пыль, оседая на одежде серым слоем. Тяжело дышать, воздух ядовит от паров. Иначе быть и не могло — виадук обрушен подрывами. Это было частью их плана мщения за владельца завода. Конечно, пока мы избавлялись от охранников и Спасателя, пока поднимались по лестнице, они уже подготовили взрывчатку. Но я не видела собственно взрывчатку. Маскировка. Они рассчитали почти каждый наш шаг, словно мистер был осведомлён о наёме студентов МАР.
Уф. Я чувствую его дыхание. Дон дышит. Дон жив. Всей грудью ощущаю, как вздымается в тяжких вздохах его грудь. Дыхание жизни. Но что это около его головы? Н-н-нет! К… кровь. Много крови. Как много? Смертельно ли? Не знаю. Не хочу знать! Уж лучше пусть это было моим ночным кошмаром. Почему это не сон?! Его рука скатилась с моей спины.
— Как ты, Чара?
Он ещё способен говорить? Не пытайся притворяться, Дон Ляс!! Ты не сумеешь скрыть от меня в голосе ноты болезненного стона! Я их узнала. Тебе очень-очень тяжело говорить. Больно. Похоже, что кровь течёт от его головы.
До чего отяжелела моя собственная голова. Устрашающий гул внутри черепа сводит с ума. Пальцы ног и рук свободно двигаются. Суставы и кости рук уцелели, как и коленки со ступнями. Я в порядке. Вот только не ясно откуда охватившая тело свинцовая тяжесть не отпускает меня. С натягом даётся подняться с груди Дона. Пока что будет достаточно просто сесть на ноги и осмотреться.
— Чара?
