Джейкоб ждал от жены объяснений:

– Что тогда?

Бернис сжала кулаки, но молчала.

Пожилая женщина поднялась в глазах Луки. Никогда не возникало сомнений в её неодобрении, но сейчас она рисковала прогневить мужа, защищая чужую тайну.

– Объяснись, жена! – Потребовал Джейкоб.

Было ясно, что без объяснения причины он никуда уходить не собирается.

– Ты слышал слова Норы, – обратилась к Луке Бернис. – Нора не…Она тебя не любит. Она…

– Что ты несёшь? – Нахмурился её муж. – Тут даже слепому ясно! Ты видела, что он сделал. А когда Нора чуть не потеряла ребёнка, ты сама сказала…

Бернис неохотно кивнула.

– Я помню свои слова. Но тогда я не знала…

– Не знала чего? – Продолжил нажимать Джейкоб, когда супруга резко замолчала.

Бернис покачала головой, отказываясь отвечать.

Лицо её мужа стало как перезрелый помидор.

– Тогда она не знала, что ребёнок не мой, – сказала Лука, прежде чем ситуация могла обостриться. – Нора уже была беременной, когда я на ней женился.

Неполное признание стало небольшой ценой за сохранность секрета и помощи отчаявшейся Бернис.

Джейкоб взглянул на новорожденную, затем на Нору, и снова посмотрел в глаза Луки.

– Я бы также её любил, будь она моей крови. И ты готов растить ребёнка как родного?

Лука без колебания кивнула.

– Я бы также её любил, будь она моей крови.

Эти слова были произнесены не только для одобрения Джейкоба. С самого начала, держа новорождённую на руках она почувствовала, как любовь которую она испытывает к матери ребёнка распространяется и на девочку.

Джейкоб пристально посмотрел на жену.

– Тогда что за чушь ты несёшь, говоря, чтобы он держался подальше от ребёнка? Разве не ты сказала, что считаешь мужчину отцом, если он обеспечивает и заботится о ребёнке, даже не являясь его родителем по крови? Резко переменила мнение?

– Нет, нет, это не так…Я вовсе не это имела ввиду. Просто…он… – Бернис отчаянно жестикулировала, указывая на Луку, но не могла объяснить сути, не раскрывая секрет.

Джейкоб даже дослушивать не стал.

– В таком случае может ты хочешь, чтобы и я исчез из жизни Уэйна? – Его обычно спокойный голос вибрировал от эмоций.

Лука стреляла взглядом от Джейкоба к Бернис и обратно, не понимая, что сейчас происходит.

Похоже внезапно разговор переключился на них самих, и больше не ограничивается Лукой и Норой.

После продолжительных минут напряжённого молчания Джейкоб повернулся к Луке с каменным выражением лица:

– Я не был Уэйну отцом, но всегда считал и продолжаю считать его своим сыном. Думал Бернис такого же мнения, но, по-видимому, это не так.

***

Бернис осталась стоять на месте. По лицу стекали слёзы, капая на землю, но казалось, женщина этого даже не замечает. Её ладонь прижалась к губам, чтобы заглушить последующие рыдания. Она резко развернулась и убежала.

Взгляды Луки и Норы встретились над головкой кормящегося ребёнка, но испытывая чувство вины, Лука тут же отвела глаза. По её мнению, Гарфилды всегда были лучшей парой в обозе. ‘И теперь они поссорились из-за меня.’

– Ай! – Нора поморщилась и протянула Луке ребенка. – Подержи её немножко.

– Почему? Что такое? – Лука испуганно посмотрела на новорождённую.

До этого дня она никогда не держала на руках столь крохотного ребёнка, и не считала, что сейчас самое время начинать практиковаться. Не тогда когда можно с лёгкостью причинить вред девочке в своём-то взволнованном состоянии.

Нора ждала, когда она возьмёт ребёнка.

– Потому что у меня схватки! – Прошипела она.

– С-схватки? Хочешь сказать у тебя…двойня? – Лука не знала радоваться этому или удивляться.

Нора засмеялась, но тут же поморщилась от дискомфорта.

– Нет, это послеродовые схватки. Возьми её, пожалуйста.

– У меня мало опыта с детьми.

‘Даже не пытайся!’

– Ты не причинишь ей вреда, – сказала Нора. – Чуть ранее ты отлично это продемонстрировала. Просто поддерживай одной из рук её головку и шею.

Лука подсунула одну из ладоней под голову ребенка, а другой придала форму импровизированной колыбели.

– Так?

– Да, хорошо получилось.

Нора потёрла внизу живота.

– Мама? – Раздался из повозки голос Эми.

Лука посмотрела на Нору, не решаясь оставить её одну.

– Иди, – сказала Нора. – Это ничто по сравнению с тем, через что я прошла ранее.

Очень медленно и аккуратно Лука поднялась с колен и с младенцем на руках направилась в сторону повозки.

– Эми, иди сюда. Познакомься со своей младшей сестрёнкой.

Девочка выкарабкалась из-под одеяла и нетерпеливо бросилась к Луке. Взглянув на сестру, она нахмурилась.

– Но она такааая маленькая! Я не смогу с ней иглать. Можно мне вместо неё лошадку?

Лука сдержалась, чтобы не засмеяться, боясь, что если позволит себе расслабиться, потеряет контроль над своими эмоциями и заплачет. Этой ночью был эмоциональный скачок - страх, неуверенность, желание, радость, любовь, паника, печаль, разочарование и чувство вины. До встречи с Норой, Лука жила обычной жизнью, в которой редко давала волю чувствам. За исключением удовлетворения и порой лёгкой досады. Сейчас же она испытала весь спектр всевозможных эмоций за одну ночь.

– Когда она подрастёт, ты сможешь с ней играть, – сказала она, а про себя задумалась, будет ли она ещё в жизни девочки, когда новорождённой исполнится три года, как сейчас Эми.

Она быстро избавилась от подобных мыслей, так как они причиняли слишком сильную боль.

Успокоив и уложив Эми, она оставила новорожденную с Норой, которой Бернис с каменным лицом помогала приводить себя в порядок. Она решила отправиться на поиски Джейкоба. ‘Лучше попрошу его помочь мне с колесом сейчас, пока Бернис ему всё не рассказала. Иначе он откажет, бросив меня замерзать рядом со своей сломанной повозкой!’

Лука вошла в густой лес, наслаждаясь тишиной вдали от маленького лагеря, в котором в эту ночь произошло так много всего. Наконец, она наткнулась на Джейкоба сидящего на упавшем бревне, вновь и вновь пронзающего ножом кору дерева.

– Джейкоб?

– Я не хочу об этом говорить, – отрезал тот.

‘Вот и хорошо. С меня достаточно страданий на сегодня.’

– Можешь помочь мне с колесом? – Спросила она. – Хочу как можно скорее отвезти Нору с детьми в Орегон.

Джейкоб поднялся с бревна:

– Тогда давай починим его.

***

Нора смотрела на мирно спящего ребёнка в своих руках. Болела каждая мышца в теле, и нельзя сказать, что она жаждет продолжить путешествие в повозке как только Лука и Джейкоб закончат ремонт колеса. Шум и кочки не назовёшь чем-то приятным, и ей остаётся только надеяться, что несмотря на тряску ребёнку удастся уснуть.

– Как ты её назовешь? – Поинтересовалась Бернис, помогая ей натянуть на себя лиф после кормления младенца.

– Натали…Нетти, – с улыбкой ответила Нора. – Мы назовём её в честь Нейта, друга Луки, погибшего на мексиканской войне.

При упоминании Луки, на губах Бернис тут же исчезла улыбка. За последние несколько часов, она ни словом не обмолвилась с Лукой и Джейкобом, и супруг её тоже первым заговаривать не думал.

– Я не знала…про Уэйна. Не знала, что он не сын Джейкоба, – прерывая неловкое молчание, произнесла Нора.

Бернис вздохнула:

– Никто не знал. Никто, кроме меня и Джейкоба.

– Даже Уэйн?

– Нет. – Бернис медленно покачала головой. – Мы никогда не думали ему рассказать. Джейкоб – его отец во всех смыслах. Только это и имеет значение.

Нора посмотрела на младенца и задумалась о собственных детях. Скажут ли они им когда-нибудь, что Лука не их отец? Не говоря уже о истинной половой принадлежности их «отца»? Пробудет ли Лука с ними так долго, чтобы они вообще начали задумываться над этими вопросами?

Нора ощутила всю боль и печаль, испытанную Лукой после безответного признания в любви. Тяжело было видеть боль в её глазах, прежде чем Лука возвела вокруг себя защитный барьер. Зато возводимые годами стены Норы рухнули в то же мгновение. Но хватило и доли секунды понять, что Лука приняла отказ как подтверждение того, что никто никогда не сможет её полюбить.