– Невероятно. Я всегда думала, что Лука был идеальным мужем, – покачивая головой, произнесла Бернис.

Нора прикусила губу, да так, пока не почувствовала во рту вкус крови. Всё было иллюзией.

– Хочешь, я сама с ней поговорю, – предложила Бернис.

– Нет, – отрицательно покачала головой Нора.

Создалось впечатление, что Лука не хочет, чтобы её видели слабой, в полураздетом виде. Она поморщилась, замечая, что даже после произошедшего желает защитить Луку.

– Пойду, посмотрю как она там.

Вернувшись в повозку, Нора старалась не шуметь, надеясь найти Луку спящей. Легче смотреть на спящую женщину, чем в до боли знакомые серые глаза.

Глаза Луки были закрыты.

Нора выдохнула с облегчением. Она молча присела и уставилась на бледное лицо.

Лука пошевелилась во сне и застонала от боли. Одеяло немного сползло вниз обнажая плечо, которое было гладким и мускулистым, не таким громоздким как у большинства мужчин.

Нора смотрела на светлую кожу и, на половину её прикрывающую, повязку. ‘Нужно поменять повязку до того как она проснётся.’ Луке будет нелегко позволять смотреть на своё тело в состоянии бодрствования, да и Норе тоже.

Медленно, не прикасаясь к Луке больше, чем это необходимо, Нора приподняла одеяло. Рука сжимала край одеяла, пока она смотрела вниз. Живя в борделе, она каждый день видела полураздетых женщин, но по какой-то причине Лука отличалась.

Когда по светлой коже Луки побежали мурашки, и соски поднялись от прохладного воздуха, Нора вздрогнула, вырывая себя из состояния оцепенения и начала заниматься делом. Она опустила руку на перевязанное плечо Луки.

– Ч-что..?

Рефлексы Луки, поразили женщину, ведь она только вчера была при смерти. При первом же лёгком контакте, Лука отпрянула от прикосновения Норы, одной рукой притягивая к груди одеяло, другой инстинктивно ища револьвер.

– Это я, – шепотом сказала Нора.

Лука откинулась на спину, но одеяла не выпускала:

– Что ты делала?

Нора почувствовала, как к щекам приливает кровь. ‘Отлично! Теперь она думает, что я на неё пялилась!’

– Нужно сменить тебе повязку.

– Я-я смогу это сделать, – пробормотала Лука.

Другие случаи, когда Лука отказывалась от её помощи в перевязке ран, стали понятны.

– Я уже видела твоё тело. Нет смысла больше стесняться. Я работала в борделе, и бессчетное количество раз видела обнажённых женщин, - решительно сказал она.

Лука с явным нежеланием отпустила одеяло, откидывая его назад, предоставляя доступ к повязке.

Нора сосредоточилась исключительно на своей задаче. Размотав повязку, она почувствовала, что тело под её пальцами стало жёстким и неподвижным.

– Дыши, – сказала она. – Хочешь потерять сознание?

Лука резко вдохнула, затем снова замерла:

– Ну как там?

Нора изучала рану. Область вокруг опухла и побледнела. Замечая, что собственный взгляд последовал за одним из синяков, исчезающим под одеялом, Нора отвела глаза.

– Лучше, чем я ожидала.

– Папа? – Раздался тихий детский голос у повозки.

‘О, Боже!’ Нора и Лука переглянулись. Занятая лечением раны Луки, а затем пытаясь держать под контролем собственные чувства, Нора не подумала, что это будет значить для дочери.

– Нет! – Глаза Луки расширились, когда судя по звукам, Эми пыталась залезть к ним в повозку. – Быстро! Помоги мне, я не хочу, чтобы она видела меня такой.

Нора даже боялась представить, что будет с Эми, если она узнает, что её любимый “папа” на самом деле женщина. Она быстро замотала рану и плотно накрыла Луку по шею одеялом.

– Папа!

Эми поднялась на ноги и в спешке перешагивала все встречающиеся на пути мелкие предметы добираясь до Луки.

– Пожалуйста, сладкая, аккуратнее, – предупредила Нора. – У Луки вава.

Она не смогла заставить себя назвать Луку “папой”.

Эми остановилась и смотрела на полулежащую женщину.

– Плохая вава?

– Не очень. Я скоро поправлюсь, – пообещала Лука.

‘Она лучшая из всех лжецов, а Бог свидетель, я встречала немало обманщиков в борделе Тесс.’ В этот раз она была рада маленькой лжи, потому что для почти четырёхлетнего ребёнка она слишком сильно волновалась. Ей больше не стоит переживать за жизнь “отчима”.

– Я поцелую и станет лучше, – сказала Эми.

Прежде чем Лука смогла её остановить, девочка шагнула вперёд и схватила одеяло, желая открыть достаточно кожи, чтобы нанести на “ваву” живительный поцелуй.

Нора среагировала первой. Быстро, прежде чем одеяло могло оголить грудь Луки, она прижала одеяло обратно к телу, удерживая на месте. Только заметив, что Лука лежит без движения, она поняла, что её ладонь находится на верхней части женской груди. В панике ей захотелось отдёрнуть руку, но, подумав, что Эми может воспользоваться моментом и подняв одеяло, увидеть больше, чем ей хотелось, Нора решила держать руку на месте.

– Прости, – произнесла она.

– Всё в порядке, – краснея от смущения, ответила Лука.

– Сладкая, видишь тот большой синяк на лице Луки? – Нора указала на один из ударов, нанесённых кулаками Билла Ларсона. – Думаю, тебе стоит поцеловать его, потому что, я уверенна, он очень болючий.

Не так уж трудно использовать мужские местоимения по отношению к Луке, но всё же ей стыдно врать ребёнку.

Эми выпустила одеяло из рук и поцеловала “папу” в щёку.

– Вот. Уже лучше, – повторила Эми услышанные ранее от матери слова.

– Спасибо, дорогая.

Лука потянулась дрожащей рукой и с нежностью пригладила выбившуюся прядь на голове девочки.

Может в словах Луки и много лжи, но её чувства к Эми подлинные. Нора знает наверняка, какими бывают поддельные чувства, и это не они.

– Пойду, соберу цветы для папы! – Объявила Эми и спустилась с повозки.

Нора отдёрнула руку от груди Луки. Тишина внутри стала неловкой.

– Я даже не знаю твоего имени, – пробормотала она.

– Нет, знаешь, – дерзко сказала Лука. – Меня зовут Лука Гамильтон.

– Твоя фамилия может и Гамильтон, но родители не называют своих дочерей именем “Лука”, – сказала Нора.

– Моя мать назвала. Ну, может не совсем этим именем… – Лука понизила голос до шепота. – Моё настоящее имя Лукия, но большинство людей звали меня Лука. У меня нет приятных воспоминаний связанных с именем Лукия.

Нора понимающе кивнула. Растя в борделе, нельзя назвать приятным опытом.

– Поэтому ты не хотела, чтобы я назвала ребёнка Лукия.

– Да, что-то в этом роде. Я оставила в прошлом эту часть своей жизни, и не хотела, чтобы мне о ней напоминали.

Нора изучала Луку. В серых глазах была открытость, никакой фальши. Наконец, Нора осмелилась спросить:

– Почему ты так живёшь? Маскируешься, скрываешь своё истинное “я”?

Лука окинула себя взглядом сверху донизу.

– Моё истинное “я”? Маскируюсь? – Повторила она скорее для себя, чем для Норы, и отрицательно покачала головой: – У меня не было другой жизни. В таком образе я чувствую себя максимально комфортно.

Немного поразмышляв об этом, Нора обнаружила между собой и Лукой некую параллель. Работая “леди на вечер”, Норе приходилось притворяться и скрывать внутри часть себя. Но на этом сходство заканчивается. Она не может себе даже представить, как можно добровольно выбрать жизнь, в которой ей постоянно приходилось бы скрываться. Похоже, Лука предпочла прожить свою жизнь как мужчина.

– Ты… – она нервно сглотнула, – …думаешь о себе как о мужчине?

Лука неловко пожала плечами. В результате движение потянуло рану, она застонала и схватилась за плечо.

– Кажется, по большей части, да. Я просто знаю, что не похожа на всех остальных женщин.

– Нет, не похожа, – в голосе Норы не было отвращения. – Но ты также не похожа на других мужчин.

Лука опустила голову:

– Послушай, я знаю, что не должна была просить тебя выйти за меня, и ты имеешь полное право…

– Так зачем тогда?

Лука непонимающе моргнула:

– Что зачем?

– Зачем сделала мне предложение? – Закатив глаза, спросила Нора.