Им на встречу шёл капитан МакЛафлин, неся одеяла и ведя за ручку плачущую Эми.

– Я в порядке, сладкая.

Нора заключила рыдающую дочь в объятия. Когда Лука неловко накинул одеяло ей на плечи, она с благодарностью кивнула.

К тому времени, как они добрались до места привала, все повозки уже были благополучно переправлены через реку, и Нора отправилась искать свою, чтобы в ней переодеться в сухую одежду.

– Лука? – С Эми на руках она повернулась к мужу, поняв, что он не идёт следом за ней. – Ты идёшь? Тебе тоже нужно переодеться.

Двумя пальцами он оттянул от себя прилипшие к коже мокрую рубашку и жилетку, но отрицательно покачал головой.

– Я должен вернуться, помочь переправить через реку рогатый скот. Нет смысла переодеваться, если всё равно промокну.

От взгляда Норы не утаилось, что муж смотрел только ей в лицо, и она сильнее натянула на плечи одеяло, осознавая, что к собственному телу тоже прилипла одежда.

– Мама, – пробормотала Эми напротив её плеча. – Лози упала в воду.

Она смотрела на мать печальными зелёными глазами.

– Знаю, сладкая.

Попытка спасти Рози, любимую куклу Эми, и стало причиной, по которой Нора упала за борт плота.

– Мы скоро купим тебе другую куклу, хорошо?

Она знала, что это практически невозможно. К тому же у неё нет денег на дорогущие игрушки, которые продают на фортах по дороге в Орегон. Со вздохом, Нора забралась в свою повозку.

***

Запах пороха, крови и пота проникали в нос Лука. Она снова и снова жала на курок револьвера «Кольт Уолкер», но мексиканцы продолжали наступать. После щелчка, холостой патрон упал на землю. Матерясь, Лука выхватила из ножен седла карабин Холла. Когда она подняла ствол, дым артиллерии и ружей на мгновенье развеялся, и она мельком увидела своего друга сражающего рядом.

– Берегись! Оглянись! – закричала она, но он, по всей видимости, её не слышал. – Пригнись, Нейт! Пригнись!

Раздался выстрел.

– Нет! – Лука села, тяжело дыша.

Вытерев вспотевший лоб, она вслушивалась в темноту. Не было слышно рёва роты, ржания лошадей, криков ужаса, лишь звук непрерывного дождя, постукивающий о холст палатки.

Лука опустилась на одеяло. ‘Боже’ Давно ей не снились сны о войне. ‘Может всему виной мокрая галета на ужин,’ пыталась пошутить она про себя.

Из-за непрекращающегося дождя развести огонь было невозможно, поэтому их ужин состоял из холодных бобов, сухарей и солёных галет, которые были основной едой во время мексиканской войны.

Конечно, Лука знает, что ночной кошмар не имеет ничего общего с едой. Наблюдение за тем как та за кого она ответственна в опасности навеяло вспоминания о смерти Нэйта. Сжимая ладони в кулаки, она вспомнила, как чувствовала себя беспомощной, наблюдая как Нору уносит прочь быстрый поток воды.

Она повернулась на бок, лицом к другой стороне палатки, на которой спала Нора, намереваясь успокоить своё дыхание и вновь провалиться в сон. Но Лука заметила, что у Норы не ровное дыхание и услышала, как зубы женщины стучат от холода.

Лука взяла одеяло, заменяющее ей подушку, и на цыпочках перешла на другую сторону палатки. Укрывая Нору, она заметила, что спящая женщина уже была закутана в три одеяла. Тем не менее, заметно дрожала под этой грудой.

– Нора? – Прошептала она.

Нора открыла глаза и посмотрела на неё сквозь темноту. А Лука сомневалась, спала ли женщина вообще.

– Эй, как ты? – спросила Лука.

– Н-немогу со-со-согреться.

Лука смотрела на неё сверху вниз:

– Ты под четырьмя одеялами.

– В-всё р-равно м-мёрзну.

‘Надеюсь, она не предложит разделить тепло наших тел, чтобы согреться!’

– У тебя шок, – попыталась её успокоить Лука.

Не раз бывавшая в бою, она не понаслышке знала, как страшно побывать в шаге от смерти.

Нора не ответила, но зубы не переставая стучали друг от друга.

‘Я совсем плоха, когда дело касается заботы.’

Со вздохом Лука протянула руку и коснулась щеки Норы.

– Господи Иисусе! – Она отдёрнула руку от удивления. – Ты вся горишь!

– Э-Эми?

– С ней всё хорошо.

Кроме стука зубов из-под одеял в палатке ничего не было слышно.

– Пойду, сделаю тебе чаю, – сказала Лука, но не ведая, как осуществить задуманное вовремя дождя.

Не зная чем еще можно помочь, она вышла на улицу в поисках какой-никакой полусухой древесины для разведения огня.

– Лука? Это ты? – Джейкоб Гарфилд поднялся с места, откуда нёс караул.

– Да, я.

Лука посмотрела на небо. Пока капли дождя молотили по лицу, в голову пришла идея.

– У твоей жены случайно нет зонта?

Гарфилд удивленно на неё посмотрел:

– Зонта?

– Не для меня, – быстро добавила Лука. Не хотела, чтобы он подумал, что она тяготеет к женским аксессуарам. – Нора заболела, хочу сделать ей чаю, но не могу развести костёр в такой ливень.

Через час Лука вернулась в палатку. Её руки были завалены различными лекарственными средствами. Опустившись на колени рядом с все ещё дрожащей Норой, она передала чашку горячего чая в холодные руки.

– Вот. Это чай из коры ивы. Должен помочь с лихорадкой.

Она опустила взгляд на припарки из варёного лука, который миссис Гарфилд наказала разместить вокруг шеи Норы, но она все не решалась к той прикоснуться.

‘О, да ладно тебе, Гамильтон! Это касается помощи, а не отношений!’

Нехотя, она убрала рыжие волосы с шеи Норы и в течение секунды задержала взгляд на светлой коже, затем быстро наложила компресс. Лука забрала из рук женщины пустую кружку и помогла лечь обратно.

– Х-холодно! – Возразила Нора, когда Лука убрала одеяла с её ног.

– Это ненадолго, – сказала она.

Нагретые углями горячие камни она завернула в свою старую рубашку, дабы согреть ноги Норы. Но только Лука собралась ими воспользоваться, как увидала влажные от дождя чулки. Горячие камни бесполезны, если Нора будет спать с мокрыми ногам.

– Не возражаешь, если я сниму с тебя чулки? Они мокрые.

Лука не хотела снимать любой предмет одежды без её разрешения.

Нора слабо кивнула.

Немного приподняв юбку, Лука сняла черные хлопковые чулки. На долю секунды она позволила себе полюбоваться стройными и нежными икрами Норы, затем наклонилась, чтобы высушить тканью её лодыжки. Она сделала паузу, увидев на ступнях мозоли, часть из которых уже полопались.

‘Ауч, должно быть больно!’

Лицо Норы было бледным. Не смотря на боль при ходьбе, которую, по всей видимости, ощущала, она ни разу не пожаловалась и не попросила помощи. Нора явно из женщин привыкших сами о себе заботится. Внезапно, у Луки возникло желание проявить поддержку и позаботиться о женщине.

Потянувшись к седельной сумке и достав оттуда мазь, она нанесла толстый слой на ступни Норы. Затем достала из чемодана жены сухие чулки, переодела её в них и снова накрыла одеялом.

Когда горячие камни начали согревать ноги, Нора, наконец, перестала дрожать.

– Лучше? Как думаешь, сможешь заснуть?

Лука не понаслышке знала, что сон сейчас станет лучшей медицинской помощью.

Кивнув, Нора закрыла глаза.

========== Река Варакуса. 5 мая 1851 год ==========

Нора приподнялась на локтях. В голове гудело. Приняв сидячее положение, она неподвижно ждала пока в глазах не проясниться. Оглядев палатку, поняла, что Лука уже проснулся.

– Ладно, – пробормотала она. – Вставай. Пора дела делать.

В теле ныла каждая косточка, но стиснув зубы, она заставила себя подняться. Игнорируя жжение в ногах, натянула на себя сапоги.

Эми выползла из-под одеяла, тоже намереваясь покинуть палатку:

– Мама? Я с тобой!

Не в настроении отказывать энергичной дочери и отвечать на шквал бесконечных вопросов, Нора кивнула и опустилась на колени, помогая Эми надеть платьице. Затем она подняла с земли погнутый чугунок, который они использовали для переноски воды. Даже будучи пустым, он казался гораздо тяжелее, чем обычно, и Нора приложила усилия, чтобы не кряхтеть, пока несла его через весь лагерь.