– Сладкая…

– Почему бы перед едой нам не прогуляться и не пожелать Кори спокойной ночи? – Предложил Лука.

Впервые за несколько часов Эми улыбнулась, и забегала глазами от Норы к Луке.

Нора мешкала. Она никогда раньше не доверяла дочь никому, кроме Тесс и Салли, и, разумеется, никуда не отправляла её с мужчиной, которого не знала. Посмотрев в серые глаза незнакомца, ставшего ей мужем, она кивнула.

Лука посмотрел на свою ладонь. Несколько долгих секунд он колебался, затем протянул руку.

Эми столь же нерешительно вложила свою маленькую ручку в его большую и пошла вместе с ним.

Нора перестала смотреть им в след, только когда за спиной кто-то кашлянул.

Позади стояла Бернис Гарфилд, держа в руках дымящийся горшок:

– Не хочешь отведать тушёного мяса со своей семьёй?

– О, нет, спасибо. Я сама приготовлю, – по крайней мере, она на это надеялась.

Оставив дом своих родителей, Нора всегда полагалась на себя и никогда не брала ничего у других, если не могла за это заплатить. Вот и сейчас включив гордость, решила делать всё сама.

– Ты окажешь мне услугу, – с улыбкой сказала миссис Гарфилд. – Я наготовила слишком много, и мы всё не съедим, а если ты откажешься, то еда пропадёт зазря.

Нора закусила губу. Гордость не наполнит дочери желудок. Наконец, она кивнула.

– Спасибо, – чуть слышно поблагодарила она.

***

Нора с завистью смотрела на огонь Гарфилдов, вокруг которого собралось большинство мужчин с трубками для курения и замусоленной колодой карт, готовясь играть в «Пинокль». Пока мужчины отдыхали после обеда, женская работа сама собой не делалась. С небольшим наставлением миссис Гарфилд, Нора подоила и накормила двух коров, вымыла оловянные тарелки, заварив чайник замочила на завтрашний обед бобы. И под конец, взяла несколько ящиков провизии, стряхнула с них пыль, отскоблила плесень и соорудила в повозке кровать для Эми.

Только она присела заштопать немного дырявый подол юбки, как скрипки и банджо заиграли оживлённую мелодию. К ним присоединились мужчины с самодельными губными гармошками. Вскоре вокруг костров затанцевали молодые пары.

Нора отложила иголку с ниткой и посмотрела на Луку. Тот сидя у костра помешивал угли для поддержания огня. Весь вечер он держался особняком от других эмигрантов. Он явно не многословен, но Нора заметила, как его сапог постукивает в ритм музыке. Она через силу подняла своё протестующее тело и подошла к нему.

– Хочешь присоединиться к танцующим?

– Я не танцую, – в цвете костра его глаза выглядели тёмными и таинственными. – И тебе лучше поберечь энергию и ложиться спать.

Настроение танцевать и общаться тут же пропало. Нора повернулась, забрала предметы шитья и заставила свои больные конечности подняться в повозку. Несколько минут сквозь приоткрытый кусок лоскута, заменяющий тюль, она пыталась сосчитать костры, затем засмотрелась на спящую дочь.

Скрип повозки предупредил, что кто-то поднимается. Лука отодвинул лоскут и скользнул внутрь. Не произнеся ни слова, он стоял и смотрел на неё.

Она немного заволновалась, и автоматически стала отползать назад, пока не напомнила себе: ‘Он твой муж, и это его повозка. Он имеет право здесь находится.’

– Снимай платье, – сказал он, продолжая стоять на месте.

Нора была крайне удивлена. Она знала, что этот момент когда-нибудь настанет, но время и место её удивили.

‘Вчера, когда он мог взять меня в чистом помещении на мягкой, удобной кровати, он отказался. А теперь, когда от меня воняет потом, и я буквально валюсь с ног от усталости, он захотел меня.’ Она подавила вздох. ‘Он мой муж, а это цена, которую мне придётся платить. Это не должно быть настолько плохо.’

Она снова примерила на себя роль Флёр.

– Почему бы тебе мне не помочь? – соблазнительно сказала она.

– Нора, – в голосе прозвучало предупреждение.

Со стоном, Нора подняла руки и попыталась снять лиф платья. Болел каждый сантиметр тела, а мышцы, затёкшие от ходьбы и махания кнутом, протестовали против любого движения. Зная, что завтра всё тело будет болеть, она решила, что Лука не услышит от неё ни одной жалобы. Она на столько соблазнительно обнажила свои плечи, на сколько позволила боль в мышцах, но когда посмотрела на Луку, увидела что тот отвёл взгляд.

– Ложись, – сказал он.

Нора вздохнула.

‘Ему не нужно представление. Только сам акт.’

– Позволь мне попросить миссис Гарфилд погулять с Эми.

– Что? – Он удивленно смотрел на её лицо, не опуская глаз вниз на полуголое тело. – Зачем?

– Я не хочу, чтобы она проснулась и увидела…

– Увидела что? – Нахмурился он.

Нора выжидающе на него смотрела.

– О! Нет, нет, нет, нет! – Лука сделал шаг назад, чуть ли не вываливаясь из повозки. – Это не то зачем я… Я не ожидаю от тебя… Никогда.

Нора не понимала его, и, конечно же, не верила. Она смотрела на него в замешательстве.

– Я просто хотел помассировать тебе спину, – тихо добавил Лука.

У Норы вырвался недоверчивый смешок. ‘Пришёл потереть мне спину?’ Она прищурилась, пытаясь прочесть по его лицу в почти тёмной повозке. ‘Это что какой-то фетиш?’

– Я знаю, о чём ты подумала, но я здесь не для…этого. Я делаю это из практических соображений. Если сейчас не расслабить мышцы, то завтра ты не сможешь пошевелиться, а мне нужно чтобы ты снова помогла с волами, – сказал Лука.

Ошеломлённая Нора продолжила раздеваться.

Лука наклонился, ища что-то в одном из мешков, а когда выпрямился из-за тесноты повозки случайно задел рукой обнажённое плечо.

– Извини, – пробормотал он.

Он опустил голову, но Нора уверена, что заметила румянец на его щеках.

– Ложись, – уже грубее сказал он.

Ещё раз на него взглянув, Нора уложила своё больное тело на матрац.

– Подвинься.

Лука опустился рядом с ней на колени, и она услышала, как он открывает консервную банку. Через пару секунд она почувствовала, как его мозолистые руки плавными движениями аккуратно наносят мазь на кожу.

Нора поёжилась, не совсем уверенная, что послужило тому причиной. Прохладная мазь или странная, непривычная мягкость грубых рук. Когда его пальцы начали разминать напряжённые мышцы, она издала протяжный стон.

Неподалёку, в одной из повозок раздался ответный стон. Одна из пар занимались любовью.

Лука отдернул руки от её спины и нерешительно поёрзал на месте.

‘Вот оно, он вовсе не недотрога, каким хочет казаться.’

Будучи проституткой, Нора научилась угадывать потребности своих клиентов, и стала в этом профи. Она не гордится, но это помогло ей с Эми выжить, когда у неё отсутствовали какие-либо другие навыки. Она не умела разводить огонь; не могла подоить корову; не была хорошим поваром и никогда не сможет стать этому мужчине преданной и любящей женой, которую он заслуживает, но есть кое-что, в чём она действительно хороша.

Нора перевернулась на спину, схватила Луку за руку и прижала её к своей груди.

Его пальцы дрогнули на её коже. Пару секунд он смотрел на неё сверху вниз, затем с рычанием отдернул руку:

– Я же сказал, я не жду, чтобы ты делила со мной постель!

Нора всё ещё могла чувствовать тепло исходящее от его тела и видела напряжённость в худощавом теле.

‘Зачем он себя сдерживает?’

– Если ты боишься, что я забеременею пока мы в дороге… – Нора слышала, что женщины беспокоятся о рождении ребёнка в пути, вдали от медицинской помощи. – Не волнуйся. Благодаря моей работе, я знаю все способы предотвращения беременности. Помимо элементарного воздержания.

Она снова попыталась притянуть его к себе, но Лука сопротивлялся:

– Не в этом дело.

– А в чём тогда? – Нора не понимала.

Она вообще не понимала этого человека. За последние несколько лет, её взаимодействия с мужчинами были не из приятных, но с ними было намного проще. Всегда было ясно, чего они от неё хотят. С Лукой же наоборот всё сложно. Она не знает, чего он от неё ждёт, чего хочет от брака. Если бы он женился на ней чтобы иметь дешевую кухарку или горничную, то был бы явно недоволен и разозлён отсутствием этих навыков. И он явно не женился на ней для задушевных разговоров, потому-то став мужем и женой, они обменялись только парой вежливых слов во время еды.