Шмель, Мелкий и Сазан стояли в нескольких метрах от меня, позорно голые, со скованными позади, как и у меня, руками и болтающимися на лодыжках и предплечьях лохмотьями одежды. Красные, в нервной испарине, безумно вертящие головами. Мелкий плакал навзрыд и все повторял «не надо-не надо», таращась на мужика в белом халате, чем-то звякавшим в глубине плохо освещенной комнаты с неоштукатуренными стенами и бетонным пыльным полом. Прищурившись, преодолевая свою близорукость, я пригляделась и едва не заорала в голос и не развылась вместе с ним. Там стояла какая-то дикая конструкция с браслетами на застежках для рук и ног, а тот самый чел в белом деловито устанавливал рядышком нечто на штативе, в чем без труда опознавалась огромного объема фигня для клизмы, но на конце прозрачной трубки вместо обычного наконечника из белого пластика находилось нечто поблескивающее металлом в форме небольшого члена. Члена, мать его!

Мои глаза чуть не выскочили из орбит, а ноги стали подкашиваться от ужаса и осознания, что же с ними собираются сделать, и я беззвучно зашевелила губами, вторя уже окончательно впавшему в истерику Мелкому.

– Не надо… пожалуйста… простите… простите…

– Все рассмотрела? – Меня опять дернули за волосы, вынуждая пялиться в жуткие зенки кошака-волчары. – А теперь информация для всех: мы находимся сейчас в подвале одного замечательного загородного закрытого клуба, члены которого весьма высоко и с большим энтузиазмом оценят появление тут новых нерастраханных дырок. И ваш долг за мой сожженный дом вы сумеете отработать месяцев… м-м-м… эдак за пять интенсивного использования. В вашей анальной девственности сейчас будет убеждаться наш уважаемый доктор. – В помещении раздался глумливый смех громил в масках, что удерживали парней. – В случае если вас прежде уже употребляли, особенно сзади, ваша ценность реально упадет и срок расплаты может растянуться на неопределенное время.

– Пошел на хер, изврат поганый, – взбеленился Шмель. – Да я лучше вздернусь, чем позволю себя трахнуть!

Мелкий просто взял и обвис в руках захватчиков, а вот Сазан стоял вытаращив глаза, словно его обратило в камень.

– Таковы были первоначальные планы, но только что мне пришло в голову их поменять, – продолжил желтоглазый, явно главный здесь.

Кажется, этого не ожидал никто, и все, включая маньяка-доктора и похитителей в камуфляже, уставились вопросительно на моего пленителя.

– Пойдем-ка, поговорим в более комфортной обстановке, де-во-чка! – издевательски произнес он у моего уха, начав толкать к не замеченной прежде двери. – А молодые люди тут пока побудут, отдохнут с дороги. Ну или нет.

Девка! Ну надо же! Как мужики-то не учуяли сразу девку среди этих огрызков? Видно, так они провоняли друг другом и еще настолько интенсивно фонили страхом, что отдельного аромата было не разобрать. Очень будоражащего, оказывается, аромата. Открытие, однако, резко испортило мне настроение, снижая градус злости. И я не стал врать себе, будто причина в том, что с бабами я не воюю, даже если они твари распоследние, дуры или оторвы. Просто, едва пахнуло поверх панической кислятины ее собственным телом и после первого же взгляда на два маленьких полушария в прорехах содранной одежды, у меня встал. А там и посмотреть-то не на что! Не зря под курткой и намека-то не было – пацан пацаном. А когда Лешка совсем содрал ее одежду по пояс, в животе прямо потянуло от вида смугло-оливковой кожи, сисек этих, реально маленьких, таких, что просто утонут в моей лапе, с вызывающе торчащими вверх коричневыми сосками. Такими пухленькими, что ли, выглядящими так, будто их кто-то только что долго и настойчиво обрабатывал ртом, заставив не только торчать, но и налиться. Зверь, вмиг ошалев, заворочался внутри, кулаки сжались, и ширинку расперло от наглого «Да-а-ай!» от члена. Что за хрень?

Да как у нормального мужика встать на такое может? Ключицы выпирают, плечи узкие, чуть не детские. Тощая. Ну ладно, сейчас так по моде. Но при этом все линии фигуры будто сглажены: ни тебе подчеркнуто узкой талии, ни нормальных бедер, не говоря уже о столь любимой мною смачной заднице. Вон джинсы застиранные так болтаются на бедренных острых костях, что того и гляди те их прорежут. А у меня еще туже в паху скрутило – ну хоть бери и нагибай прям тут, а то уже почти невмоготу. Эх, нужно было оттрахать кого-нибудь. Нужно. А не в месть играться, посвящая этому все свободное от работы время. Чисто машинально дернул мешок с головы, пытаясь постичь, что это за дикий отзыв у меня на это ходячее безобразие. Херова ошибка! На меня уставились огромные, чуть не в пол-лица, черные, слегка раскосые глазищи с блестящей поволокой непролитых еще слез. Губы искусанные, сочные – прямо какой-то идеальный бл*дский смайлик. Щечки круглые, смуглые и как бархатные. Реально, сука, как нарисованная вся тонкой кисточкой: бровки-реснички-ноздри-ямочки.

«Хочу-у-у!» – бомбануло в голове. Сию же секунду. Нет, что за на хер?

А с другой стороны… чего нет-то? С кем тут церемониться? С малолетней шлюшкой? Ведь ребята пронюхали, что все четверо сморчков мелких на одной хате живут, еще и однокомнатной. Наверняка наркоманка еще, вандалка и по жизни бесполезное создание. А раз так…

Схватив ее за шкирку, потащил по лестнице наверх, в апартаменты, предназначенные раньше для наших вынужденных постояльцев, когда «Холдинг безопасности» еще всерьез промышлял сокрытием свидетелей перед судами и прочим подобным дерьмом, для которого был необходим вот такой вот закрытый режимный объект с комфортабельным жильем. Сейчас они чаще пустовали, разве иногда ребята с фирмы заваливались отдохнуть с подружками или с семьями – все же природа, и место красивое. И, конечно же, никакого секс-клуба для извращуг наверху и близко не было, и этих сопляков никто трахать не собирался. Упаси меня господи от такого еще. Да и бить мне их расхотелось, только рассмотрел этих дрыщей тощих. Первая ярость уже прошла, а где там врезать, чтобы не сразу насмерть? Так, запугать, чтобы и обоссались, и обосрались, и ни в жизнь больше никуда не полезли, а там, глядишь, и импульс верный им придать – после такого часто за ум берутся.

Короче, до тех пор, пока не увидел я это… эту, мать ее, анимэшку смугленькую, намерения у меня были почти облагодетельствовать придурков. А вот теперь… Нехороший я мужик, ох нехороший! Да и хрен с ним! С кем тут проявлять себя положительно? Пусть вон ее бог прощает, а я за все спрошу, и мое право сильного решать, как именно.

Втолкнув ее в комнату, я расстегнул наручники и сдернул с рук остатки тряпок, оставляя в одних мешковатых джинсах, и девка тут же прикрылась, начав пятиться от меня.

– Руки убрала! – рявкнул, словив опять едва ли не мучительный, но такой кайфовый импульс в рванувшемся члене от ее мгновенного подчинения, сопровождаемого широченным распахиванием мегаглазищ.

Бля, жил себе, жил и не представлял, что это так мужиков вставляет от секса с такими вот мультяшками-кукляшками. От случайно просмотренного мельком такого порно раз чуть не стошнило. Ну, извращение же какое-то чистой воды! Все равно что и правда куклу драть, да и то, куклы в секс-шопах больше реальных баб напоминают, а это такое… черт-те что! А вот стоит передо мной вся такая тонкая (ну чисто фигурка какого-то азиатского божества), глазастая, как зверек ночной, губки от природы аккуратным бантиком, скулки остренькие, запястья-спичечки, сиськи-яблочки, мать их, райские, никак не больше… Да, етит тебя в колено, даже все слова для описания в башку лезут какие-то уменьшительно-презрительно-ласкательные, в натуре! Как не о бабе, а о пупсике игрушечном речь! А у меня зато не просто стояк на нее, а натуральный стоячище!

– Звать как?

От резкого окрика она снова вздрогнула, дернув руками прикрыться, но, нарвавшись на мой предупреждающий прищур, повесила их вдоль тела.

– Ай… Аяна, – проикала и всхлипнула.

– Послушай сюда, Аяна. Ты и твои друзья – обычные мелкие паразиты, никчемная шпана, никто вообще, – начал четко и без всякого стеснения задвигать я свою позицию. – Я могу приказать вас закатать в бетон, утопить в реке, как котят, насравших в тапки, могу, как и собирался, отдать на потеху извращенцам, которые затрахают вас насмерть. Сечешь? А могу стать добреньким, всепрощающим и отпустить на все четыре стороны. А все знаешь почему?