Лайтвуд, в свое время, беспрекословно согласился набраться терпения и подождать, он как никто другой понимал, насколько его парню важно обрести полноценного себя. Рафаэль так же не поддевал по этому поводу и по-прежнему не выказывал раздражения на частые ночевки Александра в его квартире.

Тем не менее, однажды Бейн застал его за просмотром электронного каталога помолвочных колец. И, конечно же, сразу догадался, что Сантьяго готовится к очень важному шагу в своей жизни — предложению руки и сердца любимой девушке, Мариэтте.

Осознав, что молодой паре наверняка захочется жить вместе, аккуратно поинтересовался, когда ему лучше переехать, чтобы не мешать планам Рафаэля. Латинос махнул рукой:

— Я хочу, чтобы помолвка состоялась на День святого Валентина, у тебя куча времени, дабы определиться.

— Верно, сейчас ведь только начало лета, — засмеялся Бейн и покосился на свое кольцо, которое ему подарил Алек, тоже на праздник всех влюбленных, между прочим.

Мысль съехаться с Лайтвудом, с тех пор, заняла в голове чрезвычайно прочную позицию. И через несколько недель Магнус, лежа на груди своего парня, после горячего интима, объявил:

— Александр, я думаю, нам нужно поискать жилье.

— А что случилось? — не сразу понял брюнет, поглаживая азиата по гладкому боку.

— Ничего, — улыбнулся тот. — Просто хочу жить с тобой по-настоящему.

— Ох… — только и смог произнести Лайтвуд, округлив глазищи. Затем схватил Бейна в охапку и подмял под себя, целуя. — Ты серьезно? Мы правда съедемся?!.. Ура!!!

Магнус фыркал и смеялся, ощущая, как новый жар возбуждения охватывает тело.

В зрачках брюнета загорелось то же пламя, и он опустил руку вниз, многообещающе пробежавшись нежными пальцами по внутренней стороне бедра азиата. Тот сладко вздохнул.

***

Квартиру удалось найти только к концу июля, но зато это был лучший вариант и именно такой, каким его хотел видеть Магнус. Самое замечательное, что жилье находилось не так уж далеко от колледжа. Просто чуть больше времени на пешую прогулку, чем привык Бейн, живя у Рафаэля, ну или несколько минут езды, ведь теперь это не представлялось проблемой.

Двухуровневая жилая студия оказалась ничуть не меньше предыдущей, принадлежащей Сантьяго, и тоже очень уютная. Обставленная в современном стиле, в серебристо-оливковых тонах, она имела только одну комнату, представляющую собой гостиную-кухню, с крохотным пятачком обеденной зоны.

Небольшая лестница вела на второй уровень, с импровизированной спальней, отделенной от общего помещения изящной кованой балюстрадой и тонким полупрозрачным многослойным пологом, красивыми драпировками спускающимся с балок конусообразного потолка, до пола второго уровня, и занимающим пространство, от входа с лестницы, до боковой стены. Проще говоря, второй уровень утопал в облаке изящных тканей, колышущихся от малейшего сквозняка.

За пологом, возле окна, располагалась широченная кровать, платяной зеркальный шкаф неимоверных размеров, способный по своим габаритам заменить средних размеров гардеробную, несколько стенных полок и прикроватная тумбочка.

Множество потолочных светильников создавали эффект звездного неба, количество которых можно было включать по желанию — как все, заливая пространство квартиры ярким светом, так и всего несколько, для романтического интима. Над кроватью и внутри шкафомонстра тоже имелись светильники, с более мягким, желтоватым цветом.

Расставляя и развешивая вещи, Магнус улыбался, глядя на деятельного Александра, носившегося по новым пенатам, словно электровеник. Брюнет сиял и едва не пританцовывал от восторга — сбылась мечта, жить вместе с любимым человеком.

Этим же вечером отметили новоселье, пригласив всех своих друзей. Попросили ничего не дарить, особенно Рафаэля, в хитрых глазах которого плескалось предвкушение очередного каверзного поступка. Тем не менее, латинос не удержался — за полночь, когда все разошлись, сладкая парочка нашла в изголовье кровати ярко-розовую коробку с анальными шариками и запиской: «Надеюсь, угадал с размером». Магнус расхохотался.

Прочие гости приволокли выпивку и разнообразные закуски, избавив парней от готовки. Глядя на коробки с пиццей, наборы японских роллов и контейнеры с салатами, Алек сокрушался, что нет сладкого. Катарина, фыркнув, вручила ему здоровенную картонку с тортом, а Хелена, посмеиваясь — точно такую же, но с пирожными и сахарными пончиками. Счастью Лайтвуда не было предела.

Джейс притащил целую кучу различных снеков, от чесночных колбасок до банальных чипсов и орешков. И четыре упаковки пива. К прочим шести.

Несмотря на общую усталость и алкоголь, бурливший в крови, кровать Алек с Магнусом опробовали той же ночью. Роскошный плацдарм понравился абсолютно всеми нюансами, особенно своей устойчивостью и прочностью. Шарики, впрочем, тоже пригодились, не пропадать же подарку…

***

Последний, выпускной учебный год, изрядно помотал нервы, но Магнус радовался каждой минуте. Осень оказалась невероятно теплой и солнечной. Алек категорически не желал проводить столь чудесное время в четырех стенах, поэтому после пар, они ехали куда-нибудь, в уютное местечко, где прямо из автомобиля наблюдали прелестнейшие виды на набережную или высокие сверкающие башни зданий громадного Нью-Йорка.

Бейн практически перестал вздрагивать, оказываясь внутри движущегося автомобиля, и внимательно оглядывал окрестности, которые они проезжали. Он не слишком хорошо знал свой мегаполис, ведь за время жизни в приюте и обучения в колледже, посетил не так много мест. И открывал для себя массу нового, восторгаясь как ребенок.

Лайтвуд блаженствовал и обещал, что как-нибудь они съездят на пикник или даже в другой Штат. Магнус заливисто смеялся, но не выказывал ни волнения, ни возражений. Он вообще воспринимал нынешнюю жизнь с той легкостью, которая образовывается, едва с души слетают глыбы былых проблем.

***

— Хэлли, ты что, хочешь поменять пол?! — паниковал Бейн, нервно вышагивая по второму ярусу квартиры.

— Нет, это с чего такие мысли? — в голосе «подруги» прозвучало неподдельное удивление.

— Но… Катарина сказала… — азиат растерялся, покусывая нижнюю губу. — Вроде как, ты теперь везде в женском и даже на новую работу приходишь, как девушка. А, насколько я слышал, это серьезное место и…

— Чушь! — отрезал Бродвик. — Где ты видел серьезные места, когда дело касается стиля и внешнего образа? Это киностудия, тут чего только нет! Я могу притопать хоть в костюме оранжевого носорога, мне никто и слова не скажет.

— Оу… — Бейн попытался представить себе это событие и заржал. — Ну, хорошо тогда. А то, видишь ли, я очень переживал, ведь это довольно муторная и сложная операция, всякое может быть, — он облегченно перевел дух.

— Я не дурак, идти на такие жертвы, — фыркнул собеседник. — Мне комфортно и в женском образе, и в мужском. Более того, мое мужское начало меня очень даже устраивает, — гоготнул тот, кого Магнус привык называть «Хелена».

— Вот и славно, — пробубнил азиат, полностью успокаиваясь.

Вышедший из душа Лайтвуд, недоуменно воззрился на своего парня, который, мурлыча что-то себе под нос, густо подводил глаза почти черными тенями, купленными некогда для хэллуиннского грима.

— Это чего? — опешил он.

— Да так… Немного меняю привычный образ, — с улыбкой пожал плечами Магнус и добавил еще пару мазков на веки.

Порывшись в прикроватной тумбе, он извлек баллончик лака для волос и начал «колдовать» над укладкой.

— А это откуда? — удивился Алек, встряхивая своими влажными прядями. — Вроде, у нас подобного не водилось.

— Катарина забыла, — пояснил Бейн. — Помнишь, она делала мне ирокез, ради эксперимента?