Пока Алек говорил, каждое произнесенное им слово ударяло по сердцу Магнуса, отражаясь вспышками воспоминаний.
Вот он сидит в холодном одиноком коридоре, в напряжении ожидая вердикт врачей. Вот к нему подходит кто-то.
Перед глазами все расплывается от слез, но постепенно туман расступается и он видит большие каре-зеленые глаза на бледном лице обеспокоенного мальчишки с темными вихрами волос. Тот успокаивает, говорит, что все будет хорошо. От него за метр веет теплом, окутывающим сознание, заставляющим верить в лучшее.
В ладонь Магнуса ложится кулон, который мальчишка дарит ему, уверяя, что с его родителями все будет хорошо. Он ошибся, но робкая забота, утешение и участие в судьбе Магнус не забыл, пронеся через годы.
Когда Алек закончил говорить, Бейн задрожал, глядя на их сплетенные ладони:
— Это… невозможно, — прошептал он, чувствуя, как в горле образуется ком. — Мое имя… Ты помнишь мое настоящее имя, Александр?
— Ты удивишься, но да, помню, — брюнет улыбнулся: — Оно такое же необычное, как и ты сам. Твое имя — Ади. Правильно?
У Магнуса по щеками хлынули слезы.
Он не мог поверить, что такие уникальные совпадения существуют: встретить человека из прошлого, что окружил его своей поддержкой, влюбиться в этого парня, не представляя без него ни одного дня своей жизни.
Имя…
Магнуса никто никогда не звал настоящим именем, кроме родителей. Он привык к другому, что стало его частью. Но внутри, ставшего уверенным в себе, молодом человеке, все еще существовал тот мальчик.
Лайтвуд в одно мгновение оказался рядом, прижимая к себе Магнуса и попутно натягивая на него одеяло. Он совершенно не ожидал такой реакции на свои слова и сильно испугался.
Обхватив Бейна руками и притискивая к груди, Алек тихонько укачивал его, безостановочно шепча:
— Магс, любимый… Мой хороший, мое сокровище… Я с тобой и всегда буду с тобой… Никому не отдам… Люблю тебя… Тише, не плачь…
— Я знаю, — шептал в ответ Магнус, изо всех сил цепляясь за Алека, как за спасательный круг, способный вытянуть из трясины горечи, что накрыла его. — Знаю.
Прошло некоторое время и Магнус начал успокаиваться. Алек по-прежнему баюкал его, обнимая и ласково поглаживая по волосам.
Еще через несколько минут, Магнус пошевелился, чтобы встать, и Лайтвуд осторожно помог ему, закутывая в простыню. Шмыгая носом и стискивая руну, азиат удалился в ванную, оставив обеспокоенного Алека в спальне.
Зацепив цепочку с кулоном за крючок с полотенцами, Магнус посмотрел на себя в зеркало и вытер глаза. Не так он полагал встретить это утро.
Впрочем, не смотря на всколыхнувшуюся горечь, он получил огромный утешительный приз — Александр Лайтвуд, его парень, и был тем, кто когда-то первым поддержал и проявил участие в самом страшном горе. Теперь у Магнуса не осталось даже тени сомнения, что Алеку можно доверять и верить, во всем и всегда.
Скомкав простыню и бросив на пол, Бейн решительно залез в стенной шкафчик, в котором стояли его принадлежности для купания и умывания. Там же хранилось и еще кое-что, очень нужное, в данный момент, поскольку, отказываться от своей идеи, быть с Алеком целиком и полностью, парень не собирался. Он хочет этого, и точка.
Лайтвуд машинально натянул белье и прошелся по спальне туда и обратно. Он тоже был растерян и переживал, кусая губы и взлохмачивая волосы. Осознав, что валяет дурака, брюнет плюхнулся на кровать и зарылся лицом в подушку, от которой исходил слабый запах его любимого.
В голове было решительно пусто, и сколько-то времени Алек провел, бездумно пялясь в сторону окна. Когда Магнус вернулся в комнату, Лайтвуд мгновенно подскочил и уставился на своего парня, пытаясь по его внешнему виду понять, все ли хорошо.
На Магнусе был шелковый халат насыщенного фиолетового цвета, открывающий вид на оголенную грудь, благодаря глубокому вырезу. На шее уютно уместился кулон с руной, свисающий чуть ниже яремной впадинки. Влажные волосы Бейн пятерней зачесал назад.
Он выглядел так, словно решился на что-то важное, и отговорить от этого его никто бы не смог, как не пытался.
— Со мной все хорошо, Александр, — ответил на немой вопрос азиат, видя, как плещется в каре-зеленом взгляде беспокойство.
— Ты выглядишь… Ты шикарен, Магнус! — воскликнул Алек, с восхищением оглядывая своего парня. — И это смотрится очень возбуждающе, — немного смутился он.
Магнус улыбнулся на комплимент и, подойдя к Алеку, нервно переминающемуся с ноги на ногу, прошептал:
— Я тебя возбуждаю? — а в голосе пробились хриплые бархатистые нотки соблазнителя.
— Еще как, — сглотнул брюнет. — Магнус, это означает, что…
— Я хочу тебя, пожалуйста, — прошептал Бейн, заглядывая в лицо Лайтвуду, глаза которого стремительно начали темнеть от подскочившего возбуждения, и потянулся к приоткрытым губам Алека, захватывая их в плен.
Ладони Магнуса скользнули на грудь парня, задевая горошины сосков, пока не достигли плеч, лаская кончиками пальцев напряженные мышцы. Он чувствовал, как нужно начать.
Алек, со стоном, ответил на поцелуй, обнимая Бейна за талию, и крепко прижал к себе. Он все еще не смел верить, что Магнус будет принадлежать ему полностью, и в этот раз они дойдут до конца.
Его большие руки жадно огладили спину азиата, коснулись ягодиц и переместились на ключицы, ныряя в вырез халата. До чего же его парень, сейчас, потрясающе эротичен!..
Тонкий поясок развязался одним движением, стоило лишь потянуть за кончик, шелковая ткань распахнулась и заскользила вниз, фиолетовой волной стекая с торса. Мельком коснувшись кулона-руны, словно талисмана их любви, Алек оперся коленом о край кровати и сладостно припал к груди Магнуса, целуя нежные, чувствительные соски, краем уха улавливая тихие стоны.
Бейн цеплялся за его плечи, закусив губу, и выгибался навстречу, постепенно охватываемый огнем возбуждения, разливающимся от затылка до самых пяток. Мельком подумал, что этот халат весьма даже пригодился — Хелена подарила. Подарок очень смутил, в свое время, но не отказываться же. И вот сейчас, Лайтвуд искренне его оценил, значит, не зря…
Ладони Алека скользнули ниже, щекоча тазовые косточки, одна сместилась еще немного и решительно накрыла пах.
Дальше все происходило в неком тумане, застилающем сознание, и Магнус — стонущий, содрогающийся от ласк и бормочущий что-то невнятное, — не мог сосредоточиться на чем-то одном.
Распластанный на своей кровати, бесстыдно раскинувшийся и подставляющийся под руки и губы Лайтвуда, он вовсе не сразу осознал, что кое-чьи влажные пальцы уже какое-то время внутри. О том, что может быть больно, парень нисколько не задумывался — слишком умелые движения со всех сторон отвлекли даже от предполагаемого дискомфорта.
И уж, тем более, ему и в голову не пришло, откуда у Алека лубрикант. Оу, и презервативы!
Конечно, если бы Лайтвуд мог сейчас говорить, он бы ответил, что начал таскать их в кармане еще с того, неудачного раза, но парень был слишком занят…
Нет, не больно — неистово хорошо! Обжигающе прекрасно, чувственно и сладко. Всякое движение приносило удовольствие, дразня, казалось, любые клеточки тела. Магнус подавался навстречу, гибко отвечая на каждый толчок, и плавился, плавился в этом мареве страсти.
Уверенная рука Алека, на твердом достоинстве, подвела итог, заставив азиата выгнуться дугой, с громким вскриком выплеснуться в чужую горячую ладонь, и почувствовать, как содрогается внутри, пульсирует и отзывается вибрацией удовольствия твердая плоть, а глубокий стон эхом вторит его собственному.
Магнусу еще никогда не было так хорошо, как в ту минуту, когда Алек всем своим весом упал на него, тяжело дыша. Огненные потоки лавы посторгазменных ощущений, все еще разливались по венам экстазом.
