Разбудил его сладкий поцелуй — Лу глядел шаловливо и довольно улыбался.
— Приехали, любимый, — объявил он, выныривая из салона автомобиля.
Филипп, который в этот момент как раз распахнул глаза, застыл, слабо заморгав.
Что за черт?!..
Мужчина уснул всего несколько часов назад, но, почему-то, снова завладел телом; и теперь ничегошеньки не понимал, как сквозь дрему осознавая, что делал Эмиль. Эти кусочки реальности оказались чем-то размытым, а звуки глухими, совершенно неразборчивыми.
Стараясь вдохнуть прохладный воздух в легкие как можно медленней и глубже, Филипп потер закрытые веки, собираясь с мыслями. На руке звякнул раздражающий его, подаренный браслет, который он каждый раз снимал, стоило ему прийти в сознание.
За пару секунд, оглядевшись, Моррис понял несколько вещей: он находится в машине Кронви (дурацкий брелок над лобовым стеклом подсказал, что эта тачка именно Луиса); Эмиль, находящийся в упадке сил и держащийся только благодаря упрямству, совсем обессилил, видимо, выпав из реальности.
Не то чтобы Филипп появлялся всегда, когда Эмиль засыпал. Порой выход Морриса происходил по щелчку без видимой на то причины. Но такое случалось редко, а значит, причина все-таки существовала. И если Эмиль из-за чего-то крайне сильно переживал, то шанс Филиппа на появление увеличивался в разы.
Облизав губы, мужчина привычным жестом откинул пятерней волосы назад, едва не цыкнув от раздражения, что его любимой резинки у Эмиля, конечно, нет. Собрав себя в кучу, до конца придя в состояние адекватности, Филипп вылез из машины, раздумывая, как бы поскорей умотать от Луиса. Разделяя с Эмилем одно тело, он, разумеется, был в курсе, кем для Джонса стал этот русоволосый парниша.
Возлюбленный. Тьфу! Филипп, пробудившись на следующий день после первого поцелуя Эмиля и Луиса, долго чистил зубы, матерясь, на чем свет стоит. Кронви категорически не соответствовал стандартам красоты Филиппа. Он даже считал Луиса совершенно несексуальным, и его поцелуи взбесили так, что хотелось начистить морду недолюбовнику. Как Эмилю этот чудик вообще мог понравиться?
Однако вмешиваться в отношения этих двоих Филипп не мог. К счастью, его появления выпадали на ночное время суток, а за последнюю неделю он выходил четыре раза, отлично проводя время со своей рыжей бестией, стараясь выкинуть из башки лобзания Эмиля и Луиса.
Поправив на плече сумку, Филипп захлопнул дверь машины, немного вопросительно взглянув на Луиса, ожидая его действий. Так всегда делал Эмиль, и Филипп тщательно тому подражал.
Кронви щелкнул брелоком сигнализации и приобнял Эмиля за талию. Юноша был встрепанным и немного недовольным, но Лу списал это на рассеянность после кратковременной дремы.
— Мы слегка опаздываем, потому, лучше нам поторопиться, — спокойно сказал он, мягко подталкивая блондина в сторону корпуса.
— Х-м-м… Да-да, — Филипп ловко и незаметно отодвинулся, делая вид, что поправляет замки на сумке. — Ты, пожалуй, иди, хорошо? Я еще… Э-э-э… В туалет зайду, — тщательно выговаривая слова и скрывая свой акцент, произнес Филипп, старательно улыбаясь Луису.
Прикосновения Кронви жгли. От чужих рук хотелось отдалиться, что, собственно, Филипп и сделал. Он никому не позволял касаться себя, если только сам не хотел обратного.
— Хорошо, — немного удивленно ответил Луис. Стеснительность юноши его умилила. — Встретимся на перерыве! — и Кронви, насвистывая, зашагал по гравийной дорожке.
Как только Луис исчез из поля зрения, Филипп сломя голову кинулся в туалет, расположенный в ближайшем корпусе. Убедившись, что в помещении никого нет, Фил уронил сумку на пол, начав судорожно искать там хоть что-нибудь, чем можно завязать мешающиеся волосы.
— Блять… Блять… Черт побери… — матерился сквозь зубы Моррис, жутко нервничая.
Его, конечно, вполне устраивали частые появления в реальности, однако что-то настораживало и нервировало. То ли дело было в том, что у Эмиля появился кто-то, кому тот чересчур сильно доверился, то ли…
Когда первая мысль проскользнула в голове, Филипп замер, нахмурившись, позабыв на пару секунд, для чего он так яростно терзает сумку Эмиля.
Точно! Как же он мог забыть причину своего собственного появления в жизни Джонса.
Отношения. Чувства. А затем боль и настоящие мучения. Вот почему ему настолько не комфортно, и ужасно неприятен Луис без, казалось бы, веского повода — Эмиль привязывался к тому, кто в дальнейшем способен предать, причинить вред такой силы, что разобьется хрупкое и израненное сердце.
Достав канцелярскую резинку, радуясь, что хоть что-то нашел, Филипп завязал волосы в небрежный пучок. Позже снимать вещичку будет очень и очень болезненно, но, к счастью, Моррис обладал высоким болевым порогом, так что особо не переживал.
Умывшись, смахнув с лица капли воды, Филипп собрал выпотрошенные из сумки книги обратно и, повесив ее на плечо, задумчиво покусал губу, размышляя, что делать дальше. Идти на тест смысла не было, он заранее знал, что завалит его. Ну не соображает он не шиша в том, в чем, как рыба в воде, разбирается Эмиль, а позорить того плохими оценками не стоило. Лучше будет сослаться на плохое самочувствие.
Порешив на этом, Филипп вышел из учебного здания, направившись на автобусную остановку.
Начал моросить холодный дождик, и Фил накинул на голову капюшон излюбленной Эмилем толстовки. Вспомнив, что белобрысый хранит пачку сигарет в боковом кармане сумки, Моррис достал одну и прикурил, сладко затянувшись — дым хлынул в легкие, немного успокаивая. Выдохнув, Филипп запрокинул голову, вглядываясь в серое небо.
Ну, хоть на курение у них с Эмилем вкусы совпадают. Тот курил очень редко, в отличие от Морриса, но это не имело значения — сам Филипп тоже не стремился смолить одну за другой, и скорее использовал никотиновый привкус как дополнительный приятный раздражитель для рецепторов, вкупе с виски.
— Погодка самое то, под настроение, — буркнул Моррис, подумывая, куда бы ему податься на ближайшие часы, чтобы развеяться, а не сидеть дома.
Оставалось неизвестным, когда Эмиль решит выйти, так что Филиппу приходилось импровизировать на ходу. Сев в автобус, выбрав сидение в самом конце салона у окна, Фил уставился на проезжаемые вдоль дороги пейзажи.
Парню никогда не нравился городок, в котором жил Эмиль. Другое дело родная душе Канада с прохладным климатом. Единственное место, которое полюбил Филипп за годы своей жизни бок о бок с Джонсом, не считая, конечно, излюбленного бара, так это набережная, с красивым рельефом холмов у берега и стальным цветом воды во время непогоды.
Выйдя из автобуса, парень по тропинке направился к побережью, с удовольствием вдыхая аромат соленой воды. На улице было не так уж холодно, но достаточно для того, чтобы не соваться купаться в воду. Мелкий дождик, не прекративший моросить, перестал портить настроение. Наоборот — он придавал антураж, как-то по-особому украшая картину раскинувшегося на километры вперед океана.
Закурив очередную сигарету, словно бросая вызов устоявшимся привычкам, Филипп подобрался ближе к берегу, усевшись прямо на крупную гальку, и прикрыл глаза. Моррис любил свою жизнь, но порой ненавидел это состояние неизвестности, в котором ему вменялось существовать. Эмиль создавал много препятствий, правил, которых нужно придерживаться. Вместе со всем этим вырастали ограничения, кои Филипп на дух не переносил, но ему приходилось мириться со всем.
И иногда возникали мысли… А что, если утопить Эмиля? Если убить его, что будет тогда? Филипп не пробовал, но крамольные идейки щекотали нервы получше всяких острых ощущений. Они же абсолютно разные личности, значит, один из них может выжить, ведь так?
Встав с земли, отряхнув джинсы, Филипп покосился на сумку, лежащую рядом и, усмехнувшись, бездумно направился прямиком к накидывающимся на берег волнам воды. Намочив кеды, Филипп не остановился, направляясь еще дальше, пока не зашел до колен. Никого на пляже, кроме него, не было, так что никто не мог остановить мужчину.
