Снег давно растаял. Ауди – а за ней и я – свернула к району новостроек – громадных бетонных коробок – где Родина поселила отставного полковника спецназа Лосева, предоставив ему квартиру что-то около пятидесяти квадратных метров…

И если я об этом что-то и думал – то держал это при себе.

Виктор вышел первый, за ним вышел и я. Из фургона никто не вышел, он встал так чтобы при необходимости перекрыть выезд…

– Здесь?

– Да.

Я осмотрелся. Асфальт, развезенная шинами земля, уже поломанные лавочки и ядовитых цветов детская площадка с табличкой с именем местного депутата – благотворителя. Стоящие кое-как машины – вечером их будет намного больше, парковаться будут как попало. Двор мертвый, только алкоголик какой-то ковыляет…

– Машина у него была?

– Да. Уже увезли.

– Какая?

– Приора. Белая.

Понятно, с Чечни привык, там обожают Приоры. То есть, машинами он не увлекался – просто чтобы ездить.

– Разрешение на оружие у него было?

– Да.

– Какое?

– У него один ствол был, гладкий. Иж-27. Плюс наградное.

– Нарез?

– Не получал.

Значит, и оружием он не увлекался. Тогда как он жил? Точнее, не так – чем он жил?

– Ладно, пошли.

Виктор сделал неопределенный жест рукой в сторону белого фургона, видимо долженствующий означать: сидите и не дергайтесь.

В подъезде было чисто – по крайней мере, стены не разрисованы, лифт работает, стекла не перебиты. Управляйка хоть как то но работает. На первом этаже доска объявлений, на ней список должников с угрозой отключить воду.

– Какая у него?

– Сто сорок вторая

В списке сто сорок второй не было.

Мы пошли по лестнице. Те, кто прошел нашу школу – в лифтах стараются не ездить. Это инстинктивное.

– Что на него есть? – спросил я на шестом – у местных ментов?

– Ничего. Жил тихо. Ни шума, ни пьянки, ни хулиганки, ничего. Участковый приходил год назад – проверить условия хранения.

Мы поднялись на восьмой этаж. Виктор открыл дверь ключом – значит, уже сделали…

Если вы ищете кого-то, или вам надо понять мотивацию преступника – посещение его жилища может сильно в этом помочь. Жилище – это отражение личности его владельца, по нему можно многое понять о человеке. Кто он, чем увлекается. Аккуратен он или наоборот. Богат или беден, скуп или расточителен. Обычно человек на публике хочет казаться не тем, кто он есть на самом деле. А вот дома он расслабляется.

Стандартная распашонка. Новая серия, приличная кухня в десять метров, лоджия. Для одного, без семьи, по армейским меркам жилье царское. По армейским – в ФСО, например, распределяют квартиры и по двести метров, депутатские.

Я достал из кармана китайские рабочие перчатки с напылением и надел. Виктор только усмехнулся… ну, правильно, это там у них слово и дело государево, а нам частникам – приходится шугаться. Потому то мы, частники и эффективнее – слуги государевы обожрались и оборзели. Взять хотя бы ту историю с хакерами, задержанными в Голландии. В кармане квитанция московского такси, место посадки недалеко от основного здания ГРУ – чтобы потом в бухгалтерии отчитаться. Еще бы буденовки надели, кретины.

Мебель недорогая, стандартная. В одной из комнат сейф для оружия – умно, в нише, ничему не мешает.

Я обошел все комнаты, осматриваясь…

– Где его комп?

– Хороший вопрос

Я поднял сетевой фильтр на пять розеток, мы посмотрели друг на друга. Номер раз.

И все-таки мне удалось переплюнуть следователей и криминалистов ФСБ, которые проводили тут обыск. Минут через пять я позвал Виктора

– Это что?

– Где?

– Смотри внимательнее…

Я показал на стену.

– И тут. И тут…

…

– Я насчитал девятнадцать. Может и больше на самом деле. Здесь было что-то прикреплено канцелярскими иголками. Он использовал стену как стенд. Перед тем как уходить – он все уничтожил… и комп с собой унес. Думаю, выбросил… больше он ему не нужен.

Виктор смотрел на меня со смесью раздражения и уважения. Никто не любит, когда его носом тыкают.

– Проверьте, было ли у него подключение к интернету. Какие запросы он делал со своего компа. Сделайте запросы по всем интернет-провайдерам, по всем телефонным компаниям. Он, скорее всего через левый телефон выходил, но установить можно.

Рядом с домом был магазин Пятерочки. Я показал удостоверение частного детектива, настоящее. Одна из кассирш его вспомнила.

– … да ничего он особенного не брал. Хлеб, пельмени. Мясо иногда…

– Водку – спросил Виктор

– Вот, не помню. Наверное, брал иногда… но много не брал. У нас тут знаете…

– То есть по виду не пьющий – уточнил я

– Да нет, что вы… – кассирше было явно интересно, ей льстило внимание – а почему вы о нем спрашиваете? Что он сделал?

– Пьяный поджег автосервис – сказал я – машины клиентов сгорели

– Надо же. А с виду приличный мужчина…

– С виду все приличные – сказал я – вы его когда-нибудь видели с кем-нибудь? По видео он не один поджигал.

– Да нет, вроде…

– Вроде или? – переспросил Виктор

– Точно нет.

– Ну, что скажешь? – спросил Виктор уже у себя в кабинете – а ты молодец. Не потерял нюх, смотрю.

– Скажу то, что ты ни хрена не знаешь – сказал я – мы шарим вслепую и это плохо. Пробивай, откуда он выходил в Интернет, с какого телефона и что скачивал. Да… расклейте объявления – утерян ноутбук. Назначьте хорошее вознаграждение… может и принесут. Вряд ли он далеко пошел, чтобы выкинуть.

– Думаешь, выкинул?

Я посмотрел на Виктора

– Он над чем-то работал. И закончил работу. Уничтожил следы. Знаешь, что самое плохое во всем этом?

…

– Думаю, он не собирается возвращаться.

– Итак, начнем – голос коммандера был менторским, нудноватым – каким путем он может попасть в Великобританию.

К нам присоединился еще один человек – лет тридцати темнокожий. Представился как Гарри. Мне кажется, психолог – с блокнотом, записывает.

Меня что ли разрабатывают? Ну а как? Уникальность нынешней ситуации в том, что мы вынуждены работать вместе, ни на грамм не доверяя друг другу. Я, конечно, не застал… но думаю, во времена первой Холодной войны такого не было. Тогда к нам относились с ненавистью, но в то же время и с опасливым уважением – мы были теми, кто Гитлера закопал. А сейчас про это все забыли и относятся к нам с недоуменным раздражением. Как к слесарю, который приперся на королевский бал и прекрасно себя там чувствует, несмотря на то, что все присутствующие там дали ему понять о его неуместности здесь всеми возможными способами. Мы парвеню, впершиеся на дворянский прием, положившие на стол ноги и заказавшие Мурку.

– Как? – переспросил я – да как угодно. Через Белфаст. Экспрессом из Парижа. На грузовом судне. Паромом из Скандинавии. Тупо арендовать во Франции небольшую лодку и высадиться где-нибудь на меловых скалах.

– Лазейка через Белфаст перекрыта. На Сент-Панкрас тоже проверяют.

– Как проверяют? У вас же все на законопослушных рассчитано. Хотите, проведем эксперимент? Отправимся на вокзал, и я покажу вам, как избежать проверки и выйти в город. Фунтов пятьдесят на кон поставите?

Коммандер какое-то время размышлял над моей речью, потом качнул головой

– Да нет. Это было бы неуместно. У него есть здесь родственники?

– Насколько нам известно – нет.

– Насколько он … адекватен?

– Мы не нашли никаких свидетельств того что он неадекватен. Думаю, при желании он ничем не будет отличаться от обычного пожилого лондонца.

– Он прошел специальную подготовку?

– Да.

– Вы знаете его цель здесь?

– Понятия не имеем.

– Еще что-то, что может нам помочь?

Я пожал плечами