«Что он несет? Как… как он засунул меня в этот чертов гроб, зачем?! Если я отсюда выберусь, у меня будет пара вопросов к этому мешку с костями...»
— Потому что, если мы вернемся… в конце концов мы снова окажемся без воспоминаний об этом, верно? – еще удар. – Все, что я знаю — это то, что произойдет дальше… Я больше не могу позволить себе оставаться равнодушным.
— Довольно. Хватит! Я сказала довольно!!! – ей никто не отвечал. Перед глазами всплыл образ убитой, чье остывающее тело лежало в крупных кустах. – Я не она! Я не мертва!! Я все еще жива!!!
Она вспомнила боль, которая словно выжигала ее изнутри. Несчастная помнила, как в нее вонзили раскаленное лезвие. Это был не сон. Помнила, как она своими руками убила тем же лезвием… Но как такое возможно? На секунду появилось ощущение, что ее сковывают ледяные цепи, словно сама смерть уже дышит в затылок.
— Я не мертва, я не могла... умереть… это не правда…
Что-то ускользало, что-то очень важное. Этого нельзя было допустить. Она ухватилась за остатки решимости, которая не успела покинуть тело. Вовремя.
— Я не собираюсь умирать!!! – крикнула она изо всех сил, затем что-то с силой вырвало ее из шелковых объятий смерти. Она падала в пустоту, черную и непроглядную, все быстрее и быстрее.
Все тело онемело. Оно словно стало тяжелее раз в пять. Она не могла даже поднять руку, будто та окаменела. Нет… дело было не в теле, а в ней. У нее не было желания встать с ледяного пола, словно из нее выжали все до капли. Лишили смысла жизни.
«Нет...» – ничего не видящие глаза открылись. Девушка с трудом подняла голову, словно она весила центнер, и тогда увидела. Что-то яркое, похожее на сияющий шар, висело в воздухе, совсем рядом с ней. От этого «явления» исходил теплый свет. Казалось, даже сам воздух нагревался от этого пучка света.
Рука, которая, казалось, стала намного легче, потянулась к «нему». Пальцы почти соприкоснулись с яркими лучами, но сияющий шар тут же отлетел. Ее насквозь пронзил холод и страх, перерастающий в ужас. Она не могла понять, что происходит, да и не хотела. Единственная мысль крутилась в голове:
«Я должна до него дотянуться!» – она превозмогала странную, ни на что не похожую боль, с которой поднималась на ноги. Еще пара титанических усилий и она сделала первый шаг, прежде чем за спиной сомкнулась чья-то хватка.
Она не смотрела по сторонам, не желая видеть того, что находилось рядом с ней. Она не отрывала глаз от света, медленно уплывающего от нее. Рука тянулась к нему, не желая опускаться. Этот «свет» придавал ей сил, заставляя идти вперед, в то время как за ней плелось что-то ужасное, разрастающееся и неведомое ни человеку, ни монстру.
«Еще немного… почти дошла...» – мрак рассеивался, расступаясь перед ярким шаром и прячась в невидимых щелях подобно крысам.
Если бы она продолжала упрямо идти к свету, не обращая внимания на шепот и странный скрежет, преследующий ее все это время… если бы она гнала от себя дурные мысли и дальше, все оказалось бы проще. Но она отвлеклась, обернулась назад. Сотни, нет… тысячи пустых глаз глядели на нее в ответ. Она содрогнулась от ужаса, словно ее тело пронзило бесчисленным количеством ледяных игл.
— Останься… – еле слышно прозвучал голос.
— Она колеблется. Не может… решиться? – смех эхом растворился в воздухе.
— Это совсем не больно… подойди…
Она слышала удары собственного сердца, тяжелые и глухие. Этот звук заполнил все пространство. Девушка, с трудом оторвав взгляд от «существ», посмотрела на собственные руки. Сквозь синюшную, сморщенную кожу проступали вены, словно это были руки старухи. Ей с трудом удалось ими пошевелить, и тут по всему телу разошлась волна боли.
«Нет! Я…. я должна идти за ним, не останавливаться, или… мне конец» – она не могла кричать. Ее тело охватила настоящая агония. Она чувствовала, что умирает, и тем не менее продолжала идти, переставляя тяжелые ноги шаг за шагом. Это было все равно, что идти по шипам, но она терпела. Дрожащая, бесцветная рука продолжала тянуться к свету, за которым она шла.
— Почему ты такая упрямая? – вновь послышался шепот за спиной, от которого в венах стыла кровь. – Теперь нас будет больше, разве ты не рада?
— Ты кое-что потеряла. Кое-что, чего не стоило терять, – послышался смех.
— У нас этого тоже нет…
— Ты не успеешь.
— Даже не пытайся…
— Все живое обращается в прах… прах обращается в живое…
— Время закручивается в спираль, отсчитывая времена года каждый шестой и девятый месяц…
— Мы знаем все, чего не знаешь ты. Ты понимаешь, что уже мертва, но и жива одновременно. Мы задержим тебя здесь…
«Это невыносимо. Я вас не слушаю, не собираюсь слушать… Я дойду!» – кричала она безмолвно.
Еще немного и источающий свет шар был рядом, осталось только дотянуться. К холодным пальцам возвращалась жизнь, посиневшая от вен кожа приобретала былой вид. Она почти дотронулась до него, ощутив прилив сил и веры в себя, как вдруг лодыжку обхватило что-то холодное, скользкое. Она это почувствовала даже через ботинок. Девушка хотела закричать, но ничего кроме сдавленного хрипа не вырвалось из горла.
«Нет! Нет!!! – ужасалась она в своих мыслях. Казалось, ее душу разрывало от кошмара, который окутывал ее ледяными объятьями, словно она тонула в трясине. – Я… слабею! Только не это!!! Я была так близко!»
Частичка света удалялась, становясь все меньше и тусклее. Еще немного, и это будет последнее, что она увидит в своей жизни. Она не может выбраться отсюда, не может начать свою битву заново, таков был уговор, правила которого нельзя нарушить. Он вошел в силу и уже вбивал последний гвоздь в ее гроб.
Она могла бы злиться на монстра, на себя, на весь мир за такой исход, если бы не бесчисленный рой голосов, которые не замолкали:
— Ты опоздала…
— Опоздала!
— Теперь ты с нами. Мы все существуем здесь и сейчас, мы единое целое… – тихо и уверенно пояснил один голос.
— Нас не существует и никогда не было… – пояснил другой голос не менее настойчиво. – Все мы отдельные единицы разных измерений, противоречащие друг другу и объединяющиеся раз в двести оборотов шести планет.
«Да что вы несете? Как холодно...»
— Что ты желаешь узнать?
«Как выбраться отсюда?!» – страх нарастал. Ей казалось, что она тонет, словно все тело окутало что-то жидкое и ледяное, проникая даже сквозь кожу и мышцы.
— Нить, соединяющая сотни измерений каждый девятый день в двести оборотов…
«Что?!»
— Ты тонешь. Твой рассудок распадается на части.
«Ну еще бы… Как мне выбраться отсюда?!!»
— Скоро ты будешь одной из нас. Жди.
«Нет! Как отсюда выбраться, черт возьми?!! Каким образом, что со мной происходит?»
— Ты можешь видеть. Человеческие глаза слабы, если тело тверже воздуха. Понимаешь? Есть много твердых тел, есть много жидких тел. Есть воздух, пропитанный кровью… разумный воздух.
«Похоже я схожу с ума...» – голоса не замолкали. Потрясенная и обессиленная, она ощущала себя бестелесным сгустком, словно от нее осталась лишь оболочка.
— Они видят все и везде. Твои глаза повсюду. Наши глаза здесь, мы видим тебя. Ты ничего не увидишь, пока мы смотрим...
«Замолчите»
— Грань между небом и землей называется бездной. Ее никто не видит, но мы...
«Заткнитесь!»
— Мы видим. Видим, как они на нас смотрят, даже не понимая этого, а потом умирают.
— Все они произносят одно и то же слово перед смертью...
«Замолчите! Идите прочь!! Оставьте меня в покое!!! Как все могло так получиться?! Я не могу умереть таким образом, это неправильно, ненормально!!!»
— Но ты не можешь умереть, – вновь раздался смех. Если так и могло смеяться живое существо, то оно, должно быть, вывернуто наизнанку, подумала она.
— Твое сердце давно остановилось. Будь спокойна.
— Именно. Предоставь остальное нам.
— В любом случае…
— Земля всегда будет тверже человеческого сердца.
