— Ир, ты куда?

— К машине.

— Но как же?…

— Я тебе уже сказала, что не смогу, да и не хочу этого делать.

— А как же Антон? — Марат шел рядом.

— Не трави мне душу. Если это игра, то Антона отпустят.

— А если мы с тобой ошибались? — Ухватив за руку, Марат вынудил меня остановиться. — В том чтобы погулять с ребенком, нет ничего криминального.

— Это если гулять со своим, а не с чужим ребенком, — охладила я его пыл.

— Ир, и все же я предлагаю тебе еще немного подумать, — почему-то никак не мог успокоиться Марат.

— Я уже подумала и своего решения менять не собираюсь. К тому же мальчишки, которым ты предлагал прогуляться до магазина, могли о нас с тобой кому-нибудь рассказать.

— Ир, так ты боишься, что нас арестуют? Так еще не за что.

— Марат, мы уезжаем.

— Покатаемся и чуть позже сюда приедем, да? — Я уже не знала, как объяснить Марату то, что он понимать никак не хотел. Похоже, что тут без шоковой терапии не обойтись.

— Можешь оставаться, я возвращаюсь к себе. Ключи у меня есть, провожать не надо. — Быстрым шагом, я направилась в нужную сторону.

Я ждала, что Марат меня окликнет, попросит прощения, скажет, что был неправ, но, оказалось, что он делать этого не собирается.

Так и не дождавшись окрика, я вышла на главную улицу. Хотелось обернуться и посмотреть где он? Идет ли за мной? Но я сдержалась. Какой смысл оборачиваться? Если Марат идет следом, то рано или поздно он меня догонит, а нет, значит, ему надоело со мной возиться. В конце концов, у него своя жизнь, а у меня своя.

Пять минут, десять, пятнадцать, кажется, мой эксперимент оказался неудачным. Неужели мы с Маратом больше никогда не увидимся? Он меня так и не догнал, он остался в том дворе, в то время как я ушла. Стало обидно, он мог, хотя бы попрощаться, а вообще я сама виновата.

Ну и ладно, жила я как-то раньше без Марата, значит, и дальше проживу, и вообще не нужно было впускать его в свою жизнь и впутывать во все это.

Кого я обманываю? Марат мне нравился. Мне хотелось находиться рядом с ним, слушать его голос и похоже что мне постоянно требуется мужское плечо, для того чтобы на него облокотиться или же поплакаться в него.

Я уже подходила к дому, в котором мы жили вместе с Антоном, когда заметила у подъезда знакомый автомобиль. Марат приехал за мной. Сердце в груди радостно запрыгало, а губы так и норовили расползтись в улыбке. Марат меня не бросил, не смотря на мои прихоти и заскоки, он не оставил меня один на один разбираться с похитителями.

— Ир, ты успокоилась? Перестала дуться?

— Я и не начинала этого делать, — сообщила, останавливаясь.

— В таком случае садись в машину, поехали ко мне. Нечего тебе здесь в этой квартире оставаться, — Марат распахнул передо мной переднюю дверцу автомобиля.

— А если не поеду?

— Ир, не надо выводить меня из себя.

— А то что?

— А то перекину тебя через плечо и отнесу в свою берлогу, из которой ты больше никогда не выйдешь.

— Уже страшно. — Я все-таки не сдержала пробежавшую по губам улыбку.

— И все-таки я не понимаю, почему ты отказалась выполнять очередное условие похитителей? — Мы уже подъезжали к дому Марата, до этого данную тему нам удавалось обходить стороной.

— Я не собираюсь уподобляться тем извергам, которые играют моими чувствами.

— А можно поконкретнее, потому что я ничего не понял. — Кинув в мою сторону быстрый взгляд, Марат сосредоточился на дороге, совсем скоро мы должны были повернуть.

— Марат представь, что у тебя есть маленькая дочь, ты на несколько минут оставляешь ее возле дома.

— Я бы не оставил.

— Ребенок хочет гулять, а тебе требуется срочно посетить туалет, — озвучила ситуацию. — Ты уступаешь, просишь ребенка никуда не уходить с площадки, а сам бегом домой, возвращаешься, а ребенка нет.

— А нечего было оставлять ребенка без присмотра.

— Марат, случаи разные бывают.

— Смотреть за детьми надо, тогда они и пропадать не будут, а то я тут видел ситуацию, ребенок лезет на дерево, а его мать в это время так увлечена разговором по телефону, что ей даже некогда посмотреть, чем именно ее сын занимается.

— Ну, и? — Марат замолчал, заезжая в открывшиеся для нас ворота.

— Тонкая ветка, на которую он наступил, сломалась, мальчик упал, и его увезли на "скорой". Этого бы не случилось если бы…

Резко затормозив, Марат вышел из машины. Я не стала его и дальше донимать расспросами так как видела, что он находится не в самом лучшем расположении духа, рассказанная история про мальчика, задела болезненные струны его души. Похоже, Марата сильно потряс тот случай, причем так сильно, что он до сих пор его забыть не может.

— Пойдем в гостиную, выпьем что-нибудь, — предложил Марат. Я согласилась, похоже, парню необходимо было снять внутреннее напряжение. — Ты будешь?

— Если только чуть-чуть и что-нибудь не сильно крепкого.

— Марат Рашидович, вам только что посылку принесли, — накаченный мужчина, а именно один из охранников, пройдя в гостиную, положил малюсенький сверток на стол. Глядя на него у меня сердце дрогнуло, я знала от кого эта посылка и даже догадывалась, что именно может находиться внутри.

— Кто принес?

— Курьер.

— Спасибо, иди, — отпустил Марат мужчину. — Держи.

— Я не буду, — отказалась от протянутого мне бокала.

— Зря. — Марат залпом выпил из своего бокала, а несколько секунд спустя и из моего. — Открывай посылку.

— Нет, — голова сама закачалась из стороны в сторону, а ноги сделали несколько шагов назад. — Я не могу.

— Думаешь, что там что-то страшное? — Достав ножницы, Марат отрезал край плотного коричневого пакета. Я же затаив дыхание, следила за каждым движением парня.

Несмотря на то, что я предполагала увидеть нечто подобное воочию лицезреть содержимое посылки я оказалась не готова, возможно, потому, что до последнего надеялась, что внутри окажется банальная записка.

Из окровавленной тряпицы Марат достал человеческое ухо, он держал его двумя пальцами и рассматривал, а у меня в глазах потемнело и я, покачнувшись, поняла, что теряю сознание.

В реальность возвращалась медленно и с неохотой.

— Ира, — Марат хлопал меня по щекам. — Ира, открой глаза. Ну, давай же, хватит меня пугать. Ира, я даю тебе еще пару минут, а потом вызываю "скорую". Ира.

— Дай воды, попросила, не открывая глаз. — Послышался топот ног и звук льющейся воды.

— На, держи, — мою голову заботливо приподняли.

— Спасибо, — глаза пришлось открыть. Взяв протянутый мне бокал, выпила из него все, не оставив на донышке даже капельки.

— Ира, как же ты меня напугала. — Сосредоточила взгляд на Марате. Взволнованный, обеспокоенный, я бы даже сказала нервный, а еще чересчур бледный и растерянный. Неужели это из-за меня?

— Сколько я провалялась без сознания? — Вернула Марату пустой бокал.

— Почти сорок минут. Я уже не знал что думать, — парень сев на пол провел дрожащей рукой по волосам. — У нас в доме нашатыря не нашлось. Ты лежишь, ни на что не реагируешь, в какой-то момент мне стало казаться, что ты вообще в себя не придешь.

— Где ухо? — вспомнила о причине своего обморока.

— Выбросил, — раздраженно выкрикнул, поднимаясь с пола парень. — Ира умоляю тебя, не вспоминай больше о нем. Второго твоего обморока я не перенесу, лягу рядом с тобой с сердечным приступом.

— Не думать не получится. — Откинувшись на подушку, прикрыла глаза. — Мне кажется, что все это зашло слишком далеко и чем дальше, тем только хуже становится.

— И что ты предлагаешь?

— Я не знаю, но чувствую. Марат, я скоро сломаюсь. Очередной такой подарок меня просто-напросто убьет. Ты знаешь, мне кажется, что Антона при любом раскладе не отпустят. И чем дольше я буду выполнять требования похитителей, тем больше будет мучиться и страдать Антон.

— Не знаю, — подойдя к бару, Марат налил себе, судя по цвету, коньяка и выпил его залпом. — Ира, я не знаю, что тебе посоветовать. У любой медали две стороны. Мы не можем знать наверняка то что завтра предпримут похитители, мы не можем залезть к ним в голову и узнать о их планах. А еще мне за тебя страшно. — Налив себе еще, Марат подошел и присел перед диваном, на котором я лежала, на корточки. — Я только сейчас понял, как это опасно, и что я могу тебя потерять.