Позже так стал именовать себя отступивший от истины и благодати Римский папа. В истории связь с Римом видна в наименовании различных правителей европейских стран «императорами великой, священной Римской империи», а также в таких идеях, как «Москва – третий Рим» и в фамилии правящей династии «Романовы» (то есть происходящие от Рима), что имело место в России, а также в названии выборного органа США «сенатом», а его членов – «сенаторами», в подобии в архитектуре, культуре, культах и так далее.

Надо заметить, что во времена возвышения Моисея в Египте правил фараон Рамсес II Великий. Он был третьим царем XIX династии, сыном фараона Сети I и его супруги Туйи, и правил около семидесяти лет, из которых половину воевал. Самый древний из мирных договоров, сохранившихся в истории – это высеченный на камне текст договора Рамсеса II с царем хеттов Хаттусили III, который был подписан спустя несколько лет после знаменитой битвы при Кадеше. Текст договора, изначально составленный на серебряной табличке клинописью, был переведен на египетский язык и увековечен на стенах Карнака и Рамессеума. При Рамсесе II Египет достиг своих максимальных границ. Во время его длительного правления, по праву считающегося одной из эпох высочайшего расцвета египетской цивилизации, было создано огромное количество храмовых комплексов и монументальных произведений искусства, в том числе уникальные скальные храмы Нубии в Абу-Симбеле. Для расширения границ Египта Рамсес II проводил множество военных экспедиций, реорганизовал армию и создал военный флот. Для строительства городов в дельте Hила на земле Гесем, где на протяжении нескольких сотен лет пасли свой скот евреи, требовались тысячи рабочих. Рамсес обратил в рабов кочевой еврейский народ, живший на землях Гесем. «Книга Исход» повествует: «И поставили над ним начальников работ, чтобы изнуряли его тяжкими работами. И он построил фараону Пифом и Раамсес».

Имеет место широко распространенное предание: «В младенчестве, оказавшись на руках фараона Рамзеса II, Моисей снял с него корону и надел себе на голову. Фараон сразу усмотрел в этом поступке дурное предзнаменование, по поводу чего созвал совет своих мудрецов (жрецов). Мудрецы с готовностью подтвердили, что ребенок несет угрозу безопасности самому фараону и его дому, и советовали ему избавиться от Моисея (умертвить). В подтверждение осознанности действий маленького Моисея жрецы поставили перед ним два блюда, одно с золотом (есть версия, что с драгоценными камнями), другое – с раскаленными углями. Это было сделано по совету Архангела Гавриила, который принял вид египетского сановника. Ребенок протянул руки к золоту, но Архангел Гавриил, который был Ангелом-Хранителем Моисея, направил ее к блюду с углями. Моисей схватил один из тлеющих угольков и сунул его в рот, чем прижег себе язык. С тех пор он якобы и страдал косноязычием». В отношении прикасания Ангелом Божьим горящим углем к устам пророка Бога Вышнего можно заметить, что это не было случайностью, но было определенной традицией. Таким образом избранные Богом на пророческое служение люди очищались углем с небесного жертвенника от скверны. В доказательство достаточно привести место из пророка Исайи: Ис.6: «⁵ И сказал я: горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами, – и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа. ⁶ Тогда прилетел ко мне один из Серафимов, и в руке у него горящий уголь, который он взял клещами с жертвенника, ⁷ и коснулся уст моих и сказал: вот, это коснулось уст твоих, и беззаконие твое удалено от тебя, и грех твой очищен». Эти слова Серафима – «се прикоснуся устом твоим и отнимутся вся беззакония твоя, и все грехи очистятся» – повторяет на каждой литургии священнослужитель, вынесший Чашу со Святыми Дарами, в адрес каждого причастника в то время, как он по причащении лобзает Чашу (Потир).

Исх.2: «² Жена… , видя, что он очень красив, скрывала его три месяца; ³ но не могши долее скрывать его, взяла корзинку из тростника и осмолила ее асфальтом и смолою и, положив в нее младенца, поставила в тростнике у берега реки, ⁴ а сестра его стала вдали наблюдать, что с ним будет».

Движимая верой истинному Богу, мать Моисея решилась на некоторый риск и скрывала своего новорожденного сына от Египтян. Когда же скрывать младенца стало невозможно и риск быть пойманной крайне возрос, мать решилась «избавиться» от своего сына, чтобы избежать наказания. Пытаясь сохранить своему сыну жизнь, мать новорожденного решилась на некую хитрость, которая давала хорошие шансы на его спасение. Она сплела корзину из тростника, осмолила ее асфальтом и смолою, чтобы та не пропускала воду и стала бы плавающим средством. Главным мотивом ее действия была ее надежда на то, что ее сына найдет сама дочь фараона и усыновит его, ибо только в этом было спасение ее сына от смерти. Кроме дочери фараона никто бы не осмелился ослушаться повеления фараона и сохранить жизнь еврейскому мальчику, а тем более усыновить его! Отметим и то, что далеко не все матери поступили бы так, как поступила мать Моисея. К сожалению, многие, родившие детей, родили их только для себя. Они рассчитывают на них в качестве своих помощников и потому, из-за своего эгоизма, не хотят отпустить детей от себя даже ради сохранения их жизни и здоровья, но согласны потерять их совсем, лишь бы они не достались другим людям. Мать Моисея думала только о выживании сына и была готова расстаться с ним, лишь бы он был жив и ему было бы хорошо! Кроме этого, она, как человек верующий и богобоязненный, доверила жизнь своего трехмесячного сына промыслу Бога, полностью вверив его в Его волю. Не каждый ребенок в три месяца лишается своих живых родителей и попадает в полную волю Бога. Но Моисей был особым избранником Бога Вышнего и Сам Бог Своим промыслом устраивал его жизнь.

Здесь можно добавить и то, что подвигло мать (кроме природного материнского инстинкта) с риском для своей жизни и жизни двух других своих детей решиться на спасение жизни своего младшего сына, причем с реальной надеждой на его усыновление знатной Египтянкой. Таким мотивом была необыкновенная красота или, лучше сказать, лепота ее сына. Писание свидетельствует нам о том, что рожденный Моисей был не просто красив, но очень красив и красота эта была явлена во всем его естестве. Он был красив лицом, глазами, формами тела, слаженностью, взором, реакциями, движениями, а главное – духом, исходящим от него! Эта красота его не была животной смазливостью или плотской приятностью, но была промыслительным даром Бога. Все это вместе делало его неотразимо лепотным, что и сыграло важную роль в его жизни. Спасая Моисея от гордости и превозношения, Бог сохранил в его естестве один недостаток – некоторую гугнивость или косноязычие, проявляемое Моисеем при речи. Мать Моисея не только видела его необыкновенную красоту, но понимала, что она для него есть особый дар Бога, который свидетельствует об особом избранничестве ее сына для каких-то великих Божьих дел. Можно смело утверждать, что мать Моисея и сестра его часто наблюдали за тем, где и как моются в реке знатные Египтянки, а также сама дочь правящего фараона. Вот почему они намеренно отнесли Моисея в корзине и пустили ее на воду в том месте, где дочь фараона имела обычай омываться. Причем именно сестра Моисея Мариам осталась до конца, наблюдая издалека за тем, что будет дальше и как Бог устроит судьбу ее младшего брата. Именно она, спустя много лет, рассказала Моисею все подробности его спасения и то, как он оказался во дворце фараона в качестве сына его дочери.

Полагаю, что будет уместно привести толкование на это место преподобного и богоносного отца нашего Ефрема Сирина, толкование которого на «Книгу Исход» я считаю самым лучшим из всех отеческих толкований: «В это время, когда были столько утесняемы Евреи, родился Моисей, и матерь его, видя, как он прекрасен, скрывала его с опасностью своей жизни, пока только была возможность скрывать. Ибо боялась, что за пренебрежение Фараонова повеления, как скоро сие откроется, умерщвлен будет весь род ее, и Моисей не останется в живых. Смотри же, Египтяне так строго наблюдали за Евреями, что матерь Моисеева не могла уже долее скрывать у себя младенца. И вместе примечай, благость Божия так заботливо хранила Евреев, что вышли они из Египта в числе шестисот тысяч. Матерь Моисеева положила младенца в ковчег, возвратилась домой, преклонила колена, и в молитве с горькими слезами жаловалась на Фараона Богу Авраамову, говоря: «Ты благословил народ наш, чтобы умножался, и вот он многочислен, как благословил Ты. Но Фараон умыслил зло, чтобы по истреблении младенцев, земля оставалась без возделывающих, и по истреблении рождаемых исчезло семя, которое благословил Ты». Сестра Моисеева Мариам сидела на берегу реки, да уведает, какой конец будет с младенцем, положенным в ковчег. Ибо надеялась на Бога и на красоту младенца, думала, что первый, кто увидит ковчег, возьмет и спасет младенца от смерти».