Литмир - Электронная Библиотека

Это нерассказанная история о попытках любой ценой сохранить в себе способность к милосердию, работая на перегруженной передовой НСЗ.

1

Слова

За четыре дня до выборов 1997 года, которые принесли историческую победу Тони Блэру, тогдашний премьер-министр Джон Мейджор застрял в автомобильной пробке в центре Лондона. Интервью с ним должно было начаться ровно в час дня. Стрелки показывали без десяти час, и атмосфера в телевизионной студии накалялась, тем более что день выдался не по-апрельски теплым.

– Мне насрать, какие там пробки. Притащи гребаного премьер-министра прямо сюда, или у нас больше не будет гребаной программы. Ты меня, нахрен, поняла?

Вопрос был адресован мне – самому молодому члену съемочной группы, работавшей над программой Джонатана Димблби. Полными ужаса глазами я смотрела на редактора, чувствуя себя всецело ответственной за перегруженные дороги столицы и сожалея, что никак не могу выдернуть премьер-министра из его неподвижного автомобиля и волшебным образом доставить в студию. Мне было двадцать три, я страдала от заниженной самооценки и верила, что во всем – в том числе в лондонских пробках – виновата именно я.

Редактор с презрением посмотрел на меня, заставив отвести взгляд.

– Выйди и жди снаружи. И, твою мать, приведи его сюда в ту же секунду, когда он приедет. Ты, нахрен, поняла?

В 12:58 блестящая черная машина резко притормозила у входа в студию. Я поспешно повела Джона Мейджора в студию прямого эфира, и, когда мы петляли по коридорам, он задал мне вопрос по существу:

– А у вас есть санитарный узел?

Должно быть, премьер-министр проторчал в пробке бог весть сколько и его мочевой пузырь был переполнен. Но в тот миг мои беспокойство и напряжение были столь велики, что я не смогла осознать смысл причудливого вопроса. Санитарный узел? Я понятия не имела, о чем идет речь. Я знала лишь одно: если я не приведу премьер-министра в студию ровно к 13:00, то моей не успевшей начаться карьере на телевидении придет конец.

– С-санитарный узел? Простите, премьер-министр, б-боюсь, что у нас такого нет.

С грозным видом и с трудом сдерживая нецензурную брань, он все-таки позволил мне привести его прямо на съемочную площадку, чтобы приступить к съемкам часового интервью. За несколько секунд до назначенного времени заиграла музыкальная заставка. Я с облегчением выдохнула и внезапно осознала, что премьер-министру нужно было всего-навсего срочно забежать в санузел – в туалет. Эх, слова. Какой же властью порой обладает неудачно составленная фраза. Оставалось лишь надеяться, что переполненный мочевой пузырь не помешает ему давать интервью.

* * *

16 июля 2015 года министр здравоохранения объявил нам войну. Главным оружием Джереми Ханта – пиарщика, ставшего политиком, – всегда были и остались слова, которые в данном случае он произносил с потрясающей самоуверенностью. И если Джон Мейджор мог потерпеть неудачу из-за не вовремя употребленного устаревшего понятия, то речь, с которой Хант выступил тем утром перед мозговым центром британского здравоохранения – Королевским фондом[4], казалась тщательно просчитанной и преследующей конкретную цель – разъярить врачей, поставив под сомнение их преданность своему делу.

В наших больницах пациентам грозит бессмысленная смерть, уверял Хант, потому что врачи-консультанты отказываются работать по выходным, из-за чего в эти дни уровень смертности катастрофически возрастает. Если точнее, то каждый год можно было бы избежать шести тысяч летальных исходов, – люди умирают в массовых масштабах [2]. Позже Хант еще раз уточнил этот показатель, повысив его до одиннадцати тысяч смертей в год, но даже первая, заниженная оценка звучала как совершенно непростительная. «Когда превращаешь медицину в пятидневную профессию, – заявил он в передаче «Сегодня» на радиостанции BBC Radio 4, – это приводит к катастрофическим последствиям» [3]. Он настаивал, что семидневная рабочая неделя должна стать «частью медицинской профессии – главный смысл которой в том, что врач должен находиться рядом со своими пациентами». Было очевидно, на что он намекал: врачам не хватает профессионализма и преданности пациентам, чтобы отказаться от свободных суббот и воскресений.

На речь Ханта было наложено эмбарго[5] до полуночи, что гарантировало появление информации о ней на первых страницах большинства завтрашних газет. Я узнала о его нападках раньше – в четыре утра, но лишь потому, что в доме имелся четырехлетней ребенок, у которого обнаружились проблемы с мочевым пузырем. Уложив дочку в постель, я предалась ночному греху – принялась бегло просматривать новости на смартфоне. Хотя в этот раз Хант нацелился и не на младших врачей, а на наших старших коллег, я в мгновение ока рассвирепела.

Если верить министру здравоохранения, вероятность умереть в выходные для каждого жителя Великобритании возрастает на 15 % (так называемый «эффект выходных»), из-за того что штатные врачи-консультанты, используя лазейку в своих контрактах, увиливают от дежурств в субботу и воскресенье. Вместо этого они предлагают свои услуги своей же больнице в качестве замещающего врача по договору частного подряда, грабительски завышая их стоимость – до 200 фунтов в час – и тем самым нагло лишая НСЗ денег, выделяемых ей из бюджета. Хант противопоставил жадных консультантов их альтруистичным коллегам, которые по выходным «приходят в больницу к своим пациентам, движимые профессионализмом и энтузиазмом, не получая во многих случаях ни благодарности, ни признания».

Еще не отойдя ото сна, я поначалу не могла уловить суть этих голословных заявлений. На протяжении шести лет я регулярно работала по выходным в нескольких больницах, как правило, меняя специализацию раз в месяц[6]. Травматология, общая хирургия, кардиология, гастроэнтерология – что ни назовите, я этим занималась. Вместе с тем у всех дежурств по выходным, на которые я выходила каждую четвертую неделю, было нечто общее: рядом со мной неизменно находился старший врач – консультант, руководивший обходом палат как в субботу, так и в воскресенье. Всю оставшуюся часть дня он был готов явиться по первому вызову. А во время ночных дежурств, если возникала такая необходимость, я всегда могла позвонить своему консультанту. Если без его помощи было не обойтись, он тут же приезжал в больницу. Если судить по тому, что я видела, то дежурные выходные для консультанта начинались в вечер пятницы и длились шестьдесят часов без перерыва до самого утра понедельника.

Рука на пульсе. Случаи из практики молодого врача, о которых хочется поскорее забыть - i_002.jpg

Если верить министру здравоохранения, вероятность умереть в выходные для каждого жителя Великобритании возрастает на 15 % (так называемый «эффект выходных»).

Рука на пульсе. Случаи из практики молодого врача, о которых хочется поскорее забыть - i_002.jpg

Так какую же игру затеял Хант в первый день забастовок НСЗ? Созданный им образ старших врачей как дилетантов, уклоняющихся от своих профессиональных обязанностей, настолько сильно шел вразрез с моим собственным опытом, что я еще долго таращилась на экран, не веря собственным глазам. Затем у меня в голове щелкнуло. Это же классический политический ход – смешать факты с домыслами, чтобы состряпать максимально убедительное обвинение в чей-то адрес. Контракты консультантов и правда предусматривали возможность не выходить на работу по выходным, но это касалось лишь дополнительной, а не неотложной медицинской помощи. По выходным старшие врачи могли отказаться лишь от выполнения второстепенных обязанностей, таких как проведение плановых операций или дополнительная работа в отделении для амбулаторных пациентов.

Дежурства же по выходным – во время которых консультанты наблюдали за состоянием давних пациентов и занимались только что поступившими – носили по большей части обязательный характер. Хант решил умолчать об этом существенном факте, чтобы нарисовать перед населением ужасающую картину бессмысленных смертей, вина за которые лежала исключительно на врачах-консультантах. На деле же те консультанты, с которыми я работала по выходным, выступали не в роли набивающих себе карманы замещающих врачей, а в роли сотрудников НСЗ, которые обеспечивали гражданам полноценный медицинский уход семь дней в неделю.

вернуться

4

Королевский фонд (King’s Fund) – независимая некоммерческая организация, цель которой – улучшить условия здравоохранения в Великобритании.

вернуться

5

Эмбарго (в журналистике и пиар) – запрет на публикацию информации в прессе до наступления определенного времени.

вернуться

6

Именно так и проходит стажировка в британских больницах: интерны по месяцу работают в разных отделениях, чтобы ознакомиться со всеми аспектами медицинского ухода, прежде чем выбрать конкретную специализацию.

5
{"b":"668065","o":1}