Утреннее солнце заливало своими тёплыми лучами песчаную набережную, о которую мерно разбивались солёные волны, томно выбрасываясь на сушу и обессиленно укатываясь назад. Берег как будто бы не хотел принимать внимание океана, оставаясь неприступно холодным.

По голубому небу весело проплывали облака – у них будто бы был свой мир, и они могли себе позволить не обращать внимания на всё то, что происходило внизу. Большие, безмятежные, безупречно белые и свободные – они воплощали мечты самых отчаянных и уставших. Но они просто плыли. Пока неутомимый океан самоотверженно выбрасывался на берег, прохладный ветерок игрался с травинками и колосками, уже почти высохшими на жарком дневном солнце. Он подталкивал свободолюбивые облака, позволяя им и дальше быть вольными, и он же поддразнивал океан, взъерошивая его волны.

Здесь же, на берегу, где происходила вся эта процессия жизни природы, на невысоком уступе, глядя в даль, сидела девочка лет одиннадцати. Её русые волосы разлетались по ветру, края одежды трепетали от порывов прохладного воздуха, но ей, казалось, всё это не мешало. Она просто глядела в небо, наблюдая за плаванием огромных ватных подушек, провожая их меланхоличной улыбкой. Солнце слепило, и девочка щурила карие глаза, не желая отворачиваться.

Колоски щекотали бледную тонкую кожу, и девочка радовалась, проводя над ними ладонью; а порывы ветра как будто бы следовали за её рукой, закручиваясь и разлетаясь в разные стороны. Она казалась довольной, но от чего-то меланхолия пронизала каждое её движение. Ничего не отличало эту девочку от обычного человека – ни платье из голубого хлопка в милый белый цветочек, ни коричневые башмачки с белыми гольфами, и даже сумку она носила ту, которую её мама купила для неё в сельском магазине. Рядом с ней лежал голубенький, отделанный тканью ободок, ещё недавно красовавшийся на её голове и хоть как-то сдерживающий волосы, не давая им разлетаться от сильного ветра. Но ей этого и хотелось – она жила, когда чувствовала свободу воздуха. Поджав колени и обхватив их руками, она вглядывалась вдаль, просто наслаждаясь свежестью утра и покоем, разливающимся вокруг.

Шёпот волн убаюкивал; девочка и не замечала, как глаза её слипались, до того она была поглощена ритмом жизни окружающей её природы. Голова медленно клонилась к коленям, руки слабли, и, наверное, она бы уснула, если бы внезапно в её лицо не долетели солёные брызги, заставившие встрепенуться и выровнять спину. Обескураженно оглядываясь вокруг, она была слегка напугана и немало удивлена. Как это могло получиться, когда она сидела, казалось бы, далеко от воды, и сейчас не было шторма? Не зная, что думать, девочка убрала руки от колен и приготовилась подниматься на ноги, желая осмотреться; но этого уже не требовалось.

–Не спи на берегу, здесь холодно, – раздался голос из-за её спины, и не успела она обернуться, как перед девочкой нарисовался мальчишка в небрежно заправленной в коричневые брюки белой рубашке, очевидно, её ровесник. Его синие глаза мерцали на солнечных лучах, будто бы светясь изнутри; он изучающе вглядывался в её лицо, не понимая, что эта юная леди забыла здесь рано утром. Щёки мальчика горели румянцем, а соломенные волосы взъерошивал ветер, пока тот резко не прекратился. Девочка не торопилась отвечать ему что-то, продолжая удивлённо смотреть на незнакомца и всё ещё задаваясь вопросом, как вода могла так точно попасть ей в лицо с такого расстояния. А может, это он брызнул в неё из какой-нибудь чашки? Но глянув на его загоревшие на солнце ладони, она отметила, что даже блюдца с собой он не принёс. Да и зачем человеку на берегу чашка, и тем более с блюдцем? В это время мальчишка озирался вокруг, замечая, что воздух внезапно замер, как будто не было этих сильных порывов. Он задумчиво потирал голову, незаметно поправляя успевшие растрепаться волосы.

–Я и не спала, – девочка поднялась на ноги, одергивая платье и стряхивая с него прицепившиеся травинки, – А ты не заметил, может, были волны?

–Нет, волн не было, – уверенно отчеканил мальчик, недоверчиво прищуриваясь, как будто делая какие-то заметки в своей голове, – Зато твоё платье намокло. Неприятность, конечно.

Девочка пристально вглядывалась в лицо мальчишки, точно тоже что-то подозревая, но она молчала об этом. Просто кивая, она ответила:

–Да, но ветра больше нет, и мне не будет холодно.

–Это довольно странно, куда он делся? – незнакомец оглядывался вокруг, упирая руки в бока, с явным негодованием задавая свой, казалось бы, риторический вопрос. Девочка коротко пожала плечами, лукаво улыбнувшись краешком губ – и в этот же момент слабый вихрь взвился над головой мальчика, снова разлохмачивая только недавно поправленную стрижку. Хватаясь за голову, её собеседник даже пригнулся, испугавшись. И без того круглые глаза расширились от негодования – и он глянул на девочку, задавая взглядом немой вопрос. Она только рассмеялась, поднимая ободок с земли и, выравнивая ремешок от сумки на своём плече, приготовилась уходить, но незнакомец остановил её, схватившись за тонкое запястье.

–Постой-ка, – она удивлённо смотрела на его лицо, будто бы не ожидая такого нахальства; однако мальчик проигнорировал это, – Как твоё имя?

–Анабель, – ответив это, Бель выдернула из его ладони свою руку, – А твоё?

–Я Дуглас, – и, немного осёкшись, мальчишка коротко поклонился в знак уважения, – А теперь скажи, это ты сделала?

–Что сделала? – с довольной ухмылкой девочка скрестила руки на груди, слегка наклоняя в сторону голову. Дуглас даже немного опешил, но после улыбнулся, тоже принимая более уверенную позу, подражая собеседнице.

–Я о ветре. Это ты? – он внимательно ждал ответа, но Анабель молчала, наклоняя голову в другую сторону, будто бы размышляя, можно ли говорить с этим человеком на такие темы… Или он просто показался ей ненормальным.

–Ты задаёшь странные вопросы, ты так не думаешь?

–Но ведь ты же знаешь, что волн не было. Почему ты спрашивала? – он вскинул брови, делая серьёзный вид, но на самом деле одному ему было известно, как в этот момент взволнованно билось его сердце. Бель опустила глаза, поджимая губы. И пока она не смотрела на своего собеседника, вода ещё раз брызнула в её сторону, промочив часть подола платья – и, взвизгнув, девочка отпрыгнула в сторону, сжимаясь от холода, неожиданно коснувшегося её тела, и с негодованием глядела прямо в глаза Дугласа. Тот всё ещё ждал ответа с абсолютно серьёзным видом.

–Эта вода – твоих рук дело? – она указывала рукой на тёмно-синие пятна на своём платье, и голос её слегка подрагивал от волнения.

–Я первый спрашивал. Но так и быть, – мальчишка вздохнул, опуская руки по швам, – Да, это я сделал. А теперь ты.

–Ветер – тоже моя работа, – она зажмурилась, опуская голову. Ещё никому она не рассказывала такой важный секрет, – Ты серьёзно… Ты… Вода…

–Ха-ха, -да, я – вода, – он кивал, широко улыбаясь, и выглядел так, будто бы наконец-то настал момент облегчения в его душе, – А ты, значит – воздух?

Слов на его вопрос не последовало, только порыв ветра сильно толкнул его в спину, чуть не уронив с ног. Анабель в это время сжимала губы, притворяясь раздражённой, но на самом деле сдавливая в них улыбку. Дуглас рассмеялся, держа равновесие и выравниваясь на ногах – и смеялся он искренно. Девочка всё-таки разрешила себе улыбнуться ему в ответ, хотя ей тоже вдруг захотелось смеяться – она начинала осознавать, что эта встреча, – эта безумная встреча! – счастливая. И теперь ей не будет так одиноко. Этот странный мальчик с побережья каким-то образом имеет отношение к воде, и, видимо, такое же отношение она имела к воздуху. Может, теперь она сможет говорить с кем-то об этом?..

–Поэтому ты тут сидишь всё время? – вдруг спросил он, слегка кивнув головой в сторону камня, рядом с которым она сидела еще несколько минут назад. Бель неловко кивнула, чувствуя, что волнуется, говоря на эту тему. Но вдруг она осеклась, лучше осознавая его вопрос.