— Нужно скорее найти Ньюта и привить его. Если он перейдёт через Черту, в этом уже не будет надобности. А так у нас есть шанс. — Тереза победно улыбнулась. — Получилось, Майя. Теперь всё по-другому будет.
— Ну вот и замечательно.
Майя вскрикнула, отпрыгивая в сторону. Прямо на входе стоял Дженсон, появление которого они в ходе радости и не заметили. Крысун сжимал в посиневших руках заряженный пистолет и направлял его прямо на девушек.
— А теперь отдай его мне. — нечеловечески прошипел он, облизывая губы. — Быстро.
— Как вы... Где Ава? — растеряно, но твёрдо спросила Тереза. Майя ощутила в её голосе всё презрение к Крысуну — не на ПОРОК, не на него она работала эти полгода. На мир.
Дженсон криво усмехнулся.
— Там, откуда, увы, не возвращаются. Ты окажешься там же, если не отдашь мне ампулу! — рявкнул он и тут же, рвано вздохнув, заговорил сладким-пресладким голосочком. — Тереза, ну что ты. Мы же друзья. Ты ведь не предатель. Мы столько шли к этому. Не глупи. Отдай его мне.
Он ведь шиз — мелькнуло у Майи в голове. Плохи их дела — если Дженсон готов был душу дьяволу продать, только бы все они сдохли, в здоровом состоянии, чего ждать от него сейчас.
Тереза лихорадочно соображала, но никогда ещё Майя не видела её настолько уверенной в самой себе и своих действиях. Эту игру Тереза выиграла — в её руках лекарство. И если только в ней вдруг не проснётся жалость к этому придурку, она ни за что его не отдаст, и тогда они каким-то чудом смогут сбежать.
Где, чёрт возьми, Ньют?!
Прикосновение прохладных пальцев Терезы — едва ощутимое, краткое. Она хотела было обернуться к ней, но боялась отвести пристальный взгляд от Дженсона.
И тут Тереза оттолкнула её от себя, выкрикнула одно лишь краткое "Беги!" и успела сделать лишь пару шагов, как раздался выстрел. Тело девушки рухнуло на пол, а ампула выскочила из её пальцев и со звоном разбилась.
— Тереза! — не своим голосом завопила Майя. А по плитке уже растекалось лекарство вперемешку с кровью брюнетки.
Ей хотелось кричать, но воздух перекрыло. Последний толчок Терезы заставил её отлететь и, не рассчитав, бессильно бухнуться на пол. И хорошо — вряд ли она могла бы сейчас стоять, когда прямо на её глазах, как в замедленной съёмке, в голову подруги влетела пуля.
— Ну и чёрт с ним... Значит пусть не достанется никому. — Дженсон равнодушно взглянул на голубоватую лужицу и сделал несколько медленных шагов в сторону Майи, прожигая её своими крысиными глазками.
Как назло, рация, так безответственно брошенная Майей, зашипела и от стен отлетел взволнованный голос Топанги:
— Майя! Майя, вы готовы, мы уже...
С новым выстрелом пуля пронзила прибор и тот по инерции отлетел в стену, разбиваясь на части.
— Кругом одни предатели. — нарочито несчастным голосом произнес Дженсон и снова повернулся к ней. — Как долго я этого ждал, Харт. Ты бы знала, как сильно я тебя ненавижу. Ты вечно неспокойна, вечно лезешь, куда не надо, вечно мешаешь моим планам. Вы четверо возникли из неоткуда, пошли против установленных порядков, якобы во благо. Надо было натравить на тебя гривера ещё в Лабиринте, как только выяснилось, что твоя мамаша и этот Хантер — предатели. — он противно захихикал. — Как ты носилась с этим идиотом... Фрайером. Тискались с ним на каждом углу, истерики закатывали, когда узнали, что попадёте в разные Лабиринты, забудете друг друга. — карикатурным голосом пропищал он. — Где же он сейчас? Почему ты радостно не бросилась к нему на шею? А я знаю почему. Потому что нового себе нашла. Вот вам и сказочки про вечную любовь. — расхохотался. — Неиммун! А что ты будешь делать, когда он умрёт? Ты — ничто. Ничего не сможешь сделать без них. Лишили одного, ты тут же нашла себе другого. А он уже мёртв!
— Ну так убей меня. — равнодушно бросила Майя, гордо задрав нос. — Чего ты тут развёл весь этот цирк?
— Не-ет. Не так просто. Не строй из себя недотрогу. Я вижу, как тебе плохо. Как ты за него волнуешься. — поморщился. — Гадость. Вы оба трупы. Оба. Он наверняка роется в куче мусора, как все шизы, и долго в этой войне не протянет, уж будь уверена, ну а ты... Наконец-то. Наконец-то я с тобой покончу.
Пальцы Дженсона уже сильнее обхватили оружие, надавили на курок. У Майи в один момент успела промелькнуть мысль, что как-то слишком нелепо она умирает: ни за что и не про что. Ничего не успев. Ни к чему не придя. И даже не сказав самого главного...
Но вдруг рядом с шеей мужчины сверкнул клинок, фонтаном хлынула чёрно-красная кровь. С жутким хлюпающим хрипом Дженсон схватился за горло, рухнул на колени, забыв о своём желании пристрелить Майю вмиг, глаза у него закатились. Он ещё несколько раз попытался закричать, захлёбываясь собственной кровью, после чего затих, упал пол и больше уже никогда не двигался.
Наблюдая за этим ужасающим зрелищем, Майя не заметила возникшего позади Крысуна Ньюта. Он выглядел всё так же, как когда уходил. только было похоже, как будто он в буквальном смысле вскипел — настолько взбудораженным, разгоряченным и ненавидящим он выглядел. В одной руке он держал свой окровавленный карманный нож. Несколько раз моргнув — но он был полностью в сознании! — парень перевёл взгляд, уже совершенно другой, полный тревоги, на девушку.
Он только что спас ей её чёртову жизнь.
— Ты в пор...
Не дав ему договорить, Майя буквально взлетела с пола, напрыгнула на Ньюта, и они поцеловались. Клинок выскользнул из пальцев и звонко ударился о плитку. Руки парня беспорядочно стали гладить её по волосам, по лицу, по спине, по рукам и всё слишком грубо, слишком грязно, слишком ненасытно. Совершенно не похоже на первый их поцелуй — на осторожное, трепетное облачко. Это была волна страсти, жара, судорогой проходившая по их телам. Въедаясь в губы друг друга, почти кусая, хватаясь друг за друга до побелевших костяшек, как за спасательный круг, и не чувствуя никакой боли.
Она ощущала под своими ладонями каждую его взбухшую на шее вену, каждую напряжённую мышцу. Она чувствовала, как он совершенно бессовестно хватает её за волосы, забирается к ней под кофту, обжигая своим прикосновением, впивается в её ногтями. И так сумбурно, лихорадочно, словно он хочет так многого, и сам не понимает, с чего хочет начать, поэтому руки сами разбегаются.
Сквозь пелену и стук собственного сердца было слишком одно лишь их сдавленное сопение и шлёпание губ от новых поцелуев.
Неизвестно, сколько это могло бы продолжаться, но тут здание — от пика и до самого фундамента — содрогнулось. Майя и Ньют неуклюже грохнулись на пол, причём получилось так, что парень улёгся прямо на неё, заставив Майю глухо выдохнуть ему в губы. Однако падение их немного отрезвило.
— Что это было?
— Понятие не имею. Ньют, нужно уходить.
И хотя взгляд у него был всё ещё затуманенный, он кивнул. Они поднялись, чувствуя, как полы под ними трясутся.
— А где Тереза?
Вопрос друга послужил прекрасной оплеухой. Настолько, что из глаз брызнули слёзы, которые она так умело прятала последние, самые кошмарные, пятнадцать минут своей жизни.
— Там... — кивнула Майя, хватаясь за голову, ноющую так, как будто её пилят. — Дженсон... Он... И лекарство разбилось... Всё зря, всё зря...
— Тише, тише. — ласково прошептал Ньют, гладя её по плечу. — Не может быть, чтобы она так просто сдалась, не эта девчонка. Погоди...
Он аккуратно прополз к трупу брюнетки, осмотрел её, пошарил по карманам, залез во все столы и внезапно рассмеялся.
— Есть! Ох, умница! Настоящая умница! — торжествующе повторял он, размахивая какой-то бумажкой. — Всё записала! Весь этот чёртов процесс, сколько к чему и куда!
Майя выдохнула. Неужели и правда не всё потеряно?
Ньют сорвал с шеи кулон, достал из него два потёртых, сложенный в тридцать три раза, листа и аккуратно вложил в них мятую бумажку, вдоль и поперек исписанную неровным подчерком Терезы. Затем всё так же аккуратно упаковал обратно, и подошёл к Майе.
И не успела Майя даже улыбнуться, как окно с оглушительным треском разлетелось на мелкие кусочки, и лаборатория вспыхнула, как только что зажжённая спичка, от влетевшей в неё дюжины бомб.
