Ньют тут же прекратил свою скандинавскую ходьбу.

— Привет. — сонно пробормотала Тереза.

— Привет.

— Сколько времени?

— Восемь.

Оба замолчали. Ньют, уже успевший в который раз пожалеть о том, что пришёл к ней, сел на другой конец дивана, чувствуя на себе несобранный взгляд Терезы. Спустя где-то минуту молчания она спросила его об универе, и беседа с горем пополам развязалась. От обсуждения учебы они каким-то образом перешли к тому, что Ньют помнил из школьного курса истории, а оттуда — к вчерашнему ужину и тому, кто же на самом деле из них лучший повар. Сошлись на ничьей.

В одиннадцать Ньют слегка забеспокоился — Минхо должен был уже вернуться. Дождь за три часа нисколько не утих, а, судя по висящему зонту, бегун к нему не был готов. Через пятнадцать минут Тереза попрощалась с ним и ушла спать — она и так сидела клевала носом. Почему она так устала он не знал, но не стал её отговаривать.

Минхо завалился почти в полночь — мокрый до нитки, грязный, но, как обычно, с улыбкой до ушей.

— Прикинь, я на автобус опоздал! — как-то слишком радостно сказал он, выжимая свою куртку над кухонной раковиной. — Пришлось пешком идти.

— Ты реально бежал от Ван Воориса* под этим ливнем?

— Ну да. — Минхо пожал плечами. — Типа, плюс к тренировке. А дождь как освежитель.

— Ага, только сейчас не лето, и этот дождь тебе может дорогого стоить.

Бегун лишь отмахнулся, и парни быстро пошли спать.

***

На следующий день им объявили, что единственную пару четверга перенесли на пятницу. Если расшифровать, то в четверг — отгул, в пятницу — в аудитории до поздней ночи.

Томаса эта новость несказанно обрадовала, и он тут же стал обзванивать всех своих знакомых, объявляя новую «внеплановую» тусовку. Даже Ньюта позвал, но тот, естественно, отказался, выдавив из себя коронное «ну таким уж я родился». О том, что на самом деле ему совесть не позволяла тусить, пока Тереза сидит одна дома, он и сам старался не думать. И получалось.

Эдисон кое-как уговорил его, если и не идти на вечеринку, то хотя бы обойти с ним магазины и накупить всего, что нужно.

— Я не хочу, чтобы ты покрылся зелёной плесенью. — отрезал Томас, накидывая на плечо сумку. — Пошли.

Расселу оставалось подчиниться.

После нескольких часов медленно закипающей внутри него истерики, однокурсник наконец сжалился и отпустил его восвояси, набрав к тому времени три огромных пакета. Бросив на прощание: «Я тебе ещё вечером позвоню, может надумаешь», Томас махнул рукой и оставил Ньюта одного.

Но ведь ненадолго.

Дома уже был Минхо, что блондина удивило. Азиат выглядел ужасно уставшим. Обхватив ладонями горячую чашку кофе, он пустыми глазами пялился в стену, даже никак не среагировав на приход Ньюта.

— Как день? — съехидничал тот.

— Хреново. — гундосо отозвался Минхо и долго прокашлялся.

Ньют показательно поджал губы.

— Что, прав я был?

— Отвали, а? И без тебя тошно…

— Где Тереза?

— Я тут.

Ньют слегка вздрогнул. Не взглянув на него, Тереза медленно подошла к Минхо и села на соседний стул, не сводя с него настороженного взгляда. Бегун же притворно-сладко улыбнулся ей и тут же громко шмыгнул носом.

— Не нравишься ты мне… — проговорила Тереза, прикладывая тыльную сторону ладони к его лбу.

— Да? Какая жалость… А я уже хотел тебя в кино позвать. Нет, Ньют у нас, конечно, тоже симпотяжка, но со мной же не сравнится?

Девушка бросила на него грозный взгляд, и тот чуть осёкся. Неожиданно она приподнялась на локтях и, потянувшись через весь стол, прошептала Ньюту в самое ухо:

— Больной, однозначно.

От тихого горячего голоса по шее парня пробежали мурашки. Старательно пытаясь сохранять рассудок, он стал лихорадочно соображать, что у них есть из лекарств или чего-то подобного.

Однако бегун совсем не хотел лечиться.

— Идите вы, доктора фиговы. Я просто устал. Нас сегодня загоняли, как собак. А вы: больной, больной…

Тереза, нахмурившись, вернулась в прежнее положение, и Рассел едва заметно выдохнул.

Оба уставились на бегуна, не мигая. Тот метался глазами от Терезы к Ньюту и обратно, откровенно не понимая, что от него хотят. Но, видимо, слабость взяла верх. Минхо пробормотал себе под нос что-то непонятное и смиренно вздохнул, отхлёбывая кофе.

Комментарий к Глава 5.

* Ван Воорис — спортивная площадка на западе Бруклина.

Я хотела, чтобы эта глава была маленькой, а получилось как обычно. (Три страницы - моё клеймо, я так чувствую) Хнык :(

Следующая планируется большая, и я кое-что хочу в ней сделать, только тсссс…

========== Глава 6 ==========

Тереза вылила на большую металлическую ложку немного густой жидкости тёмно-ржавого цвета и поднесла к губам Минхо.

— Не самая вкусная штука, но надо. Давай, скажи «а-а-а»…

Азиат по-детски замотал головой и сильнее сжал губы, но девушка упрямо ткнула ложкой, и ему пришлось нехотя приоткрыть рот. Тереза этим тут же воспользовалась. Почувствовав на языке лекарство, Минхо поморщился.

— Вот гадость…

— Ну, прости, что есть, тем и лечим! — она пожала плечами, закупоривая баночку.

Ньют слабо улыбнулся.

Как только бегун (пусть и под давлением) дал добро на самолечение, Терезу словно подменили. Она нашла какой-то старый градусник, которым вообще не факт, что кто-то когда-либо пользовался, завернула Минхо в тёплое одеяло, уложила в кровать и, всучив ему этот самый градусник, села рядом, не сводя с азиата напряжённого взгляда. Тёмные волосы повылезали из небрежного пучка на её голове, а белая кофта невольно заставила Ньюта сравнить Терезу с медсестрой. Ей бы это подошло куда больше, чем история…

— Спи. — Тереза хлопнула себя по коленям и поднялась на ноги.

— Как это? Разве вы не будете развлекать больного? Мне нужна моральная поддержка! Давайте я буду тут лежать, а вы прыгать в смешных костюмах. Или в рубашках Ньюта, разница небольшая. — Минхо заулыбался, а Ньют, закатив глаза, вышел из комнаты.

Даже температура тридцать восемь этого парня не изменит.

Блондин остановился у книжного стеллажа, задумчиво уставившись на одну из книг. Потом, вопреки всем правилам, вытащил её, сдул пыль и понёс к себе.

Почему-то, он решил всё сделать уже сегодня, хотя по идее, это было не нужно — выходной есть выходной. Но Ньют успокаивал себя тем, что он освободит себе целый день, если сейчас не ляжет спать лишних часа два. Мысли о том, что он снова остаётся один на один с Терезой, парень старательно отодвигал на задний план.

Девушка уложила бегуна в его комнату и вряд ли позволит вернуться на диван. Значит, Ньют, как истинный джентльмен, должен ей уступить свою. Или не должен? Может, Терезе вообще фиолетово? Тогда почему ему должно быть нет?

А с какого фига ты вообще об этом думаешь?!

Парень сжал в пальцах ручку и поставил на листе жирную точку. Ему уже поднадоело постоянно думать не о том. И главное — не знать, как это остановить. И если действительно всему виной девушка, то можно биться головой о стену, пока её не оторвёт.

Ньют вдруг застонал. Он ощутил такую беспомощность, какой никогда в жизни не испытывал. Конечно, хорошо, когда в мыслях порядок. Впустите в них женщину, и всё полетит в Тартарары.

Ему захотелось оказаться дома, услышать рассказы сестры о каком-нибудь её очередном парне, или споры мамы с другой сестрой о её внешнем виде, да даже отцовский бесконечный джаз — главное хоть на минуту перестать думать о том, что Тереза была бы очень красивой хорошей медсестрой, а она зачем-то идёт в историки.

На часах уже была почти полночь. Томас ему так и не написал. А зря, Ньют уже настолько отчаялся, что даже пошёл бы на эту чёртову тусовку. И напился в хлам. Говорят, помогает…

Раздался тихий стук в дверь. Брови Ньюта взлетели вверх — Минхо бы точно стучать не стал, ворвался бы вообще без церемоний. А если не Минхо, тогда…