Александр прибыл в Египет в качестве царя македонян и полководца Эллинского союза. Уехал он в качестве фараона, ктиста (основателя) города и живого бога. Как фараон, он являлся единоличным и абсолютным правителем самого древнего из известных его современникам царств. Царская власть здесь сильно отличалась от македонской: она наследовала традициям трех тысячелетий и вытекала из специфических административных нужд земли Нила. Как основатель города он приобрел положение легендарной фигуры, которая имела больший вес, нежели герои греческих мифов и легенд, и являлся объектом поклонения в созданном им городе. Своей поездкой в Сиву он прочно ассоциировал себя с божественными силами. Египетский поход закрыл еще один вопрос: по ходившим в то время слухам, оракул в Сиве подтвердил, что Александр казнил убийцу своего отца. Оставалось еще одно дело: наказать персов за святотатство в годы греко-персидских войн. Оно будет исполнено в следующем году.

У Дария были все основания для того, чтобы попытаться закончить войну одной битвой. Он лично потерпел поражение при Иссе; его стратегия создания второго фронта в Эгейском море для отвлечения внимания Александра провалилась. Затяжная война лишь подорвала бы его авторитет и усилила центробежные силы в империи. С точки зрения военной стратегии, наверное, было бы правильнее позволить Александру зайти вглубь Ирана и обессилить его там тактикой выжженной земли; но это противоречило идеологии, строившейся на непобедимости монарха.

На данном этапе войны инициатива принадлежала Дарию. Мобилизовав войска из восточной и северной частей своих владений, в особенности кавалерию, он выбрал место битвы. Армия Дария, намного превосходившая войска противника, ожидала завоевателя у Гавгамел, на обширной равнине к востоку от Тигра: там могли полностью проявить себя 30 000 всадников и серпоносные колесницы. Александр принял вызов с радостью и ответил прекрасным стратегическим расчетом. Он позволил иранской коннице смять первые ряды своего центра с тем, чтобы затем она увязла во второй линии обороны. Это дало возможность его кавалерии проникнуть в образовавшиеся из-за наступления бреши армии персов. Он направился прямо в центр персидского войска, где занял позицию уверенный в победе царь. Войска Дария не смогли остановить македонскую кавалерию, и ему пришлось бежать. Эта победа дерзкого стратегического замысла над численным превосходством стала концом державы Ахеменидов, и на поле битвы Александр был объявлен царем Азии. В декабре 331 года до н. э. он без боя занял два главных города Персидского царства – Вавилон и Сузы. В январе или феврале 330 года до н. э. после незначительного сопротивления Персеполь, древняя персидская столица, был захвачен и разграблен. Спустя лишь несколько месяцев, в мае 330 года до н. э., запылал царский дворец – скорее в качестве мести за разрушение греческих святилищ во время персидского вторжения, нежели, как рассказывают, по внезапной прихоти ободренных проституткой пьяных командиров. Теперь Александр мог заявить, что он полностью выполнил свои обязательства перед Эллинским союзом. Едва ли случайно перед тем, как покинуть Персеполь, Александр распустил войска греческих городов и федераций. Это решение означало конец войны, которую он вел в качестве предводителя союза греков.

Имеются косвенные указания на то, что он собирался отправить в Македонию и нескольких наиболее близких военачальников. Если это правда, значит, в тот момент Александр еще не планировал продолжать поход далее персидских столиц. Вероятно, неспокойное положение в северных сатрапиях, вызванное вакуумом власти, и опасность, исходившая от Дария, все еще находившегося на свободе, вынудили его продолжить кампанию и преследовать разбитого врага силами своей македонской армии и рекрутированных вспомогательных войск. Потерпев военное поражение, Дарий утратил право на престол; летом 330 года до н. э. он был схвачен и убит своими сатрапами. По отношению к мертвому монарху Александр проявил уважение, достойное не врага, но предшественника: он похоронил Дария в царской усыпальнице в Персеполе, завоевав таким образом еще большую легитимность, особенно в глазах бывших персидских подданных. Затем Александр еще раз исполнил роль мстителя. Он поймал и казнил убийц Дария и в ходе трехлетней кампании (330–327 гг. до н. э.) подчинил мятежные провинции на севере и востоке Ирана. Завершив этот поход, он не вернулся ни в одну из своих персидских столиц, но вместо этого двинулся на восток, дойдя до земель, которые в греческих мифах ассоциировались лишь с восточными походами Диониса и подвигами Геракла. Ни один грек до него не достигал Индийского субконтинента. Александр начал войну против племен, отказавшихся признать его власть. Этот поход привел его в Пенджаб (см. карту 2) – к новым границам и еще ближе к Восточному океану, где, согласно географическим представлениям того времени, заканчивался мир. Это довело Александра и до его собственных пределов.

В 327–326 годах до н. э., пройдя Восточный Иран, Афганистан и Бактрию, Александр на пределе своих сил пытался взять считавшуюся неприступной крепость Аорн на горе Пир-Сар в Пакистане. Если верить мифам, ее не смог взять даже его предок Геракл. То был самый восточный из подвигов Геракла; Александром, как утверждают древние авторы, к пределам мира двигало страстное желание (pothos). Он был не единственным из греков, кто под воздействием пофоса шел навстречу незнакомым трудностям и стремился открыть неизведанное. Пока он искал Восточный океан, его современник Пифей из Массалии (современный Марсель) исследовал Океан за Геркулесовыми столпами, или Гибралтаром. Но именно пофос Александра оказал наиболее стремительное и глубокое воздействие на его современников.

Взяв крепость Аорн, Александр направился в Индию, желая достигнуть Восточного океана. Его предприятие держалось не только на любопытстве. В качестве царя Азии он принял идеологию восточной монархии, которая не позволяла ему мириться с правителями, не признававшими его власть. Индийский поход, несомненно, имел исследовательскую составляющую, но прежде всего он был военной кампанией с целью установления власти в границах, которые будут заданы лишь пределами обитаемого мира.

В июне 326 года до н. э. Александр, переправившись через Инд, разбил пенджабского царя Пора, назначил его правителем этой земли и основал два новых города на противоположных берегах реки Гидасп. Это единственные города, основанные Александром и не носившие его имени: Буцефалия увековечила его одноименного коня, убитого в бою с Пором, а Никея («[город] победы», современный Монг) должна была служить напоминанием о его победе. Александр не мог знать, что это был его последний военный триумф.

Он попытался продолжить индийский поход, но его победила природа. Его воины, утомленные трудностями и измученные постоянными бурями, которые приносили муссоны, отказались переправляться через реку Гифасис (Биас). Этот бунт вынудил Александра прервать поход и вернуться в Персию. Жертвоприношение Посейдону, совершенное в море у Патталы близ дельты Инда (см. карту 2), ознаменовало конец кампании. Часть армии вернулась в Иран с флотом под командованием Неарха, царского друга детства. Ему было приказано плыть от Индии к Персидскому заливу. Его описание этого путешествия, изобилующее сведениями о географии, флоре, фауне и климате, сохранилось в пересказе Арриана в «Индике», написанной во II веке до н. э. По неизвестным причинам – чтобы принять еще один вызов или наказать войска за их бунт – Александр с 30-тысячной армией вернулся из Индии самым трудным путем, через Гедросскую пустыню. Через два месяца, потеряв на марше по меньшей мере 20 000 человек, Александр прибыл в Пуру; через четыре месяца, в марте 324 года до н. э., он дошел до Суз. Ему был 31 год, он был непобедимым и абсолютным правителем величайшей из известных до той поры империй. Он избрал мерой для себя не людей, но богов и мифических героев – Диониса и Геракла, – и превзошел их.