Гарри едва удалось заскочить в свою комнату, схватить кое-что из-под подушки, сунуть за ремень штанов и засесть в туалете. Других мест для уединения сегодня ему не светило. Да и тут…

— Гарри, ты идешь? — двое, хором. Близнецы, точно. Еще и дверь подергали.

«Тьфу», — сплюнул он про себя и делано закряхтел, получив в ответ:

— А… ладно, давай побыстрей, — потребовал уже другой голос.

— А в лоб? — не выдержал он. — Вам что, самим присесть негде?

За дверью захихикали и наконец отошли.

А Гарри достал из-за ремня протеев блокнот — единственную возможность объяснить кое-что профессору. То есть профессорам.

«Что написать? Надо скорее, скорее…» Как назло, в голову ничего не приходило. Он вздохнул и попробовал представить себя на месте Снейпа.

«Ой, у него же сейчас целый факультет гудит, и Малфой там под рукой, как начнет расспрашивать… а, точно, Малфой же!»

Рука сама начала выводить:

«Малфой поверил, что вы — его Патронус».

Гарри посмотрел на страничку и улыбнулся: хорошо получилось. Коротко, и все самое главное. Вот теперь можно и отмечать! Не забывая о завтрашнем, конечно.

«Подумать только, я — и Патронус, — Снейп давненько не пребывал в таких смятенных чувствах. — Но Драко Малфой? Чего-то я не понимаю… И что-то шепчет мне, что без Поттера здесь не обошлось», — думал он, выходя из гостиной собственного факультета после того, как доходчиво объяснил своим подопечным, что их ожидает, если хоть немного выйдут за известные им рамки.

Как раз в это время в левом кармане брюк нагрелся блокнот. Достаточно было взглянуть на одну-единственную фразу, как все прояснилось.

«Ну конечно, я — защитный зверек Поттера… Черт, дьявол и вся мифическая нечистая сила…»

 Да уж признайся хотя бы самому себе, что это приятно, — раздался внутри собственный же голос. — И оцени, какой был эффект!

«Черт бы его драл, этот эффект. И как теперь учить Поттера маскировать оформленного Патронуса, если я и сам это никогда не пробовал и знаком только с принципом?» — ответил он, раздумывая, стоит здороваться с собственной шизой или еще погодить.

Пришлось признать, что Поттер молодец, настоящий слизеринец. По крайней мере, Малфоя он обвел просто великолепно, да и не только его. А главное — вовремя. Но было бы полезно узнать подробности.

Шиза молчала, видимо, была полностью согласна.

Снейп развернулся, взметнув полы мантии, и направился обратно в гостиную. Там продолжалось довольно чинное, хоть и явно градусом повыше, аристократичное празднование, но его возвращению никто особо не удивился. Он поманил к себе Малфоя. Драко моментально заполыхал ушами, а на щеках появились красные пятна…

В кабинете декана Малфой, присевший на краешек кресла, весьма удивил: он начал неуверенно и очень неуклюже извиняться. Снейпу даже пришлось прервать беднягу, чтоб не мучился, и поздравить с победой, пусть и половинчатой. Этого оказалось вполне достаточно, чтоб мальчишка опешил от неожиданности.

— Рассказывайте, — спокойно произнес декан, и Драко преспокойно выложил ему все как на духу. Парню вообще-то давно хотелось поделиться, особенно с тем, кто лично его этому самому Патронусу учил! Может, поэтому и получился его Защитником?

На такое предположение профессор только пожал плечами, одновременно высматривая в нахальных и в то же время любопытных светло-серых глазах подопечного интересующие его детали. Надо было действовать осторожно, Малфой — это не Забини, о котором старшее поколение не особо-то и заботится. Но считать последние события прямо из памяти через обычный зрительный контакт оказалось даже слишком просто. Причем удалось это сделать совершенно незаметно даже для навешанных на единственного наследника ментальных защит.

«Ну да, — подумал Снейп, — поскольку сам Драко как раз в открытую об этом же и говорит и неважно, во что он в этот момент верит, главное — он открыт и не считает нужным что-то утаивать. Да и что ему скрывать-то?»

О Северусе Снейпе еще до поступления в Хогвартс Драко был наслышан. Хоть декан и полукровка, но аристократы уже давно оценили то, что он десять лет назад* сделал и продолжает делать для их детей и всего факультета, разве что говорить ему об этом не торопились.

Снейп давно доказал, что он той же крови, пусть ее и половина: он не просто знал некоторые безусловно важные нюансы, он их понимал. А значит, вполне мог считаться своим. И детки, естественно, были в курсе, кому в Хогвартсе они могут доверять.

Так что теперь Снейп мог не без удовольствия просматривать произошедшее «глазами своего ученика», правда, увлекаться не стал, да и не особо много там было.

«Ай да Поттер… Недаром Шляпа ему предлагала Слизерин, не выжила еще из ума старая кошелка! Это радует, но мальчишка едва не подвел нас всех. И что с ним теперь делать?»

Он аккуратно вышел из памяти ученика, осторожно убирая следы своего присутствия, изобразил задумчивость, а потом начислил довольному Малфою аж двадцать баллов (мысленно представляя перед собой совсем другого ученика) и отпустил его. Пусть празднует, заслужил.

Но что же заслужил Поттер? Выволочку? А за что, собственно? Кто виноват в том, что у этого мальчишки все наперекосяк: и аниформа, наверное, у единственного в мире — дракон, и теперь вот Патронус — человек. И пускай бы просто человек, хоть Мерлин или даже Джеймс Поттер! Так ведь нет, это он, Снейп. Ведь так мальчишка воспринимает его. Защитник… Неужели он — достоин?

Снейп вздохнул и вылил в бокал остатки «Гленморанджи». А что, он тоже заслужил немножко праздника… Тем более завтра ему предстоит отмазывать Поттера от его компании каким-нибудь очередным несправедливым наказанием (какую же бурю на алознаменном факультете это должно вызвать, что весьма удачно!), а потом тащиться с ним на поиски его блохастого крестного.

А потом еще, возможно, вязать треклятого пса и куда-то девать. Последнее напрягало больше всего, остальное было решаемым. Но откладывать не стоило — появление дементоров над стадионом во время игры явно указывало на опасность. И не только для Блэка.

Научиться скрывать форму Патронуса самому и потом натаскать Поттера казалось по сравнению с этим довольно рядовой задачей.

Снова вспомнилось эпичное появление Патронусов. Нет, все-таки оба мальчишки — молодцы…

Значит, у Драко Малфоя Патронус — гиппогриф. В любом случае получается, что он сильный маг, так что перспективы просто прекрасные. Кстати, почему бы не порадовать его папочку? Конечно, о форме он ему пока ничего не скажет, но информацией о действенном Патронусе, наколдованном парнем в весьма сложной ситуации, порадует.

Он подошел к камину и бросил туда щепотку пороха, совсем чуть-чуть, только для связи…

И через несколько минут сиятельный лорд Малфой составил ему компанию в отмечании сегодняшнего праздника, потому что решил, что у него праздник ничуть не хуже. И спасибо декану его сына за такую приятную новость.

Малфой-старший, вытянув ноги к камину, потягивал коньяк и не торопился делиться своими мыслями. Он легко понял, что Снейп что-то не договаривает, но выпытывать это не спешил. Они в любом случае теперь соратники. А значит, когда придет нужда, он все узнает. И разумную осторожность декана своего сына вполне одобрял. Уж кто сохранит секрет, так это он.

Сириус Блэк, точнее, здоровенный черный ирландский волкодав, тяжело вздыхая, пытался устроиться на куче палой листвы, которую нагреб в пещеру и использовал в качестве лежанки: все ж не так холодно и жестко. Бурчание пустого желудка не давало заснуть — он проворочался почти всю ночь, ненадолго задремав лишь под утро. И вот уже новый день — студеный, серый и тоскливый.

И с пустым брюхом надо что-то делать. Человеческий разум с трудом продирался через ощущения и рефлексы пса. Надо было идти добывать пищу. Но как? Охотиться он толком не умел… Несколько раз пытался ловить зайцев, но ушастые были слишком шустры и не давали никакой возможности их догнать.