Враг открыл мощный, из нескольких стволов, упреждающий пулеметно-пушечный огонь. Гошко атаковал. Горячась, бил длинными очередями. Но Хе-111, изворачиваись, уходил. И все же нагнал лейтенант "хейнкеля" Не кланяясь встречным огненным трассам, подошел на короткую дистанцию - ударить наверняка! И тут оружие "го смолкло... Гошко кинул свой "як" на врага. Грохот удара! Подрубленный "хейнкель" валится вниз. И хотя лопасти винта были сильно погнуты, мотор едва тянул, Гошко благополучно посадил Як-1. Так был совершен первый воздушный таран в небе Москвы.

* * *

Во второй половине июля 1941 года после многодневных, яростных, кровопролитных боев в районе Смоленска наступление фашистских войск на московском направлении захлебнулось. Впервые с начала войны директивой № 34 Гитлер был вынужден приказать своим войскам перейти к обороне.

Попытка с ходу вонзить нож в сердце Советской России сорвалась. Силясь скрыть это, фюрер объявил, что русская столица якобы и не является его главной целью и что вообще для него "Москва не более, чем название места". Каково? А, кажется, еще не просохли чернила в служебном дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск Германии Гальдера, записавшего последнее указание Гитлера 8 июля 1941 года: "Непоколебимым решением фюрера является сровнять Москву и Ленинград с землей... Задачу уничтожения городов должна выполнить авиация".

И вдруг... заело под Смоленском. Изо всех сил тому подсобили наши летчики. В те отчаянные июльские дни и ночи они совершили здесь более 5000 боевых вылетов, сбили в воздушных боях 200 истребителей и бомбардировщиков со свастикой.

Случился в конце того памятного июля у гитлеровской военной машины еще один срыв. Неожиданный, ошеломляющий. Плачевными оказались для "непобедимых" люфтваффе первые результаты широко развернувшегося воздушного сражения за Москву.

Планируя в июле массированные бомбардировочные налеты на советскую столицу, враг хотел посеять панику в рядах ее защитников и тем самым помочь группам армий "Центр" продвинуться вперед, смяв заслоны, перекрывшие путь на Москву!

Свыше тысячи самолетов 2-го воздушного флота противника действовали на рубеже Великие Луки, Смоленск, Гомель и на более близких подступах к столице. К Москве были переброшены шесть отборных бомбардировочных авиачастей. Среди них "Легион Кондор", эскадра особого назначения "Гриф" и другие, им подобные. Всего свыше 300 бомбардировщиков "Хейнкель-111", "Юнкерс-88", "Дорнье-215". Машины и экипажи, готовые к высотным дальним ночным полетам. Гитлеровцы не сомневались, что сумеют забросать бомбами главный советский город.

В те же дни группа армий "Центр" двинула значительные силы, чтобы обезопасить свои фланги. Так, для усиления германских войск, рвавшихся к Великим Лукам, были направлены девять дивизий - из них две танковые.

Для защиты подступов к столице в район Великих Лук перелетел 29-й Краснознаменный истребительный авиаполк, чтобы поддержать свои войска на поле боя. Прикрыть с запада небо Москвы. Полк уже выполнил десятки боевых вылетов, нес потери и имел победы. Все понимали, что здесь, на Западном фронте, придется еще тяжелее. И ответственнее - каждый себя почувствовал лично причастным к защите Москвы. Помогая нашим наземным войскам сдержать бронированные колонны врага, полк включился и в зону круговой эшелонированной ПВО столицы. Теперь в любую минуту в случае пролета чужих бомбардировщиков на Москву в секторе Великих Лук подразделения полка могли быть подняты в воздух.

В ночь на 22 июля 1941 года воздушная битва на подступах к Москве началась.

В затемненной Москве ни огонька. Летчики на аэродромах в готовности номер один. Тишина - обманчивая, вкрадчивая, усыпляющая... И вдруг на командных пунктах, позициях, стоянках затрезвонили, зазуммерили телефоны, засвистела морзянка:

- Идут!..

Зеленый крючок сигнальной ракеты наискось прошил тьму над аэродромом.

- К запуску!

- Есть, к запуску!

И лишь после этого в квартирах, цехах, на быстро пустеющих улицах и площадях Москвы послышался из репродукторов и громкоговорителей вой сирены и знакомый голос произнес:

- Граж-да-не, воз-дуу-шная тревога!

Первыми нащупали высоко летящих одиночных немецких разведчиков. Потом бойцы постов воздушного наблюдения, оповещения, связи убедились в приближении множества чужих самолетов в районе Вязьмы, более чем в двухстах километрах от столицы.

В ночной тьме незримыми волнами один за другим устремились к Москве четыре эшелона "хейнкелей", "юнкерсов", "дорнье" - всего до 250 машин. Они шли, крадучись, с потушенными огнями, при подходе к целям меняя высоту и курс, расходясь на компактные группы и даже рассеиваясь на одиночно летящие самолеты. Чтобы сбить с толку истребителей, зенитчиков, прожектористов, они старались проникнуть к городу с разных сторон, несли все вместе (по минимальным подсчетам) не менее 250 тонн бомбового груза для прицельного сброса на Кремль, крупнейшие заводы, аэродромы, вокзалы, мосты. Гитлеровские авиационные штабы планировали массированное бомбардировочное нападение так, чтобы всю ночь Москву трясло от взрывов. Они стремились образовать как бы замкнутый круг, непрерывную бомбардировочную карусель, без остановки крутящуюся над городом: интервал между вылетом каждой из четырех колонн должен быть таким, чтобы последующий эшелон начинал бомбежку тотчас вслед за предыдущим. Всё высчитали воздушные громилы весьма точно! И потребное количество бомб, и коэффициент разрушения домов, и ожидаемые цифры человеческих жертв. Упустили в расчетах, казалось бы, и не столь материально существенное - мужество парней, которым народ доверил беречь родное небо.

Спотыкаться во тьме отдельные группы фашистской летучей армады начали еще на дальних подступах к Москве. Им навстречу были подняты 170 советских ночных перехватчиков. "Юнкерсы" растерянно шарахались в стороны, когда в их строй врезались истребители, круша каждого, кто не успевал увернуться, пушечным огнем, а то и хвостатыми факелами реактивных снарядов. Бывалые стрелки "хейнкелей" или "дорнье" дружно били всей группой из крупнокалиберных пулеметов - яркими в темноте трассами перекрещивали русский самолет. Ослепительно вспыхнув, он будто освещал путь для товарища - другой советский истребитель кидался на стаю вражеских бомбардировщиков. Такой ярости и упорства атакующих отборные экипажи гитлеровцев не встречали!

Некоторые немецкие самолеты были сбиты или выведены из строя, но основная сила армады все ближе подходила к Москве. Здесь, в световых полях прожекторов над ближними подступами к столице, натиск советских истребителей утроился.

Особо отличился в этом бою капитан Константин Николаевич Титенков, командир эскадрильи 11-го истребительного авиаполка. На Як-1 Титенков разыскал во тьме головную группу неприятельского эшелона, летевшего к Москве. Как только группу "схватили" наши прожектора, Титенков смело повел свою машину против строя в два десятка самолетов и атаковал флагманский Хе-111. Позже стало известно: вел этот эшелон, пилотируя "хейнкель", матерый воздушный стервятник, отмеченный двумя Железными крестами и другими наградами за бомбардировку Польши, Франции, Англии. Резко бросив машину вниз, меняя курс, фашистский ас пытался вырваться из узла прожекторов, уйти от истребителя во тьму. Весь экипаж бомбардировщика палил из пулеметов по атакующему. Титенков меткой очередью выбил стрелка. Потом чуть ли не в упор ударил из пушки по правому крылу - оно полыхнуло пламенем! Неподалеку от Рузы "хейнкель" шмякнулся на землю, которую собирался бомбить.

На обезглавленную группу бомбардировщиков ринулись вслед за комэском другие летчики, разогнали ее, сбили и вывели из строя несколько "хейнкелей". Так и пошло у Константина Николаевича Титенкова - чуть ли не каждую ночь "приземлял" он непрошеного гостя. За храбрость и боевое умение, проявленные в битве за Москву, К. Н. Титенков был удостоен звания Героя Советского Союза.

Защищая столицу, подвиг Титенкова повторили более двадцати советских соколов. Весь мир узнал о необычном оружии русских летчиков - таранах в московском небе.