— Минако, я, наверно, покажусь тебе глупой, но все же ответь мне, пожалуйста, честно, хорошо?
— Конечно, о чем речь.
— Речь о Сейе. — тихо сказала блондинка и замолчала.
— Хм, а что с ним? — стала задавать наводящие вопросы Мина. – Насколько я помню, он улетел.
— Минако! Не делай из меня дуру. Ну хоть ты!
— Усаги, а ты что-то чувствуешь к нему? — спросила Мина в лоб.
— Я? Ну-у-у. Как тут сразу ответишь? — запнулась Усаги. — Я запуталась, Мина. У меня ведь есть Мамору. И мы видели, что нас ждет в будущем. И Чибиуса. Боже, у меня голова кругом. А Сейя, он был рядом и… А теперь его нет, а я… Я хочу, чтоб он был! Понимаешь?!
— Усаги! Ты все еще хочешь быть с Мамору? — но блондинка молчала. — Усаги! Ответь мне!
— Я не знаю! Ясно?! Не знаю! — сорвалась на крик девушка. — Мамору отдалился от меня. Я не вижу у него стремления быть со мной. Такое чувство, словно раз уж он видел наше совместное будущее, то и стараться для этого не нужно. Ведь все предрешено и все такое. — внезапно лицо Усаги приобрело такой вид, будто ее осенило, — но ведь малышка смогла изменить будущее. Может, то, что мы видели тогда, это всего лишь один из вариантов?!
— Уса, если ты говоришь такие вещи, то я могу сделать лишь один вывод. Да и вот уже которую неделю я слышу от тебя только слово «есть», когда ты говоришь о Мамору. Ты ни разу не сказала «люблю». И ответ на твой вопрос ты, по-моему, сама уже знаешь, просто по какой-то причине не хочешь самой себе в этом признаться.
— Ах, Минако. Ну почему все так сложно? И что мне делать? Ведь я. Я… – глаза блондинки забегали из стороны в сторону, вдоль позвоночника прошлась волна легкого холода, сердце предательски барабанило по ребрам. — Я люблю его, Минако! Люблю. Понимаешь?
— Кого его? — слегка прищурив глаза и хитро улыбнувшись подруге, решила спросить Минако, чтобы окончательно убедиться в своих догадках.
— Сейю. — едва различимым шепотом ответила Усаги и покраснела от смущения. — Я сама не понимаю, как это произошло. Он был рядом, когда был нужен. С ним было так хорошо и спокойно. Ну так, словно рядом с ним я будто бы дома. Я не сильна в описании ощущений, знаешь ли. Видимо, права была Ами, когда говорила, что мне стоит читать больше книг. А теперь он там, а я тут. И я боюсь. Я боюсь снова быть одна. В этот раз меня это добьет окончательно.
Минако сидела и внимательно слушала подругу. С каждым словом она ощущала, с какой нежностью Усаги говорит о Сейе. Она видела в ней себя, ведь сердце Венеры сейчас было далеко от своей хозяйки. Оно улетело вместе Ятеном на Кинмоку, и вернуться не обещало. Все, что осталось у девушки — надежда, что, возможно, когда-нибудь они встретятся вновь.
— Я очень хорошо тебя понимаю. Но так нечестно по отношению к Мамору. Ты должна объясниться с ним. Не прямо сейчас, конечно, но должна. Понимаешь?
— Конечно, понимаю. Я не хочу мучить ни его, ни себя. Прожить жизнь с нелюбимым человеком лишь потому, что так якобы предначертано, сродни пытке. Это я понимаю, поверь. Я поговорю с ним, как только пойму, как лучше это сделать. Я лишь хочу попросить тебя не говорить пока девочкам обо всем этом. Они просто меня не поймут. Особенно Рей, с ее-то характером. А если Харука узнает, то я вообще даже думать боюсь об этом.
— Я не буду им говорить. Обещаю. Но и ты не затягивай. И знай, я всегда рядом и поддержу тебя. И не теряй надежду на лучшее. Верь, что все наладится.
Подруги еще какое-то время сидели в парке и говорили на отвлеченные темы. Усаги снова сокрушалась о количестве задаваемого на дом. Минако же восхищенно рассказывала о новом поступлении шикарных нарядов в молл. За разговорами девушки не заметили, как к концу подошло время занятий и нужно было идти домой.
Они шли через парк по мощеной тропинке и на развилке разошлись каждая в свою сторону. Недалеко была детская площадка с каруселью, большой песочницей и качелями. Всюду бегали и резвились дети. Откуда-то доносилась классическая музыка, видимо, неподалеку было летнее кафе. Усаги стала прислушиваться к мелодии, ей нравились звуки пианино. Вдруг резкая боль в голове стерла краски этого дня. Перед глазами снова побежали картинки: вот она перебирает пальцами по клавишам, рядом Ами извлекает чудные переливы из арфы, около них танцует Минако. Щелчок, и снова Эндимион, павший от вражеских атак, лежит на развалинах Лунного дворца. Еще щелчок, и она видит Сейю с гитарой, поющего ей о своей любви. Усаги осела на землю, ее сознание разрывалось на части от увиденного, словно она одновременно проживала три разных жизни. Она опустилась на колени от этой режущей мозг боли. Но вдруг все прекратилось так же внезапно, как и началось. И только теперь она заметила как в портфеле звонит телефон. На экране высветилось «Мамору». Сейчас она, глядя на телефон, понимала, что по идее, как влюбленная девушка, каковой она себя еще недавно считала в отношении этого человека, могла бы записать его в телефоне под каким-нибудь милым прозвищем, как это делал Сейя по отношению к ней. Собрав волю в кулак, она нажала на кнопку «Ответить» и поднесла трубку к уху.
— Привет, Мамору, — сухим тоном сказала она.
— Усако, я поговорил с начальством. К сожалению, в выходных мне отказали. Многие сейчас в отпусках, и…
— Можешь не продолжать. — Перебила его оправдания блондинка. — Я уже привыкла к тому, что тебя вечно нет рядом. Особенно когда ты был нужен.
— Усако, я…
— Нет, Мамору. Я устала слушать твои оправдания. Если ты снова мне скажешь, что делаешь это ради нашего светлого будущего, то я просто взорвусь. Хватит. Я очень устала и тороплюсь. Мама скоро начнет волноваться.
— Я тебя понял. Пока.
— Пока. — Все так же сухо ответила Усаги.
Убрав телефон в портфель, она побрела в сторону дома, размышляя о своих видениях. На другой стороне дороги она увидела мужской силуэт с черной, как смоль, копной волос, собранных в длинный низкий хвост. «Боже, Сейя!», первое, что пришло ей в голову, и она, не помня себя, ринулась через проезжую часть.
Водители едва успевали затормозить или объехать девушку. Ей вслед летели ругательства и недовольные взгляды.
Добежав до парня, Усаги обняла его со спины и в этот момент поняла, что его рост на порядок меньше, чем должен быть. Она отпрянула от него, а парень повернулся к ней лицом, черты которого даже отдаленно не имели ничего общего с Сейей, а прическа на деле и вовсе оказалась шиньоном.
— Оп-па, ну и дела! Не ожидал, что девочки будут липнуть ко мне так быстро! — радостно сказал незнакомец. — Тебя как звать, красавица?
— Никакая я тебе не красавица. И вообще, я обозналась! Вот. — Усаги гордо вскинула голову и сложила руки на груди, давая понять, что она весьма не довольна ситуацией. Конечно, злилась она в первую очередь на саму себя из-за того, что приняла желаемое за действительное.
— Так я этого и добивался. Я вообще фанат «Трех звезд». Жаль, что они распались. Сейя Ко вообще мой кумир, столько девчонок по нему сохло.
— Хватит. У меня нет никакого желания слушать этот бред. Всего хорошего. — Словно холодной водой окатила она парня. А затем все так же гордо зашагала в сторону своего дома, а парень так и остался стоять, смотря ей вслед.
Пока Усаги добиралась до дома, ее разум лихорадочно анализировал все произошедшее за день, но ничего дельного из этого не вышло. Она только больше запуталась во всем.
Поздним вечером она нехотя легла на кровать — очень не хотелось снова испытать на себе кошмар прошлой ночи. Но она даже не подозревала, что в прошлый раз это были только цветочки. Сегодняшние сновидения были столь реальны, что она, казалось, ощущала все запахи витавшие в воздухе, все касания нежных рук и губ любимого, его тепло. Но страшнее всего было ощутить всю боль и горечь его утраты. Усаги проснулась в холодном поту; сев на кровати и обняв подушку руками и ногами, она стала раскачиваться вперед и назад, как маятник, тяжело дыша. Так она пыталась успокоиться. Ей казалось, будто все это было наяву. Все эти видения тяжким грузом давили на расшатанное сознание девушки.
