Ответ на второй вопрос объявился на поворотом. Один из гостей, сбросив маску, оказался гостьей, нашей старой знакомой.

— Думала, упекла на дно моря, так я не выберусь?

— Да уж, имела оплошность.

Она явно наслаждалась тем, что в её руках трепыхалась девчонка едва ли подросткового возраста — вообще не понятно, как она тут оказалась. Впрочем, заложница походила на служанку.

— Ты считаешь меня слабой?

— Я считаю тебя не умеющей предвидеть то множество исходов, что доступно мне и ещё нескольким.

Девочка, которую она держала в руках, вдруг блестнула лиловыми прядками, тут же возвращаясь к образу беспомощной. Я хмыкнула: умеют же…

— Раз так, то что ты видишь?

— То, что я перескочила приличный отрезок времени, хотя не должна была. Мне вот что интересно… А как ты сюда попала?

— Не твое дело. — Джесс ощерилась. Лён и Локи подняли руки, останавливая стражников, собирающихся на неё напасть.

— Почему же? А как тот парнишка, который меня к Элли отправил? Жив хоть?

— А что это ты тянешь время?

— Да не тяну. Вон же он стоит.

Космос едва успела вырваться, оградив нас от мирных жителей. Ланта усмехнулась, показав… Клыки? Минуточку…

Осознание шибануло не хуже пары мешков с кирпичом, свалившихся этажа эдак с девятого.

— Ты новообращенная?

— Догадалась? Но ты несъедобная, как и твои дружки. Только одна…

Лён скрылся за крыльями. Волк, хотя всё же больше обычного, но не так, как оборотни, встал возле Вольхи, как и Пространство со Временем.

— Вот ты сволочь…

— Рада стараться. — она насмешливо поклонилась.

— И кто же тебя обратил? Вальтури? Каллены на такое не пойдут.

— Нет, кое-кто из племени в Южной Америке. Знаешь?

— Так далеко не забредала, уж извини.

Толпу спешно выводят, я вижу рыжеватые волосы. Душа оборачивается, но лишь на секунду.

«Надо увести Вольху.»

«Но через брешь Ланта тут же вырвется.»

«А что мешает разделить?»

Реальность взглянул на меня, чуть кивнув.

Троих — волк успел выскочить — отделила такая же граница, как и вокруг. Аурелия тут же налетела на неё, но пробить не смогла, оставшись с двумя магами и очень озлобленным вампиром. В одежде — Вольха мне рассказывала о… Побочном эффекте такого превращения, так что я удивилась.

Из «человечных» остались Реальность и Пространство, удерживая уже Вольху в таком же барьере. Остальные сейчас тускло — пока, как я поняла, — сияли в моем теле.

А у Лёна был гворд.

Всё произошло настолько быстро, что я сначала ничего не поняла. А потом изумленно уставилась на оружие, которое я вдруг отобрала у Лёна. Оно было окровавлено, но этой хоть бы хны, пока Разум не завладел моим телом, и дальше я, наоборот, наблюдала как в замедленной съемке. Он резко оторвал вампирше голову и, каким-то образом стянув с гворда, уложил на землю и поджёг, возвращая мне контроль и становясь рядом.

— Ты, тварь распоследняя, что ты сделал, зачем?..

— Ты бы погибла. Мы не можем допустить смерти Хранителя.

Он был спокоен, словно не было того бунта днем, словно сейчас не горел погребальный костёр.

— В чем дело? Она же пыталась тебя убить.

— Ты так ничего и не понял, Разум. — Душа, покачав головой, обняла меня за плечи. Кажется. Потому что я была в настоящем шоке. — Выбранные никогда, запомни ты наконец, ни-ког-да не любят убивать. Они лучше сами погибнут, чем причинят боль. Именно поэтому их и выбирают, дурья башка. Ты ей не услугу оказал. Ей бы ничего не было, она же русалка! На них укусы этих вампиров не действуют, они и так… Перерожденного не убить. Не убить, не обратить, не заколдовать достаточно сильно, да много чего ещё «не»! Идиот… — она, помогая мне встать — я была безразлична ко всему происходящему, кроме «Я убила. Я убила. Я убила…», не смолкающему в голове — лишь вздохнула. — Ты Камень на полгода. Дальше — посмотрим.

— Ша! Да за чт-…

— Быстро. — и её ледяной тон был страшнее, чем крик до того. — Следим по очереди. Выползешь — развею, или вовсе вернешься к прежнему. Ты ещё можешь.

— Нет уж. Я его… Не потерплю. Пусть таким будет.

Голос резко охрип и не слушался. Лён и Вольха, до того пытавшаяся пробиться к нам, сочувственно на меня смотрели.

Реальность отчитался стражам, мол, угроза уничтожена, и мы пошли прочь от дворца.

***

Как-то незаметно мы дошли до окраины. Элл была опустошена, невидящими глазами смотрела в пустоту. Душа перепоручила её синеволосой, и теперь мы с трудом их различали.

Душа вполголоса рассказывала о том, почему и кого выбирают в Хранители. Все без исключения, они ненавидели убивать. Потому что геноцидом, — на этих словах её передернуло, словно от воспоминаний, — проблему не решить. И как раз убийства их задача предотвращать.

Я вздохнула. Проход предстояло открывать мне. И это спустя всего полторы недели!

— Ты помнишь?

Я кивнула. Большинство заклятий, требующих больших затрат сил, были на крови, так что к порезам я привычная. Быстро начертив то, что много раз рисовала лишь углем, я сжала в ладони пахнущую пылью и пеплом монету.

— Ас Оренсе!

***

Элл ещё две недели молчала. Вообще. Не отвечала на наши вопросы, не говорила с Камнями, а особенно усиленно игнорировала Разум. Он, как и все, жил на первом этаже, теперь уходя глубоко в сад, чтобы не видеть нас и наши взгляды.

Душа помогала по хозяйству, мы вместе доразобрались с неожиданно обнаружившимися в подвале — у нас и подвал есть! — банками, бочками и прочим. Проще говоря, всё подписали и рассортировали по полочкам, хотя это особо не нужно было.

Локи тоже замкнулся. Я порой, проходя мимо их двери, слышала, как он что-то тихо ей говорил, но что, я разобрать не могла. Лён не пытался подслушать, говоря, что ей нужно смириться. Я не лезла, совершенно не пытаясь понять, потому что… Я бы и не поняла.

— Твоя жизнь как сплошной морок, твои сны — как чужое море. Нам отмерен огромный срок… Расскажи же, как стать собою? Как мне быть, если впереди — сотни тысяч, и не минуты. Как не сбиться с того пути, не зарыться в оковы, путы?

— Ей лучше.

— Откуда ты знаешь?

— Стихи всегда вязались с чем-то хорошим. — Локи отвлекся от книги.

В дальнейших премудростях здешней магии мы разбирались без них. У Элл откуда-то взялось письмо, а, точнее, свиток, и она, озабоченно его прочитав — едва нахмурилась, а после резким движением доломала печать, — взяв с собой Космос, уехала в город.

Вернулась она спустя час, с мешочком в магической клетке.

— Что за…

Пустота. Запах этой пустоты, такой, что затягивает вовнутрь, плотными комками повис в воздухе. Я против воли резко вздохнула, стиснув в руках первый попавшийся предмет, оказавшийся металлическим пером, а потому не сломавшийся.

— Жрецы распоясались. — пояснила она, не вдаваясь в подробности уезда. — Антари, считая нас, было три. Их намного больше. Даже в Алом мире что-то творится в храмах. И да, это вещь из Черного. После закрытия ворот их все уничтожили, но мы продолжаем находить такое. Давно.

— И… Что это?

Она вздохнула, так что я заподозрила неладное.

— Ферзь.

***

— Страхи — это естественно, дорогая. — женщина заплетала дочери косы, а малышка, совершенно не понимая слов матери, игралась с тряпичной куколкой. — Когда я уйду, и ты уйдешь, и вернешься, их будет много. И, вероятно, самым большим будет страх того, от чего ты погибнешь, или что-то потерять. Роза, доченька, перебори их, чего бы это не стоило, но не надо уничтожать совсем. Они могут спасти.

★★★

Элл просыпается. Волосы, перед сном распущенные, аккуратно уложены в косы, а в ладони зажата маленькая куколка. Тихо ругнувшись, девушка подходит к окну, смотря на убывающую луну, и вдруг её резко прошибает, как током, только больнее и страшнее.

Черный Лондон вытягивает силы, и ему нужны новые Хранители, которые только что появились.

***

Утром, когда мы уже проснулись, к коням прибавились две коровы, а Элл распутывала навязанную на волосы длинную тряпицу, ожесточенно срывая веревки. Когда они наконец развязались, темноволосая застыла с открытым ртом, а мужчина — назвать его парнем у меня не повернется язык, — усмехнулся. Он был таким же беловолосым, как и Лён, и я, не сдержавшись, хихикнула. Впрочем, о поводе злобно посмотревший на меня новоприбывший и сам догадался — разбуженный Повелитель Догевы спустился со второго этажа.