Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Капитан Глеб включил радио. Сначала выбрал джаз, потом другое. Неуклюжие наушники славно грели голову, но звуки при этом предлагались не очень качественные. Знакомо и классно запел Крис Норман.

«Сейчас бы Валерке его послушать…»

И без того приглушенные самолетные звуки вдруг уменьшились до незаметности и спрятались за пределами наушников. Жизнь вокруг продолжалась, но он не имел к ней никакого отношения.

Большой Брат в очередной раз подозвал стюардессу, бесшумно помахал перед ее внимательной и услужливой мордашкой громадными ручищами. Потом, когда она поднесла ему гроздь маленьких прозрачных бутылочек, радостно вскочил, мгновенно высосал одну емкость, без звука открыл другую, огляделся по сторонам и огорченно вздохнул, увидев перед собой лица множества спящих людей. Глеб тоже попробовал прикрыть глаза.

«Не время, Брат, потерпи, мы с тобой потом это дело обязательно поставим на повестку дня… Но потом».

Те, кто не спал, занимались туалетами. Множество красноречивых указателей в салоне предлагали справлять межконтинентальную нужду и в носу, и в корме самолета… Ближайшие к их креслам санузлы располагались в центре салона. Колонну, которую образовывали средние сдвоенные туалеты, обтекали потоки непрерывно перемещающихся вокруг них пассажиров.

Еще до взлета какой-то карибский гражданин безо всякого стеснения юркнул в ближайший санузел. Глеб флегматично отметил: «На рейсе «Аэрофлота» обслуга ему за такое вольнодумство оборвала бы руки и все остальное…»

Подходы к ватерклозетам не прикрывались ни занавесками, ни ширмами. Высокоцивилизованные мужские и женские особи спокойно вклинивались в очередь, задумчиво мнущуюся около сортира, и на каждого человека, пока он не скрывался за вожделенными дверцами, с интересом глазела добрая половина самолета, добродушно угадывая и понимая при этом его самые сокровенные желания.

…Потом незаметно пришло время обеда, и между кресел начали резво кататься продовольственные тележки. И опять Глеб Никитин обратил внимание на различный стиль подачи. Здешние стюарды, двигающие по проходу емкость с едой или посудой, каждый раз почему-то успевали замечать спешащего навстречу им пассажира и непременно при этом вежливо отъезжали в сторону. Отечественная же самолетная обслуга обычно стоит в проходе насмерть, словесно запихивая при этом встречного авиационного клиента куда подальше, и катит свои посудные телеги дальше по салону с упорством бульдозера.

На обед сегодня им был послан замечательно горячий цыпленок, салат и тоненький до прозрачности кусочек семги. Десерт в виде куска фруктового пирога предполагалось запивать витаминным напитком.

— Шампанское, вино, пиво?

Глеб посмотрел на бейджик с именем стюардессы, прикрепленный к лацкану ее форменного пиджака.

— Красное вино. И еще, Джил, прошу вас, не предлагайте мне больше ничего до самой посадки.

Есть не хотелось, но, понаблюдав за здоровым аппетитом ребенка по имени Машка, Глеб Никитин понемногу и сам справился с принесенными продуктами. Янни, подмигнув ему, с удовольствием выпил бокал шампанского.

«А ведь когда-то на самолетах «Аэрофлота» было гораздо чище, чем в этом «Боинге», да и кормили вкуснее, чем на всяких там иноземных лайнерах…»

Второй, кажется, рейс его штурманской жизни закончился тогда на Канарских островах. Они сдали свой траулер в Санта-Крусе подменной команде, собрали личные вещи и отправились на испанском «Боинге» в сторону родной Москвы. Он первый раз летел через океан, смотрел на все широченными глазами! В салоне в первые минуты полета стоял шум, гам; после шести месяцев сугубо мужской рыбацкой компании они радостно глазели на стюардесс, гоготали в их адрес всякие неприличности. Потом так же, как и здесь, им принесли еду, разные мясные кусочки, вкусные крендельки и каждому по маленькой бутылочке пива или, на выбор, по рюмке коньяка! Жизнь становилась просто чудесной….

После обеда он протопал в туалет, поудивлялся уже там: салфеточки, зеркала огромные, разноцветное пахучее мыло разложено маленькими кусочками, туалетная вода, розовая и лимонная, для протирки разных важных частей тела! Потом, еще через полчаса, их боцман, здоровенный молдаванин, и тралмастер, пожилой, дубленый всеми океанами белорус, начали орать песни!

«Да они же поддатые! Откуда взяли-то?!»

То, что на их пароходе к концу рейса не оставалось ни капли жидкости, пахнущей алкоголем, мог ручаться каждый из экипажа. Ну, удалось, вроде, боцманюге выклянчить у непреклонной стюардессы еще одну рюмочку коньяка… Вроде как. Так ведь для такого шикарного мореходного организма пятьдесят граммов любого напитка были как благорастворение во́здухов, не более… Загадка мучила его тогда не очень долго. Заглянув в знакомую уже туалетную кабинку ополоснуть руки, он еще раз восхитился зеркалами, кусочками мыла и…

Две литровые бутыли туалетной воды, в самом начале их полета радовавшие глаз перламутром нежнейших цветов, были цинично пусты! И лимонная, и розовая. Боцман и тралмастер поступили с напитком тогда со всей пролетарской беспощадностью.

Потом он вспомнил, как они с Валеркой варили на борту «Балтики» уху. Набегавшись за рабочий день по порту, навозившись с корпусом яхты, с веревками, со скобами и парусами, к концу смены они оба обычно страшно хотели есть. Валерка в обязательном порядке топал тогда в береговой рыбцех, притаскивал оттуда пару-тройку свежих нелегальных рыбин; вместе они их чистили, потрошили, ставили на электроплитку обширную алюминиевую кастрюлю…

Съедали все подчистую. Валерка был по молодости страшно прожорлив, оставлял на тарелке только кости и лавровый лист. Разговаривали, мечтали…

Самолет ровно гудел, своим неизбежным керосиновым стоном подавляя все остальные человеческие звуки. Глеб Никитин плавно уснул. И это было правильно. Его организм настойчиво требовал разумную компенсацию безумному ночлегу в странном отеле «Гэйнсборо Лодж», расположенном где-то очень далеко внизу, в городе под названием Лондон…

…Бухта застыла в знойном напряжении тропического полудня. Недвижимую, густую и плотную зелень ближних берегов от медленного мелководья отделяла незначительная полоска желто-белых пляжей. Прозрачная голубая поверхность, какой бухта была еще несколько часов назад, исчезла. Мощное карибское солнце уверенно накрыло прохладную воду тяжелым зеркалом отвесных лучей.

— …не утонула. Получается, что ты убил девчонку.

— Ну и что? Сама виновата — не те слова услышала.

— …

— Да и заорала она не вовремя. Испортила бы все дело. Я же не хотел…

— Еще пиво будешь?

— Давай. Хорошо здесь у тебя, тихо, спокойно… А в камнях сейчас жара дикая, неохота опять тащиться туда. Там не то что здоровье погубить, сдохнуть в два счета можно. До сих пор в глотке как бензина нажрался…

— Ничего, недолго осталось.

— Люди там не сильно на ситуацию сердятся?

— Терпят пока.

— Объясни им, что нужно еще чуток выждать, ну, пока шум-то утихнет.

— Грамотные, сами все понимают.

— А деньги когда за работу? Я не намерен ждать…

— Нечего было своими кулаками махать… Девке все объяснить можно бы было.

— Ага! И девка эта не по делу, и самолет тоже я кругами мотаться заставил!

— Не шуми. Товар интересный… И в этот раз, и через месяц еще будет. С этим вопросом закончим, тогда и о своих делах подумаем.

Авиационная девушка Джил строго следовала инструкциям и не беспокоила его, несмотря на все увлекательные события, происходившие с пассажирами «Боинга» на высоте тридцать пять тысяч футов. И поэтому Глеб проснулся самостоятельно.

Шум большой интернациональной барахолки наполнял салон самолета. Люди спешили покупать дешевое! На это стоило посмотреть поподробнее, но Глеб по инерции продолжал лениво и сонно щурить глаза.

Пока он спал, бедняжки стюардессы, наверно, уже замучились таскать по салону бутылки и бутылочки, упаковки сигарет, каталоги нижнего белья и ювелирных изделий. Юный папаша Янни, протянув тощему бородатенькому стюарду несколько каких-то талонов, похожих на купоны скидок из глянцевых журналов, заказал тому три бутылки водки. Потом, получив товар, принялся заботливо упаковывать бутылки и еще какую-то приобретенную мелочь в сумку-рюкзачок, вытащив ту из-под своего сиденья.

7
{"b":"667436","o":1}