========== Часть 1. Надежда не напрасна ==========

Жители скромного городка, Перрос-Гирека, суетливо готовились к надвигающемуся празднику. В уютных ресторанчиках, магазинах, на новогодних базарах: всюду огромные скопления людей. Весь город будто превратился в беспокойный рой в канун Рождества. Компании друзей и небольшие семейства в преддверии носились по улицам, закупая продукты для традиционных праздничных блюд, ища оригинальные подарки для своих родных, любимых, беззаботно смеясь и радуясь грядущим посиделкам в компании близких… И лишь один человек сиротливо скитался по улицам, сторонясь несущихся навстречу людей с охапками пакетов и коробок.

Эрик привык быть один. Он не стремился быть таким, как все люди вокруг. Падший, проклятый ангел. Ангел музыки, который разучился жить и теперь мог лишь существовать. У него не осталось ничего: сердце было разбито, а музыка покинула его вслед за музой. Но глубоко в душе у него таился незримый огонек надежды, который согревал окоченевшее сердце и был единственным его спасением в этот холодный вечер.

Эрик медленно брёл по набережной, глядя из-под широких полей чёрной шляпы на покрытую тонкой корочкой льда водную гладь. Это было редким явлением в достаточно теплой Бретани, но эта зима отчего-то выдалась особенно холодной… Мощный порыв морозного ветра снес с его головы боливар, открывая лицо взору прохожих. Доли секунды, что Эрик возвращал головной убор на место, хватило прохожим, чтобы сжаться в комок от ужаса и унести ноги прочь, как можно дальше от Эрика. Он болезненно поморщился, глядя на испуганное личико малыша, успевшего его разглядеть. Устало облокотившись на фонарный стол, он возвел взор к тёмному звездному небу. Пушистые снежинки падали на его лицо, приятно охлаждая кожу и успокаивая взбушевавшиеся чувства. Мерно выдохнув, он было собирался отправиться домой, как к его ногам приземлилась газетка, очевидно, принесенная ветром из оживленного центра города. Эрик поднял ее с земли и, отряхнув от снега, вгляделся в размытые буквы.

— «Опера Гарнье» выставлена на продажу, — прочел тихо Эрик, — не может быть…

***

Звёздное небо постепенно светлело, градируя от тёмно-лазурного до бледно-василькового, местами пробивались яркие лучи зимнего солнца, заглядывая в окошки ветхого домика на берегу розового гранита. Свет ласково касался лица Кристины, кровать которой была расположена прямо у маленького оконца. Девушка нехотя распахнула веки и сладко потянулась. Она спустила ноги с постели, касаясь ступнями холодного пола. Нашарив пяткой свои тапочки, она поднялась и подошла вплотную к окну: снег падал большими хлопьями на землю, образуя пушистое белоснежное одеяло, ветра не было, а сугробы переливались и блестели от столь ослепительного в этот день солнца. Робкий стук в дверь заставил её оторваться от созерцания пленяющих красотой видов и направиться навстречу незваному гостю. Она накинула на плечи теплый палантин и отварила дверь.

— Доброе утро, мадемуазель Даае, — лучезарно улыбнулся ей паренёк, покрывшийся ярким румянцем от мороза, и протянул конверт, — это вам от Мадам Жири из Парижа!

— Благодарю, месье, с Рождеством вас! — воскликнула беззаботно Кристина и, бережно притянув письмо, вошла обратно в теплый дом.

Девушка с трепетом вскрыла конверт и вынула из него сложенный пополам листочек. Её глаза побежали по изящно нарисованным буквам.

«Дорогая Кристина,

Я хочу сообщить тебе: господа Ришар Фирмен и Жиль Андре выставили театр на продажу.

Мы с Мег будем жить на улице Скриб. Очень по тебе скучаем и ждём в гости.

Целую, Антуанетта»

Кристина несколько раз прочла первое предложение. Сердце болезненно сжалось. Она росла там с детства, танцевала, пела… Но, главное, именно там её нашел Ангел Музыки. Слёзы сами собой покатились по щекам девушки. Раны были слишком свежи. Но ведь нельзя вечно бежать от прошлого? Кристина зло смахнула с лица непрошеные слезинки и, бойко вскочив на ноги, принялась собирать вещи. Пусть будет больно. Она была намерена вернуться в Париж.

***

Быстрым и легких шагом, какой был, пожалуй, только у балерин, Кристина двигалась по перрону в поисках указанного в билете вагона. Вдали она заметила заветный вагончик с небрежно нарисованной цифрой «7» и направилась к нему, ускорив шаг. Она было ломанулась внутрь, но контролёр лихо остудила пыл девушки, загородив ей проход своим пышным телом. Кристина стушевалась и протянула массивной женщине билет.

— Вам сюда, — прокряхтела женщина и подвела Кристину к её купе.

— Благодарю, — тихо отозвалась девушка и осторожно вошла внутрь.

Старое и обшарпанное купе: пара кроватей с каждой стороны и пустой столик у окна. Она устало опустилась на скрипучую койку и задумалась о том, что ждет её в Париже. Кристина действительно очень скучала по Мег и мадам Жири, заменившей ей родную мать, но сильнее всего она тосковала об Эрике.

С той ночи пожара она не видела его и не слышала о нем. В её голове роились различные предположения о его дальнейшей судьбе, одно хуже другого. И это заставляло сердце девушки изнывать от боли, от вины за неверно сделанный выбор. Она злилась на себя и на Эрика. Постоянно Кристина задумывалась о том, что бы было, останься она с ним. Было бы всё иначе? Не так, как с Раулем? Кристина в глубине души надеялась, что случайно встретится с ним в Париже и обязательно всё объяснит, извинится и исправит свои прошлые ошибки.

Кристина оторвалась от размышлений и взглянула на окно: за инеем невозможно было ничего разглядеть. Скука была невыносимая, вдобавок желудок болезненно заурчал, напоминая Кристине, что она не взяла в рот и крошки за целый день. Девушка обреченно вздохнула и отправилась в вагон-ресторан.

Жизнь здесь кипела. Громко играла музыка, люди танцевали, развлекались. Кристина чувствовала себя неловко и старалась незаметно обойти весь кутёж стороной… Но ей это не удалось: чьи-то цепкие руки грубо притянули в свои объятия. Кристина попыталась вырваться, но у неё не получилось. Хрупкая девушка совсем ничего не могла противопоставить грузному мужчине с противной ухмылкой.

— Давай же, присоединяйся к нам, не стесняйся, — прокряхтел ей на ухо пузатый мужчина. Кристина не могла даже дернуться в этой стальной хватке.

— Отпустите меня, пожалуйста, — обреченно прощебетала она, но мужчины, окружившие её, лишь расхохотались. Руки их, казалось, были повсюду, Кристина уже потеряла любую надежду на помощь и слезы хлынули из глаз.

— Уберите от неё свои грязные руки! — грозно проговорил спаситель. И Кристина хорошо знала этот голос: гипнотический, завораживающий, обволакивающий своей красотой баритон.

— Эрик! — воскликнула Кристина прежде, чем ей грубо закрыли ладонью рот и сильнее стиснули в объятиях.

— Да что ты сделаешь нам, хлюпик? — рассмеялся пуще прежнего один из мужиков. Эрик ухмыльнулся и вмиг накинул на хама его знаменитое пенджабское лассо. Он угрожающие сильно стянул его на упитанной шее.

— Я сказал, отпустить её сию секунду! — прошипел Эрик, наблюдая за тем, как бледнеет лицо жертвы. Со всех сторон начали раздаваться вскрики и Кристину тут же скабрезно вышвырнули из толпы точно в объятия Эрика. Неуловимым движением он снял и упрятал удавку куда-то под пальто. Взяв за руку испуганную Кристину, Эрик повел её за собой.

Она едва поспевала за Эриком… Точно, как после премьеры Дон Жуана: его мертвая хватка, быстрый шаг и безумство взгляда. Сон это или реальность Кристина не могла разобрать. Эта необыкновенная встреча совершенно поразила девушку. Она не знала, чего от него ожидать теперь, спустя годы, после разлуки. Опрометчивый и глупый поступок лишил её любви и доверия Эрика. Как было теперь вернуть все то, что она так легко разрушила когда-то? И возможно ли это вообще?

Когда они оказались в тамбуре, Эрик, наконец, взглянул на неё. Кристина совершенно потерялась в его эмоциях. В его взгляде плескались бесконечная боль, невыразимая тоска, огонек ярости и едва уловимая нотка нежности. Противоречивые чувства раздирали Эрика изнутри, но любовь, которую так долго он пытался похоронить, взяла верх: