========== Глава 3 ==========

Огонь преследует её. Бежит за ней. Опаляет нежную кожу Кристины. Ей хочется закричать, но дым тут же заполняет её легкие, вынуждая её лишь громко откашляться. Она видит прислугу, каких-то людей, Рауля — они безмолвно глядят на неё с полным безразличием, когда Кристина падает на колени. Почему он не спасёт её? Любит ли он вообще? Слёзы заполняют глаза, и она совсем ничего не видит. Крик вырывается из её груди.

Она мечется по кровати, сминая простыни под собой и содрогаясь от рыданий. На пронзительный крик Эрик реагирует молниеносно и, ворвавшись в тёмную спальню, падает у кровати девушки на колени.

— Кристина! — зовёт взволновано он, схватив крепко её за запястья и прижав к себе, легонько встряхивая.

Её окликают где-то позади, и она оборачивается — сквозь пелену дыма она может разглядеть лишь высокую фигуру, движущуюся к ней сквозь бьющее пламя. Теперь она понимает — это Эрик. Он тут же подхватывает её на руки и уносит прочь от разразившейся катастрофы. Она вся сжимается в его руках, крепко обнимая за шею.

— Проснись же! — восклицает Эрик, и она резко открывает заплаканные глаза.

Порыв толкает её в объятия перепуганного мужчины, и она быстро прижимается к нему, рвано выдыхая. Он замирает, когда её маленькие ручки цепляются за него так сильно, что становится сложно дышать. Неловко обняв её, он проводит пальцами по её спине осторожно, будто бы боясь спугнуть.

— Я здесь, — прошептал Призрак, встревоженно взглянув на неё.

— Там был огонь, — всхлипывает Кристина, дрожа в его руках, — он поглощал всё вокруг. Никто не желал помочь мне… А потом там был ты. Ты забрал меня, спас от верной гибели, Эрик…

Он тяжело вздыхает, хмурясь. Ему бы очень хотелось, что бы это было правдой. Он бы спас её, будь у него такая возможность. Он бы кинулся за ней в воду, в огонь, хоть в едкую кислоту, если бы она только позвала его.

— Если бы я мог, — тихо говорит он и непроизвольно обнимает Кристину сильнее, когда на его шею падают капли её теплых слёз.

— Я заслужила всё это, — твёрдо говорит Даае, — я должна ответить за боль, которую причинила тебе, за свои ошибки.

— Даже не смей так думать, — чуть улыбнулся Эрик, отстраняясь, — тебе нужно всё же поспать, ладно?

Девушка быстро замотала головой, прижимаясь к нему снова.

— Не уходи, пожалуйста, — просит отчаянно Кристина, — я не выдержу этих кошмаров.

— Как скажешь, — выдыхает он, проводя пальцами по бугристой коже её шеи.

Его сердце раскалывается от жалости к ней, бедной девочке, потерявшей в одночасье всё и всех. Он понимает, как много значит для Кристины её внешность, как паршиво теперь у неё на душе. Ему хочется помочь ей справиться с этим, показать ей, что жизнь не кончается, дать понять, что она по-прежнему может быть любима и нужна.

— У тебя очень красивые глаза, — разрывает тишину Эрик, и Даае поднимает на него изумлённый взгляд.

— Они выглядят мёртвыми, — печально качает головой Кристина.

— Нет, они словно облака в солнечный день, — кивнул он ей, — или даже, знаешь, когда море бьется о скалы, поднимая белую пену — это тот самый цвет. В твоих глазах заключена невероятная краса, природа не способна дать такое человеку.

— Боже, это невероятно, — не сдерживаясь, Кристина всё же улыбается, оглядывая Эрика в неверии.

В окно спальни начинают пробиваться первые лучи утреннего солнца, и Кристина интуитивно прячется в тень, выскальзывая из таких тёплых объятий.

— Кристина, — вздыхает Эрик, — ну, в чём дело?

— Я бы всё отдала сейчас за твоё подземелье, — усмехается она, подтянув колени к груди, — я не хочу, чтобы меня хоть кто-нибудь видел. Я чувствую, что даже ты не можешь смотреть на меня спокойно.

— Лишь потому, что бесконечно жалею о том, что случилось с тобой, — поясняет Эрик.

Она поджимает губы, отводя взгляд. Он подвигается к ней.

— Вспомни, как выгляжу я, — усмехается болезненно Призрак, — я понимаю тебя.

Она немного хмурится, а затем вдруг поднимает руку и тянется к его маске, одним взглядом спрашивая разрешения. Если бы не желание показать Кристине, что она не одна, он бы не согласился вновь открыться её взору, но теперь он мог лишь кивнуть, позволяя её израненным пальцам снять его единственную защиту.

Девушка помнила лишь то, что он выглядел отвратительно, почти тошнотворно. Теперь же, оказавшись на его месте, она готова была пройти через это снова и понять, что именно так пугало её раньше. Откинув маску за свою спину, она подняла на него глаза.

Никакого ужаса, отголосками доносящегося до неё из прошлого, она не испытала. Веки Эрика дрогнули, когда она коснулась пальцами его тонкой желтоватой кожи: она оказалась очень сухой, но всё же приятной. Отсутствие носа уже не пугало Кристину, она помнила об этом, и у неё было достаточно времени, чтобы смириться с этим печальным фактом. Тонкие, бледные полосы вместо губ и вовсе не казались чем-то необычным. Пускай, в целом он выглядел словно выходец из легенд, но нет, никакому страху не было больше места.

— Прости, — прошептала Кристина, положив ладонь на его щеку, — тебе пришлось куда тяжелее.

— Ты имеешь право быть слабой, — чуть улыбнулся он, глядя на неё своими золотистыми глазами.

— А ты имеешь право не прятаться за маской в своём доме, — тихо говорит Кристина, — ты тоже не одинок больше.

Девушка поднимает с одеяла маску и цепляет на себя, тихо усмехаясь.

— Можно и мне такую?

— Если очень хочешь, — улыбнулся Эрик, снимая её с Кристины, — но я хочу видеть тебя.

Она пододвинулась к нему и внимательно взглянула в глаза.

— Сможешь ты снова стать моим маэстро, Эрик? — тихо спросила девушка.

— Если только ты пожелаешь, — кивнул он, — я бы очень хотел этого.

***

Устроившись за благородным белоснежным роялем, Эрик взглянул на смущённую Кристину. Она стояла чуть в стороне, нервно теребя юбку.

— Не переживай так, — улыбнулся легко Эрик, в предвкушении глядя на неё.

— Я не знаю, смогу ли теперь петь так же, — прошептала она растеряно.

Мужчина качнул головой и тут же заиграл легкую, нежную мелодию, хорошо знакомую Кристине по опере «Ганнибал». Собравшись с мыслями, она сосредоточилась на этой красивой музыке и запела:

Без меня, без меня, милый,

Думай обо мне

Пообещай, что не забудешь

О моей весне.

Услышав себя, свой отвратительный голос, она хотела расплакаться. Она резко отвернулась и отошла к окну, судорожно выдыхая. Её вдруг охватил страх, что она никогда не сможет петь как раньше.

— Дитя моё, — прошептал Эрик, неслышно подойдя к ней со спины.

— Боже, мне так жаль, — подавлено говорит Кристина, — не могу поверить, что я лишилась теперь даже голоса…

— Тише, Кристина, — ласково обратился к ней Призрак, осторожно касаясь её плеч, — кто вернёт тебе голос, если не я?

— Я не чувствую его, Эрик, совсем не чувствую свой единственный инструмент.

— Обещаю, что ты снова сможешь петь, — попытался утешить её он и развернул лицом к себе, — давай продолжим вместе.

Быстро кивнув, Кристина сделала вдох и продолжила:

Мы не клялись,

Что будем мы с тобой

Навек вдвоем, любовь храня

Но хотя бы, если сможешь,

Вспоминай меня.

Внимательно Эрик наблюдал за тем, как она дышала, с какими эмоциями она вела эту мелодию. Он понял, что дело было не только в поврежденных токсичным дымом органах, но и в самой Кристине.

— Так-так, — улыбнулся он ей, когда она закончила арию, — давай разбираться. Прежде всего, Кристина, ангел мой, вокруг больше нет огня, лишь мир и покой. Вспомни о том, как я учил тебя дышать, ну же. Попробуй.

Девушка сделала вдох одним носом и вновь пропела первые строки арии.

— Хорошо, уже лучше, — кивнул Эрик, — не зажимайся, прошу тебя. Пой так, будто никто не слышит. Маленькая Кристина всегда делала так.

Её губы тронула улыбка. Ей приятны были воспоминания о детстве и занятиях с её Ангелом Музыки. Но дети лишены комплексов, в отличии от нынешней изувеченной Кристины.