— Карлотта — новая Прима…

— Карлотта Джудичелли? — уточнила Кристина, подняв покрасневшие глаза на Мэг. Подруга кивнула.

— Она достойнее меня, — пробормотала девушка, опустив голову.

— Но ты прекрасно пела, дорогая, — постаралась подбодрить её Мэг, крепко обняв, — вся труппа была в восторге от тебя! — Кристина выдавила улыбку. — Но я вижу, что расстроилась ты вовсе не из-за этого. Что случилось? Не хочешь поговорить о том, что тебя тревожит? Сразу станет легче.

— Дело в Дориане и Рауле… — со вздохом объяснила Кристина.

— Погоди, Дориан… Это тот парень, который был с тобой на кастинге? — спросила Мэг.

— Дориан Готье, если не ошибаюсь. Ты никогда не рассказывала мне о нём, — разочарованно проговорила Мэг, покачав белокурой головкой, а Кристина улыбнулась, отдаваясь воспоминаниям.

— Мы познакомились ещё в школьные годы, — задумчиво всматриваясь в окно, начала она, — я помню нашу первую встречу, будто она случилась только вчера. Дориан был на год старше меня, а я совсем не общалась со старшеклассниками — так что мы не были знакомы. Однажды на перемене меня начали задирать незнакомые мальчишки из другого класса, они как-то нелепо обзывались и грубо толкали меня. Но тут ничем не приметный паренек вступился за меня. Это было удивительно… Обычно все просто проходили мимо, — с негодованием заявила Кристина, — но Дориан не побоялся защитить меня. Он всегда был не таким, как все… В нём есть что-то такое, — Даае взглянула на подругу, ища в её светлых глазах понимание.

— Что было потом? — девушка мягко улыбнулась, кивнув Кристине. Подтянув колени к груди, та продолжила:

— После того случая мы стали проводить много времени вместе, нам всегда не хватало друг друга. Оказалось — у нас очень много общего. Он меня понимал, поддерживал, от него всегда шло необычайное тепло. А я… Я была единственным его другом, в классе его недолюбливали, а семья… О ней и говорить не стоит, — печально закончила Кристина, утерев слезу, скатившуюся по щеке. Мэг подвинулась к подруге и приобняла её за плечи, задумчиво глядя перед собой.

— Может, Рауль просто ревнует? — тихо спросила Мэг, она была почти уверена в своих словах.

— Рауль в бешенстве, — пробормотала Кристина, опустив голову на хрупкое плечо подруги, — он не хочет, чтобы я выступала в театре… И считает, что всё это из-за пагубного влияния Готье.

— Да кто вообще спрашивает этого паршивца?! — воскликнула Мэг, вскочив с дивана. Девушка жила Оперой и балетом и не выносила столь невежественного отношения к искусству. Довольно забавно было наблюдать за тем, как она злится. Она была словно ребенок и оттого умиляла своим негодованием.

— Я не ожидала таких слов от него… — Кристина подняла затуманенные пеленой слёз глаза на подругу. — Как он может, Мэг?

— Расслабься, постарайся отвлечься, — проговорила тихо девушка, опустившись рядом, — ладно?

— Я постараюсь… — прошептала Кристина, крепко обняв подругу.

***

Порывистый осенний ветер свистел за окном книжного магазина, Дориан изредка бросал короткие взгляды на улицу, дабы не упустить Рауля. Однако того всё не было, хотя на улице уже смеркалось. Парень решил, что ждать его уже нет смысла и потихоньку засобирался домой.

Выйдя на улицу и закрыв магазин, Дориан на всякий случай набрал Рауля, но бесполезно: тот упорно не поднимал трубку. Поплотнее запахнув плащ, парень направился в сторону дома, который находился в паре кварталов от его работы. Тусклые уличные фонари лишь местами освещали путь, людей почти не было, лишь бездомные бродяги иногда проходили мимо, даже машины в этом районе поздним вечером проезжали очень редко. Но Дориан свыкся с жизнью в этом покинутом богом районе.

Когда он остановился у своего подъезда в поисках ключа, его неожиданно окликнули сзади:

— Эй, ты! Поди сюда!

Дориан медленно обернулся. В метре от него стояли трое здоровых парней и подозрительно коварно ухмылялись.

— Извините? — он растерянно взглянул на эту шайку и невольно попятился к двери. Попытка бегства тут же была пресечена: его повалили на землю. Один из них отошел к углу дома, наблюдая за редкими прохожими. Второй крепко удерживал за шею, пресекая любые сопротивления Дориана, а третий, прикладывая все силы, пинал его по ребрам. Парень с трудом мог дышать, легкие уже горели огнем от ожесточенных ударов, когда его грубо ударили по лицу, и Дориан почувствовал металлический вкус крови во рту. Вновь последовал удар. Потом ещё один. И ещё. Избиение несчастного паренька продолжалось до тех пор, пока он не начал терять сознание от невыносимой боли. И уже на грани реальности до него донеслось:

— Пацаны, прекращайте, валим отсюда!

***

По тёмным улицам не торопясь шел полноватый мужчина. Он был сильно утомлен и едва мог идти, очевидно — день выдался тяжелым. Сначала бесконечные дела в Опере, затем нужно было навестить пожилых родителей, так что возвращаться приходилось поздней ночью. Он остановился возле въезда в свой двор, жмурясь от ярких фар проезжающей мимо машины с тонированными стеклами. Раздался визг колес, и она умчалась в неизвестном направлении. Мужчина посмотрел ей вслед и спокойно направился ко входу в дом.

Тихий стон привлек его внимание, когда мужчина уже потянул на себя тяжелую дверь. С трудом он разглядел силуэт человека, лежащего на холодном асфальте прямо у его подъезда. Он метнулся к пострадавшему, который даже не мог шевельнуться — различные ушибы и гематомы покрывали всё его тело.

— Бедняга, — пробормотал мужчина, покачав головой. Он опустился на колени и, осторожно подхватив паренька на руки, понес к себе домой. Парень не сопротивлялся, не произносил и звука, только пустым взглядом глядел в никуда. Мужчина печально вздохнул, заметив это. Парню нужна помощь, и он никак не мог оставить несчастного погибать в эту холодную ночь.

Медленно, но верно осознание происходящего возвращалось к Дориану. Он совсем не понимал, где очутился и каким образом, но был уверен, что находится в безопасности. Тело нещадно ломило от боли, и Дориан с трудом принял вертикальное положение, облокотившись на спинку дивана. Оглядевшись вокруг, он обнаружил, что находится в обставленной со вкусом комнате, что редко встречалось в современности. Гостиная была выполнена в спокойных песочных тонах, поэтому прекрасно гармонировала с мебелью кофейных оттенков. Большое окно, плотно закрытое бежевой портьерой классического кроя, делало комнату необъятно просторной. И не было никакой напыщенности, вульгарности или излишней демонстрации богатства, что понравилось Дориану. Но сама необычность ситуации его поражала: чтобы кто-то просто так позаботился о нём. Ощущение, что здесь точно какой-то подвох, никак не покидало парня.

— Пришел в себя? — он услышал мягкий насмешливый голос и обернулся. В дверях стоял упитанный мужчина средних лет, совсем простой на вид. Парню показалось, что раньше он его где-то видел, но где — не мог вспомнить.

— Мы виделись раньше? — хрипло спросил Дориан и тут же закашлялся.

— Я раньше видел тебя здесь, видимо, мы соседи, — отрешенно ответил тот и, опустившись на кресло рядом с диваном, протянул Дориану стакан воды и пару таблеток, — это обезболивающее, думаю, тебе оно не помешает, — поморщившись, проговорил мужчина.

— Не знаю, как мне благодарить вас, — пробормотал парень, залпом осушив стакан, — как к вам обращаться?

— Не стоит благодарности, — улыбнулся он, — зови меня Убальдо, не нужно этих формальностей, я не так стар, знаешь ли, — скорчив обиженную гримасу, заявил мужчина.

— Дориан, — тихо ответил ему парень, протягивая подрагивающую от боли руку. Мужчина легко пожал её в ответ. — У тебя здесь очень уютно, — зачем-то добавил он.

— Рад, что тебе понравилось, — весело откликнулся он, — не хочешь чаю?

— Ох… Мне нужно идти, — затараторил Дориан, — нужно заглянуть утром в Оперу, а к тому времени я должен хоть как-то привести себя в порядок, — Убальдо, прищурившись, взглянул на него и уточнил:

— В Гранд-Оперу? — парень неуверенно кивнул, и мужчина задал вопрос: