Рядом с ним останавливается белокурая девушка с выразительными глазами невероятного шоколадного цвета. Ее лицо освящает совершенно обворожительная улыбка и Александр ловит себя на мысли, что он не желает отводить от нее взгляда.

— Простите, — осекается он, отстраняясь от прохладной стены, и не может удержаться от ответной улыбки, — Вы так красивы, все мысли вылетели из головы.

— Вы такой милый, — тихо смеется она, отворяя дверь в лавку и проскальзывая внутрь, — могу я Вам помочь?

— Ах, да, — усмехается Бьёрк, следуя за ней, — у моего друга сегодня свадьба и я хотел бы подобрать самый чудесный букет для его невесты. Справитесь?

— Буду очень стараться! — отзывается девушка и начинает собирать цветы в букет.

Никогда в жизни Александру не доводилось слышать таких слов в свой адрес и он раз за разом прокручивает в голове ее нежное «Вы милый», наблюдая за тем, как ее тонкие пальчики с трепетом перебирают стебли цветов, выбирая наиболее подходящие, а затем перевязывают аккуратный букет шелковой лентой.

— Извините, — вновь обращается к ней мужчина, — могу я узнать Ваше имя, мадемуазель?

— Вы слишком часто извиняетесь, — смущенно отвечает продавец и добавляет, протягивая ему цветы, — Тереза.

— Дивное имя, — выдыхает Бьёрк, принимая подвенечный букет из рук девушки, и будто бы случайно накрывает её тонкое запястье ладонью.

Она замирает, не решаясь разорвать этот тонкий контакт, и Александр делает шаг к ней навстречу. Не выпуская ее руки из своей, он вглядывается в ее карие глаза и какое-то необычайное тепло разливается в его груди. Должно быть, именно об этом Эрик рассказывал ему столько раз. Именно этого сам Бьёрк отчаянно желал, глядя по ночам на звездное небо.

— А Вы… Вы представитесь мне? — спрашивает Тереза заметно севшим голосом и от чуткого слуха мужчины не укрывается то, как она взволнована происходящим.

— Меня зовут Александр Бьёрк, — отвечает детектив, сжимая ее узкую ладонь в своих пальцах, — и, кажется, я нашел то, что очень давно искал.

Очаровательный румянец тотчас выступает на щеках Терезы и она робко смеется, отводя взгляд от внимательных сизых глаз, глядящих на нее с неподдельным благоговением.

— Простите меня еще раз, — продолжает Александр, впервые за долгие годы ощущая страх отказа, — но могу я пригласить Вас на чудесную свадьбу моего друга сегодня? Я понимаю, Вы должно быть обязаны оставаться здесь, но… Мне бы очень не хотелось расставаться с Вами вот так.

— Александр, — вдруг обращается она к нему, отбросив все формальности, — я тоже это ощущаю и с радостью составлю Вам компанию.

Мужчина расплывается в счастливой улыбке и шагает к выходу из лавки, так и не выпуская ладонь Терезы из своей руки. Ему кажется, что, если он хотя бы на короткое мгновенье отпустит её, то тут же лишиться этого незнакомого, такого далекого чувства, посетившего его этим летним утром. Кажется, что Тереза испариться, словно ее и не было вовсе, словно это лишь иллюзия, созданная его больным воображением.

Но нет.

Она идет рядом с ним рука об руку к величественному зданию церкви всех Святых и шестое чувство Александра шепчет ему о том, что это правильно. О том, что так должно быть. О том, что она — та самая.

***

С замиранием сердца Кристина движется к Алтарю по усыпанному лепестками роз полу. В эти секунды все на свете теряет для нее всякий смысл, кроме Эрика. Кроме ее будто неземного жениха, облаченного в элегантный костюм-тройку цвета вороного крыла точно по его поджарой фигуре. Лицо Призрака укрывает белоснежная маска с острыми срезами, подчеркивающими его выразительные скулы и такие родные для Даае глаза, светящиеся бесконечной любовью и нежностью.

Глядя на Кристину в том самом платье, о котором она грезила с самого детства, Эрик с трудом сдерживает слезы. Он и думать не смел, что однажды именно он станет тем незримым героем из сна юной Даае, что именно он наденет на нее обручальное кольцо, именно он станет ее счастливым избранником.

Когда они оказываются друг напротив друга посреди величественного здания, пред лицами самых близких им людей и самого Бога, Кристина решается начать:

— Я допускала много ошибок. Я причиняла боль. Я лишала надежды. Пускай это не похоже на то, что обычно должны говорить невесты, но я скажу… Эрик, прости за все, что ты вынужден был пережить из-за меня. Пройдя вместе столь многое, я хочу поклясться в том, что буду верна тебе, буду уважать, любить и ценить тебя. Буду оберегать нас.

— Мне не в чем тебя винить, — отвечает Призрак, пораженный до глубины души словами невесты, — я сам никогда не был Ангелом, как бы ты не считала иначе. И я им не буду, но… Я всегда защищу тебя и поддержу, буду преданным тебе словно пес, буду посвящать всего себя тебе одной. И я верю, что вместе мы способны победить всё.

Мадам Жири, стоящая поодаль от пары с бархатной коробочкой из-под колец, не сдерживается и тихо всхлипывает. Слезы счастья стоят в ее серых глазах и она ничего не может поделать с этой нахлынувшей на нее вдруг сентиментальностью. Она счастлива за этих двоих как за родных детей. Малышка Мэг протягивает матери платочек, в то время, как сама не замечает влажных дорожек, бегущих по ее бледному личику, пока священник читает молитву над молодоженами.

Когда Эрик надевает на невесту обручальное кольцо, он думает, что это, должно быть, самый прекрасный сон. Что спустя мгновенье он проснется и вся сказка, происходящая с ним, рассеется, словно туман, не оставив за собой и следа.

Но дрожащие ручки Кристины, надевающие на его костлявый палец золотое кольцо, говорят об обратном. В следующую секунду она приподнимается на носочках, старательно равняясь с ним ростом, и, тепло улыбнувшись, накрывает его безжизненные губы своими нежными.

— Я люблю тебя, — доносится до него шепот Кристины между легкими поцелуями, — мой муж.

Призраку хочется смеяться от переполняющих его эмоций. Он подхватывает супругу на руки и кружит ее в воздухе под громкие овации гостей. Десятки людей, случайно оказавшихся в церкви в этот момент, наблюдают сейчас за ним и впервые Эрику наплевать на все, что они могут о нем сказать.

— Позвольте поздравить вас! — доносится откуда-то из-за спины слишком хорошо знакомый голос и Дестлер оборачивается на младшего де Шаньи, пожаловавшего к ним на торжество.

— Рауль! — восклицает Кристина, всерьез удивленная его приездом. — Что ты здесь делаешь?

— Я лишь хотел сказать, что очень рад тому, что вы вместе. Уверен, этот союз был заключен на небесах, а мы были слишком слепы, чтобы это разглядеть сразу…

— Приятно слышать это от тебя, — без толики сарказма говорит Эрик, протягивая де Шаньи раскрытую ладонь, — и спасибо, что помог нам.

Виконт без колебаний пожимает протянутую ладонь. В глазах Кристины читается вопрос и Призрак жестом дает ей понять, что это может подождать. Она смиренно кивает.

— Рауль, — окликает виконта Александр, появившийся будто из ниоткуда, — можно Вас на пару слов?

Вместе они отходят в сторону от гостей и детектив тут же задает вопрос:

— Ну, каков итог суда?

— Его заключили в тюрьме Санте, — вполголоса говорит Рауль, чтобы не услышали посторонние люди, — и лишили титула, разумеется.

— Санте, — одобрительно качает головой Бьёрк, — это отличная новость. Оттуда никто еще не выбирался, устрашающее место.

— За то, что он сотворил… Я убежден, это ничтожное наказание. И, конечно, считать его частью нашей семьи — низость.

— Что ж, значит на этом наше сотрудничество подошло к концу, — заявляет детектив, отступая в сторону своей спутницы, — удачи Вам, граф де Шаньи.

Не сдержав улыбки от совсем еще непривычного обращения, Рауль последний раз окидывает взглядом Алтарь, близ которого кружатся в медленном танце Кристина и Эрик. Глядя на них сейчас, он ни капли не сожалеет о том, что отдал Даае без боя, что отпустил ее так легко. Ее место рядом с ним, с её вечным покровителем. Кивнув каким-то своим мыслям, Рауль спешно покидает церковь. Он все сделал правильно.