— Тереза, — обращается старший Бьёрк к девушке, протягивая раскрытую ладонь, — позволь представить тебя моим друзьям, чье торжество нам посчастливилось сегодня посетить.

Девушка с энтузиазмом хватается за его руку и они вместе шагают к потрясающей своей красотой паре. Детектив готов поклясться, что брови под маской Эрика взлетают вверх от удивления, когда он подводит Терезу к ним.

— Познакомьтесь, дорогие друзья, — заявляет гордо Александр, — это Тереза и, надеюсь, она моя спутница не только на сегодня.

— Для меня большая честь присутствовать здесь, — смущенно говорит Тереза, — Александр не уточнял, что это свадьба Кристины Даае и ее легендарного маэстро.

— Не предполагал, что о нас известно за пределами Франции, — вновь удивляется Эрик.

— Известно, — подтверждает девушка, — надеюсь, что Италия увидит однажды вас двоих вместе на сцене.

— Уверена, увидит, — подхватывает Кристина, прижимаясь к плечу мужа, — ведь так, Эрик?

Призраку остается лишь смиренно кивнуть. Он не задумывался о такой перспективе. Безусловно, он думал о том, как его великолепная Кристина поднимется вновь на сцену театра, как покорит Флоренцию, а затем и всю Италию. Но выступить вместе… От этой мысли на душе становится тепло.

— Почему я все еще не знаком с бесподобной мадемуазель? — возмущается подкравшийся к ним незаметно Лука.

Александр не может сдержать смешка при виде всерьез обиженного племянника. Приобняв его за плечи, он обращается к паре:

— Мы вынуждены покинуть вас. Надеюсь, мы все вместе встретимся спустя некоторое время.

Когда гости оказываются в стороне, Призрак делает шаг к супруге и бережно берет ее руки в свои, очерчивая пальцем аккуратное обручальное кольцо. Она приподнимается к нему за сладким поцелуем.

Этот светлый день навсегда останется в их памяти. Из года в год они будут праздновать свои годовщины, первую из которых встретят уже втроем. И лишь одному Богу известно, что ждет их в последующие.

Но сейчас даже сам Морфей выпускает Эрика из своего плена и принимает в дружественные объятия.

Все кошмары остаются позади.

Комментарий к Двадцать девятая глава

Вот и подошла к концу эта чудесная работа, которая не отпускала меня аж целых два года :)

Спасибо всем, кто мотивировал писать и оставлял отзывы, это всегда приятно!

P.S. Отпишитесь, пожалуйста, если хотите увидеть эпилог по этой работе. Долго думала стоит ли его писать, решила спросить у вас, дорогие читатели :)

========== Тридцатая глава. Эпилог ==========

За окнами небольшого особняка на окраине Флоренции разворачивается воистину сказочная картина. Пушистые хлопья снега, кружась, падают на покрытую инеем лужайку и красиво искрятся в свете полной луны.

Маленькая девочка с темными кучерявыми волосами выводит незамысловатые узоры на запотевшем стекле, восторженно наблюдая за карнавалом снежинок. Это первый снег, который ей довелось увидеть за свою совсем еще недолгую жизнь.

Она ощущает аккуратное прикосновение к своему плечу и тотчас оборачивается, поднимая свои золотистые глаза на замершую над ней со счастливой улыбкой маму.

— Правда, красиво? — спрашивает ласково Кристина и опускается на колени, обнимая маленькую дочь со спины.

— Очень! — звонко откликается малышка, забираясь на руки матери, а затем тихонько спрашивает: — Скоро папа вернется?

— Конечно, душа моя, — отвечает Кристина, поднимаясь с дочерью на руках на ноги, — но сначала он должен позаниматься с Лукой. А мы пока будем укладываться спать, хорошо?

Девочка печально вздыхает, она никогда не любила укладываться без отца. Прижимая дочь к своей груди, Кристина направляется в детскую комнату, освещаемую одним лишь светом свечей в многочисленных канделябрах.

В этой спальне всегда просыпалась ностальгия по прошлому. В какой-то мере Эрик воссоздал здесь ту музыкальную сказку, что долгие годы царила в его неизменном подземелье, надежном убежище. Здесь присутствовала даже миниатюрная копия разрушенного пожаром Театра, сделанная Призраком собственноручно.

— Засыпай, — шепчет Кристина с улыбкой, опуская девочку в небольшую кровать в викторианском стиле, — твой Ангел Музыки обязательно навестит тебя этим вечером, — добрых снов.

— Спокойной ночи, мамочка, — отвечает малышка, крепко обнимая ее маленькими ручками.

Поцеловав девочку в лоб, Кристина тушит несколько свечей и тихонько выскальзывает в гостиную, прикрывая за собой дверь и погружая детскую в сумрак. Стараясь не шуметь, девушка легко ступает по дощатому полу на кухню, где царит аромат свежеиспеченного ею печенья к Рождественскому столу.

Остановившись у металлической печи, Кристина принимается укладывать высушенные травы в фарфоровый заварник, часть сервиза подаренного им с Эриком на свадьбу лишь три года назад семейством Жири. Запах мяты заполняет, кажется, весь дом.

До слуха девушки доносится глухой щелчок дверного замка и она спешит оказаться в небольшой прихожей, чтобы встретить любимого супруга. Весь усыпанный снегом он шагает в теплый дом и Кристина тотчас заключает его в свои объятия. Он растерянно замирает на пороге, не имея возможности ее обнять из-за многочисленных пакетов, занимающих его руки.

— Как вы тут, мои хорошие? — тихо смеясь, спрашивает Эрик. — Уже уложила Еву спать?

— Да, но обещала, что Ангел Музыки обязательно навестит ее ночью, — отвечает Кристина, утыкаясь носом в его холодную шею.

— Тогда мне нужно поспешить, — с нежной улыбкой говорит мужчина, целуя любимую жену в светлую макушку, — кстати, решил купить пару мелочей к празднику.

Девушка неторопливо отстраняется и принимает из рук мужчины часть легких пакетов, не сдержав смешка: ее супруг постоянно скупает едва ли не все, что имеется на прилавках магазинов, лишь бы только угодить ей и заставить улыбнуться. Сняв промокшие от тающего снега ботинки, он проходит вглубь дома и направляется к спальне дочери.

Тихонько пройдя в комнату, он прикрывает за собой дверь и замирает, глядя на свою маленькую принцессу. Ее смоляные волосы, точь-в-точь как у отца, рассыпались по пышной подушке от беспокойного сна, а бледное личико искажено страхом — Эрик отчетливо это видит. И слишком хорошо понимает — его девочку часто мучают кошмары.

Они научились бороться с ними.

Он бесшумно опускается на колени у ее кровати и аккуратно касается пальцами хмурого лба — девочка порывисто выдыхает. Мягко поглаживая ее по длинным, мягким волосам, он начинает тихо напевать старую французскую песню, которую когда-то играл Кристине на скрипке ее отец.

С каждым новым словом песни малышка успокаивается и черты ее милого лица постепенно разглаживаются. Когда Эрик уже думает, что кошмар позади и начинает подниматься на ноги, она вдруг распахивает глаза и хватает его крохотными пальцами за рукав накрахмаленной рубашки.

— Папочка, не уходи, — просит сиплым голосом Ева и он тотчас возвращается на место у изголовья ее кроватки.

— Я здесь, я рядом, — вполголоса откликается Эрик, ласково улыбаясь дочке.

Она оглядывает его, непроизвольно хмурясь, а затем резко усаживается на постели и тянется к нему, чтобы снять неизменную маску. Призрак непроизвольно отшатывается и наблюдает за тем, как пухлые губки девочки растягиваются в счастливой улыбке. Иногда он забывает о том, насколько их с Кристиной дитя искреннее и светлое.

— Я люблю тебя, папа, — говорит радостно Ева, обнимая его изо всех сил за шею.

— Я тоже люблю тебя, Ева, — шепчет он, отчаянно прижимая девочку к своей груди, — и я буду рядом всегда, помни об этом. Никаким кошмарам не добраться до тебя.

— Можно сегодня я останусь с вами?.. — спрашивает тихо девочка, глядя на отца своими янтарными глазами.

Каждый раз, когда она смотрит на него так, он видит в ней невероятно красивое отражение самого себя. Себя и его драгоценной супруги в лице их чудесной дочери. Их совместного, лучшего творения.

— Мама хочет, чтобы ты привыкала спать одна, дорогая, — отвечает он ей и Ева тут же отводит погрустневшие глаза, — но в Сочельник, думаю, она позволит нам эту маленькую слабость, верно?