Подрагивающими руками Призрак тут же заключает её в трепетные объятия и целомудренно целует в лоб, старательно восстанавливая дыхание и наслаждаясь дрожащей от долгожданного единения Кристиной.

Пока его аккуратные пальцы мягко поглаживают спину Кристины, покрытую колющими мурашками, она постепенно возвращается в такую страшную, пугающую реальность. В реальность, толкнувшую её так легко к шагу, способному перевернуть всё между ними.

Подняв взгляд на Эрика, бесконтрольно улыбающегося и внемлющего тихому счастью, окутавшему их, Кристина понимает, как сложно будет сказать правду. Ужасную правду о том, что ждёт их затем… что ждёт их за едва обретенной сказкой.

Но разве имеет она право молчать?

Молчать, когда смерть может подступить к ним в любую секунду? Молчать, когда у них ещё есть шанс на спасание? Нет, она не имеет такого права.

Мягко коснувшись плеча расслабленного мужчины, удерживающего её в крепких объятиях, она шепчет севшим от тревоги голосом:

— Эрик, сегодня нам пришло письмо…

========== Восемнадцатая глава ==========

Пустой взгляд Эрика вот уже порядка получаса направлен лишь в потолок — Кристина не смеет его беспокоить. Не смеет, уверенная в том, что он, наверняка, продумывает сейчас все всевозможные пути выхода из этой опасной ситуации, сложившейся вокруг них. Продумывает так же четко, как всегда это делал, так же точно и безошибочно. Только бы всё получилось…

Лишь когда с его тонких губ срывается тяжелый выдох, а костлявые руки, туго забинтованные по самый локоть, укрывают ладонями лицо, девушка понимает — он в тупике, загнан в угол, обвиненный так нелепо в страшной катастрофе, свершившейся в его родном доме, в его родной Опере.

— Эрик, — шепчет пересохшими губами Кристина, аккуратно прижимаясь к его обнаженному телу и касаясь кадыка, остро выступающего на его тощей шее, поцелуем.

Она чувствует, как он напрягается от её тихого голоса, и невольно поджимает губы, отчего-то ощущая себя виноватой в его состоянии. Он медленно оборачивается на неё и, переведя дыхание, говорит вполголоса с укором:

— Ты так спешила из-за этого письма… Если я и смел бы думать о том, что всё это произойдет однажды между нами, то я бы точно не хотел, чтобы всё случилось именно так.

Девушка хмурится, не сразу понимая смысл его слов, и вглядывается в его печальные глаза, некогда светящиеся нескрываемым, бешеным счастьем. Осознание чувств Эрика приходит к ней, лишь когда он начинает подниматься неловко с постели и протягивает руки к лежащей в их ногах рубашке.

— Это вовсе не так, — твердо говорит Кристина, спешно обхватывая его худое запястье и возвращая тем самым обратно в кровать, — не так, слышишь?

— Ты просто побоялась того, что смерть настигнет нас прежде, чем… ты искренне того захочешь.

— Я лишь подумала о том, как всё-таки мало я успела дать тебе, Эрик, — прошептала отчаянно Кристина, очерчивая бережно пальцами его ладонь, — о том, какие испытания ждут нас впереди, и я действительно хотела и хочу успеть насладиться тобой сполна, понимаешь?

Его взгляд чуть смягчается — он покорно опускается рядом с ней, пряча безобразное лицо в её растрепанных волосах, и судорожно выдыхает.

— Прости меня, — тихо говорит он, аккуратно обвивая руками её талию, — этот страх за нас, должно быть, будет преследовать меня вечно, Кристина.

— Ты просто верь мне, — отвечает она ему в тон и обхватывает худое лицо ладонями, заставляя его взглянуть в её светлые, искрящиеся обожанием глаза, — верь, и мы преодолеем всё, что встретится нам на пути.

Она ощущает, как пальцы Эрика отчаянно обнимают её хрупкую фигуру, стремясь привлечь её ещё ближе к себе, стремясь оградить её от всего мира, подставив собственную спину под пули.

— Я люблю тебя, — на одном дыхании повторяет Кристина вновь, искренне желая донести до мужчины эту бесконечно важную истину и избавить его от глупой иллюзии о том, что всё это лишь является сном.

— Что бы ни случилось, — отвечает он севшим голосом, мягко пробежавшись пальцами по её оголенной спине, — я не позволю ничему и никому нас разлучить.

Девушка невольно расплывается в улыбке, аккуратно скользя ладонями по его поджарому телу, и задумывается о том, как было бы прекрасно, будь они свободны сейчас от этих страшных обстоятельств, от нелепых обвинений в адрес её любимого Эрика. Как было бы прекрасно просто жить и наслаждаться этим долгожданным единением их одиноких душ. Если бы только было можно. Если бы…

— Как мы поступим, Ангел мой? — спрашивает она, собравшись с духом.

— Решили повесить на меня такое число жизней… Конечно, так поступить гораздо проще, — печально усмехается Эрик и прикусывает губу, — я правда не знаю, родная, не знаю, как уберечь тебя от всего этого.

— Мы должны покинуть Францию, — шепотом говорит Кристина, обхватывая кисть мужчины и переплетая свои пальцы рук с его, — я готова отправиться куда угодно, только бы ты был в безопасности.

Её глаза, так отчаянно всматривающиеся в Призрака, начинают слезиться от подступающих эмоций, и она глухо всхлипывает, крепче сжимая его ладонь в своей. Он тут же прижимает её к своей груди, нежно целуя в лоб, и ласково шепчет:

— Тише, тише, родная, я что-нибудь придумаю, обещаю.

Она быстро кивает головой и дрожащими руками обнимает его за острые плечи, словно в первый и последний раз. Словно больше не будет иметь права. Словно больше не представится возможности дотронуться до любимого мужчины.

— Но мне будет нужна твоя помощь, — мягко продолжает он, едва заметно прикрывая глаза, — все мои документы сейчас у Антуанетты, и только ты сможешь их забрать незаметно для жандармов, Кристина. Они и подумать не посмеют о том, что ты заодно с преступником.

— Не называй себя так, — расстроенно просит Кристина, — ты бы ни за что не навредил невинным, я знаю.

— Однако, даже ты меня боялась, — отвечает Эрик, печально улыбаясь, и мягко скользит пальцами по её узкой спине, — это ничего… я понимаю, какое впечатление создаю.

Прикусив влажную от слёз губу, Кристина поднимает на Эрика виноватый взгляд и глухо выдыхает.

— Зато сейчас я чувствую себя защищенной, как никогда раньше, — шепчет она твёрдо, мягко толкая мужчину на спину и забираясь затем на его бёдра, — и любимой… бесконечно любимой.

Его губы растягиваются в кривоватой ухмылке, и он аккуратно обхватывает ладонями лицо Кристины, вглядываясь своим горящим взглядом в её раскрасневшиеся от слёз глаза. Приблизившись нарочито медленно к её губам, он спрашивает севшим от накатывающего новой волной желания голосом:

— Справедливо будет хотя бы на одну ночь забыть о существовании того письма?

— Хотя бы на одну — да, — откликается в тон ему Кристина, взглянув на него из-под длинных ресниц и тихо сглотнув подступивший к горлу ком.

— Тогда я не хочу терять ни секунды… — томно выдыхает он и тотчас накрывает её заманчиво приоткрытые губы требовательным поцелуем.

Мысль о том, что эта ночь может стать для них последней, заставляет Кристину задыхаться от слёз, пока руки Эрика бесконтрольно движутся по её раскрепощенному телу, пока его острый язык до дрожи приятно скользит по её быстро пульсирующей артерии на тонкой изящной шее.

Призрак же старается забыть о том, что ждёт их следующим утром, забыть хотя бы до восхода солнца и показать Кристине, что им ещё есть за что побороться.

Что им ещё есть ради чего жить и проснуться завтра.

***

Путь до дома мадам Жири оказывается воистину тяжелым для Кристины. Её преследуют бесконечные взгляды любопытных прохожих и гулкий, режущий слух шепот за спиной, среди которого она различает такие щемящие сердце слова:

— Бедняжка! Этот монстр, должно быть, бросится на неё при первой же возможности, иначе так и бросил бы там умирать!

Она едва удерживает себя от едкого комментария в ответ наглой женщине и только стискивает руки в кулаки до побеления костяшек, ускоряя шаг к дому Антуанетты. Ей противно от того, что думают о них люди, что считают её лишь жертвой безумца, что навешивают на них ничем не обоснованные ярлыки. Надоело!