Мое лицо вспыхнуло, а внутри пылало волнение. Я мало говорила ему о Финне, да и ничего серьезного.

— Почему ты… Я говорю так громко по телефону?

Десмонд рассмеялся.

— Я был там раньше, — он имел в виду экзамен. — Ты влюблена в него. Я слепой, но не настолько, Рочио.

— Ладно, — я просила румянец угаснуть. — Но там может быть и другая информация, — то, как у старших офицеров ослабевала связь с магией, должно быть известно магимедикам, да? — Я заметила с командующими то, что поставило бы под сомнение их компетенцию. Если мы это докажем, у нас будет рычаг, да?

Уголок рта Сэма приподнялся.

— Это уже неплохое начало. Так мы сделаем это?

На миг что-то во мне замерло. А если я не справлюсь? А если я лишь устрою нам больше проблем?

Но Сэм, Приша и Десмонд верили в меня. Они стояли тут со мной. Горе и стыд давили на меня, но за ними стала мерцать надежда.

Может, я пыталась многое делать сама, но теперь я была не одна.

— Я с вами, — сказала я.

* * *

— Используй этот, — шепнул Десмонд, указывая на компьютер на столе у одного из операционных столов. — На этом я колдовал, так что должно сработать.

Мы прошли по темной комнате к столу. Магимедики уходили на ночь, когда отряды, что были на миссиях, возвращались целыми. Сэм и Приша сторожили в коридоре.

Монитор загорелся от щелчка мышки. Он требовал пароль. Десмонд застучал пальцами по ноге, вводил пароль, который увидел раньше, словно ритм помогал вспомнить.

— Спасибо, — сказала я. — За мысли обо мне… и Финне. Знаю, мы тут не для этого, но… идея хорошая.

Он криво улыбнулся.

— Плохо, когда дома ждут дорогие люди, которых ты редко видишь. Но знать, что они потеряли нечто важное, как связь с магией, еще хуже. Даже если есть способ обратить выжигание, я не уверен, что удастся сделать это и не быть арестованной Конфедом. Но стоит хотя бы узнать.

— Должен быть способ, — я проверяла папки на рабочем столе компьютера. — Ты был выжжен. Может, не тем же способом, может, их техники не работают на тех, кого выжег Конфед, но магимедики исцелили тебя. Ты ведь не заметил странного со своей магией?

Десмонд постучал пальцами, хмурясь.

— Нет. Откуда ты знаешь? Они не говорили, что мои способности к магии пострадали.

— Вряд ли они хотели, чтобы стало известно, что выжигание можно обратить, — сказала я. — Это их любимый способ угрожать нам. Но я… я ощущаю в разумах других людей часть, что используется для колдовства. Твоя потемнела.

Он коснулся виска.

— Ох, я рад, что был без сознания.

Я открыла пару файлов и сморщила нос.

— Многие записи на языке магимедиков. Я не знаю все сокращения, и они используют много латыни. Что у старых магов за одержимость мертвыми языками?

— Ты не видишь ничего полезного? — сказал Десмонд.

— Есть файл про командующую Реветт и других старших офицеров, но тут нет ничего из того, что я заметила… Или это скрыли терминологией, или они не следят за таким.

— А что именно мы ищем? — спросил он.

Я замешкалась, но ему можно было рассказать.

— Помнишь, я говорила, что ощущаю способность других людей слышать магию? Я заметила недавно, что старшие офицеры… их связь ослабевает. У командующей Реветт ее почти нет. У нее слабые чары. Думаю, это отдача за использование разрушительных чар годами.

Десмонд тихо присвистнул.

— Это ждет и нас, если мы застрянем на этой работе.

— Похоже на то.

— Странное чувство, — сказал он. — В чем-то я получил тут больше с магией, чем было дома. Со мной обращаются так, словно я могу справиться, как другие маги. Жаль, что такой шанс сопряжен со всем кошмаром.

Мое горло сдавило.

— Уверена, ты найдешь что-то такое, но там, где люди не пытаются тебя взорвать.

— Если такое место есть, я его найду. Можно я попробую?

Я отодвинула стул, и Десмонд склонился. Сияние экрана отбрасывало синеватое свечение на его темную кожу, пока он вглядывался. Он дважды щелкнул по ярлыку в верхнем правом углу экрана.

— Там еще один сервер. Думаю, это он. Там больше записей. Может, что-то найдется.

— Может, поискать… как они это называют научно? — я нахмурилась. — Магический потенциал? Могут быть файлы об этом.

Десмонд кивнул, нос был в паре дюймов от экрана. Он стучал по клавиатуре. Он открыл файл, увеличил его, закрыл, открыл другой. Замер. Покрутил вниз, остановился, покрутил еще. Он нахмурился сильнее, а потом отклонился на стуле.

— Рочио, на что это похоже?

Я придвинулась ближе. Я видела, что он открыл какую-то базу данных, там был список имен слева и слова с цифрами справа.

— Имена, даты, местоположения, — сказала я. — Город и… погоди, это больницы. Больницы простаков.

— Так я и думал.

— Все люди под одной датой, но в разных местах. Они не могут быть связаны с особыми отрядами… Все они не могут быть магами. Что это такое?

Я покрутила вниз, нашла, где в записях менялась дата. Список все продолжался.

— Тут тысячи записей. И все в начале 80-х. Столько людей родилось в один день…?

Я замолкла, поняв. Данные были для другого. Конфед проверял всех детей на своей территории на «магический потенциал» в первые дни рождения.

Я ввела свое имя в поле поиска. Появилась запись: Рочио Мария Лопез. 20 апреля 2002. Бруклин, Нью-Йорк, госпитальный центр Бруклин. И справа вдали были цифры, которые ничего для меня не значили. 39.

— Ого, — сказала я. — У них записаны все, кто родился с начала их проверок после Разоблачения.

Десмонд склонился, я ввела его имя. Появилась запись с больницей в Чикаго.

— Твой день рождения восьмого февраля? — спросила я.

Он склонил голову.

— Безумие. Но логично, что они следили за таким.

Справа у него тоже были цифры: 27. Я смотрела туда.

— У них должны быть и записи детей-простаков, иначе их было бы меньше.

Я полистала список, смотрела на цифры. Многие из них были однозначными, но порой я замечала значения выше. Но ни у кого не было выше моих 39. Странное покалывание пробежало по коже.

Я ввела имя Приши. 23. Финна и Леони там не было, но они были из старой магии. Конфед вряд ли их проверял. Брандта тоже не было в базе данных.

У Сэма было 28. У Тони — 16. У Хави — 19.

Мое сердце колотилось, я ввела имена детей-простаков, с которыми ходила в школу.

3. 7. 1. 5. Ни у кого не было больше 10. Я прикусила губу.

Десмонд следил за моим прогрессом.

— Эти цифры как-то связаны с тем, что они нашли, проверяя нас, — сказал он.

— Да, — сказала я. — Возможно, это и есть наш магический потенциал. Но простаки… У них нет нуля. Ни у кого нет, — я не убирала руки с клавиатуры. — Десмонд, а если они не простаки?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Финн

Я, может, возвращался и к самой опасной затее в моей жизни после экзамена, но лишь одно слово описывало мое состояние, когда я прошел в зал библиотеки: облегчение.

Лига Свободы магии была за длинными столами в комнате, их голоса сливались в гул болтовни. Запах дешевого кофе и почти испорченной выпечки ударил меня по носу. Встреча была в новом месте, но все было идеально знакомым.

На миг перед тем, как я вошел, меня охватил страх, что один из трех псевдовышибал, оглядывающих меня, выбросят меня за воротник. Они не выглядели дружелюбно. А потом Луис заметил меня и вышел, и мы повторили разговор, который был у нас вчера по телефону. Я подозревал, что он хотел видеть мое лицо, когда я объяснял, зачем мне быть в Лиге, и мое отвращение из-за роли моего дяди в Круге, чтобы понять, можно ли мне верить.

Но я был честен, так что шел по пространству, что было в три раза больше комнаты в церкви, где проходила первая моя встреча с ними. Я кивал многим знакомым лицам… и пытался не запинаться от напряжения и попыток скорее отвести взгляд.

Луис подавил разговоры обо мне на прошлой неделе, но весть все равно разошлась.