Серая мышка попробовала еще раз. Просека шириной в двадцать метров углубилась на несколько сотен метров в лес. Тишину летнего вечера нарушил только шум падающих деревьев и шелест потревоженной листвы. На следующий день начальник участка орал на бригадира проходчиков, который по ошибке начал просеку для шоссе на километр правее плана. Переделывать не стали – дорого, да и работа была сделана на отлично. Любительница истории того не знала. Она присела от испуга за содеянное и стала оглядываться по сторонам. Вечер был тихий и теплый, никто не звал на помощь и не ругал нерадивых строителей. Осмелев, девушка встал и пошла по тропинке прочь, полагая, что летописцы Рамзеса Великого не особенно приукрасили его подвиг в битве при Кадеше.

По правде говоря, ей очень хотелось надеть кольцо с рубином на безымянный палец левой руки и проверить его действие. Какой-то чертик внутри ее сознания подначивал, прыгал и дразнился – ну что, слабо? В один голос с ним увещевало и девичье любопытство, нашептывая – сейчас или никогда. Это было слишком. Варя оглянулась – никого. Да и стемнело быстро, пора было возвращаться. Ей подумалось, что ничего плохого случиться не может, и она быстро надела кольцо на левый безымянный палец. Затаив дыхание, любительница истории продолжала идти по тропинке. Хотя….

Она заметила, что идет в сарафане. Длинном до пят. Босиком. Подол чиркает по траве, собирая росу, и надо бы его рукой подобрать. Варя наклонила голову и почувствовала, что с волос, собранных в длинную косу, сползает венок из полевых трав. Она рассмеялась, поправляя его другой рукой, и услышала чей-то знакомый голос:

– Корзинку-то забери. Аль я за тебя ее до дома тащить буду?

Серая мышка вжала голову в плечи, словно ожидая нагоняй и оглянулась. За ней с двумя плетеными корзинками в руках шла дородная розовощекая молодка. Недобро поглядывая исподлобья, остановилась, протягивая корзинку.

– Да ладно тебе, Влада, – улыбнулась девушка в сарафане. – Тебе все к лицу. Егорка вона так и вьется.

Та продолжала стоять молча с протянутой корзинкой. Задрав подол повыше, так чтобы сверкнули белые коленки, девушка хихикнула и, быстро подбежав, взяла свою корзинку. Отойдя на несколько шагов вперед, не оборачиваясь укоризненно произнесла, ни к кому не обращаясь.

– Следующий раз нагадаю тебе Миролюба, – она звонко рассмеялась и пустилась вприпрыжку по тропинке, размахивая корзинкой. – Он хроменький. Не убежит!

Влада вмиг покраснела и кинулась в погоню. Да куда там… Тоненькие белые коленки так и сверкали впереди, а звонкий голосок разносился по всему лугу.

– А то и Митяя…. Он давно просил…. Соболя обещал, если согласишься…. А что, Владка, давай…. Годков много…. Изба справная…. Забава его уж померла….

Пыхтевшая погоня быстро выбилась из сил и, тяжело дыша, остановилась, прося пощады.

– Ладныть. Давай…. Ла-да!

Та, не останавливаясь, сделала круг почета и вернулась на тропинку перед угрюмой Владой. Правда, остановилась шагах в трех, очевидно, побаивалась возмездия. Жеманно пожав плечиком, поставила корзинку на тропинку и отошла на безопасное расстояние.

– Я тебе колечко с красным камушком еще весной подарила, – обиженно пробубнила крепкая молодка. – Ноне лето кончается. Осенью свадьбы пойдут. Тятя Борислава хочет сватать, а мне Егорка люб.

– Будет тебе Егорка. Еще не вечер.

– Он на Купалу с Ярославой пошел. На меня и не глянул.

– Околдовала Егорку нашего эта ведьма. Ох, околдовала…. Я отвар на полнолунье сделаю и заговорю. Такой приворот получится! Будешь меня просить, чтоб отстал. Ох, защекочет он тебя своей бородой.

– Пусть…. – потупила глазки молодуха.

– Ну, пошли что ль? – озорница поправила колечко с красным камушком, чтоб не соскочило. – Я вот горсточку возьму, чтоб тебе полегче было.

Варя стояла на тропинке и удивленно смотрела по сторонам. Все было, как несколько минут назад. Тот же лес. Новая просека…. Вот только откуда-то в ладошке появилась горстка круглых, как бусинки, ягод. Голубика, надо же. Подумав немного, Серая мышка на всякий случай надела колечко на указательный палец. Ночь опускалась на поле рядом с новым микрорайоном. Из-за леса всходила круглая, чуть желтоватая луна.

– Самое время отвар какой-нибудь приготовить, – усмехнулась любительница истории.

Было раннее утро. Первые лучи восходящего солнца позолотили купол мечети Куббат ас-Сахра, чаще именуемый как Купол Скалы на Храмовой горе. В соседней эль-Акса готовились к службе, эта мечеть считалась третьей святыней ислама и самой старой. Более тринадцати веков назад она представляла собой маленький молельный дом на вершине скалы, построенный халифом Умаром. С тех пор прошло много лет и событий. Нынче только часть выровненной верхушки скалы, да эти две мечети остались у тех, кто считает себя правоверными. Как островок, оплот их веры в окружении иудеев. Постоянные инциденты и стычки со стрельбой между приверженцами разных конфессий не стихают здесь много лет.

Внизу, у входа в тоннели под Храмовой горой, остановились несколько шикарных бронированных автомобилей и микроавтобус охраны. Навстречу важным гостям вышли хранители подземелий. Днем тут не протолкнуться от туристов, а в ранние часы открыто только для избранных. Молча и четко действовала служба безопасности. Тринадцать мужчин в одинаковых одеждах проследовали по одному из тоннелей в сопровождении крепких парней, пристально поглядывавших по сторонам. Их абсолютно не интересовали огромные мегалиты в сотни тысяч тонн, кем-то и каким-то образом доставленные внутрь тоннеля и установленные без раствора на идеально выровненный скальный выступ. Когда гулкие шаги группы затихли у глухой стены, сопровождающие лица удалились, не оглядываясь.

Двое из оставшихся подошли к кирпичной кладке справа. После некоторых манипуляций в, казалось бы, глухой стене образовался небольшой проход, через который все важные гости боком протиснулись внутрь. Проход закрылся и ничего не напоминало о его существовании.

– Подсвечивайте под ноги, братья, – раздался уверенный мужской голос. – Напомню, что винтовая лестница тридцать метров высотой. Никаких лифтов. Мы чтим традиции Святого Ордена и преодолеем препятствие с божьей помощью.

– Храни Господь Святой Орден, – ответили двенадцать голосов.

– Аминь! – с нескрываемым восторгом произнес первый голос.

Эхо, отразившись от стен небольшой комнаты, быстро спустилось вниз по лестнице и растаяло где-то в темноте. Уже немолодые мужчины молча начали медленно спускаться, словно вкручиваясь в черную бездну, и мысленно проклиная такие традиции. Каждый понимал, что подъем будет немалым испытанием. Еще пару лет назад для участия в подобных встречах они использовали видеоконференции, оставаясь в любимых удобных креслах комфортных кабинетов в, так называемых, Крепостях Ордена. Таких Крепостей было девять. Расположенные на разных континентах, они назывались по сторонам света или городов. Один из комендантов Крепости избирался Тайным Советом Ордена в Магистры. Совет состоял из Магистра, Комендантов Крепостей и Триумвирата Святого Ордена, который принимал временное правление и кольцо власти с печатью в переходный период.

Брат Поль, входивший в Триумвират Святого Ордена, замыкал группу пожилых отцов Святого Ордена. Не все интересовались тем, что тихий, незаметный и сторонящийся конфликтов Поль Катель после окончания Сорбонны был приглашен научным сотрудником в библиотеку Ордена Сынов Света, располагавшуюся под Собором Святого Трофима во Французском Арле. Последние десять лет он возглавлял ее, получив пост куратора библиотеки. Взятый давным-давно братьями Святого Ордена мальчиком на воспитание, сирота Поль был свято предан братству. Ему даже позволили прочесть две Книги, о чем многие только мечтали. Поэтому ему было известно о многих тайнах Ордена и не только.

Спускаться по крутой винтовой лестнице пожилому человеку было трудно, и чтобы отвлечься он начал вспоминать все, связанное с дуэтом под Морией. Брат Поль прекрасно знал, что саркофаг в гроте был копией того самого Ковчега Завета, в котором, согласно легенде, Моисей и его соплеменники сорок лет носили по пустыне нечто очень важное, якобы лично подаренное богом. На самом деле это была Четвертая Книга из девяти, украденных его соплеменниками в Египте. Затем, согласно Ветхому Завету, Книга располагалась на вершине Мории в Первом Храме Соломона. С этой Книгой, которую иногда называли Четвертой Книгой, иногда Черной Книгой, было связано немало событий, уходящих своими корнями в такую глубь веков, о которой мало кто знал.