– Спасибо! Спасибо вам, отец Игнат!

– Не меня благодари, а Единого! – священник тоже нашел в себе силы подняться на ноги.

Я глянул на далекое огненное зарево.

– Я должен бежать! Должен помочь своим друзьям! – крикнул я, срываясь на бег.

– Иди, сын мой. И больше не греши.

Я бежал через ночной город, как заведенный. Быстро миновал окраины, частично разрушенные взрывной волной. Я выскочил к самой пентаграмме. Огня больше не было, везде летал темный пепел, валил дым. В воздухе витал явный запах гари.

– Григорий! Анжела! Есть кто живой! – заорал я в ночь, как бешеный.

– Есть, чего раскричался, – тихо ответил Химик, подходя из темноты.

– Что тут случилось? Как вы выбрались?

– Благодаря ей, – Григорий кивнул на сидящую неподалеку Хельгу.

Я подошел к ведьме, она грустно мне улыбнулась. Здесь же, рядом, я увидел и Анжелу.

– Я не смогла пробить это заклятье, слишком много силы в него вложено, – смущенно пояснила заклинательница, – Мне удалось только поставить магические щиты, а Хельга сделала все сама.

– А у тебя как получилось? – я присел рядом с ведьмой, заглянул ей в глаза.

– Силы не хватило, – мягко ответила она, – Пришлось… принести жертву.

Теперь я рассмотрел трупик черной кошки, со следами множественных резаных ран, лежащий у ее ног. Что ж, по мне – так неплохой размен.

– Так вот почему ведьмы так любят кошек, – усмехнулся я, а Хельга в ответ только склонила голову.

– А с этими что? – я кивнул на людей в балахонах, рядками лежащих вдали.

Возле них бродил Марио, рассматривая лица наших пленников.

– Почти все живы, – бросил Григорий, – Кстати, среди них оказался и шеф Гитц.

Я удовлетворенно кивнул.

– Глеб, какого хрена! А ты где был? – Хельга ткнула меня кулачком в плечо.

– Ты не ранен? – Анжела встревоженно провела рукой по моей окровавленной груди, но не нашла там и следа раны.

Я посмотрел на рубаху, с аккуратной дыркой от лезвия напротив сердца.

– Как тебе удалось провернуть такой фокус? – нахмурилась Анжела, – Чем ты там вообще занимался?

– Вы не поверите, – выдохнул я и принялся за рассказ.

Я говорил и говорил, а они слушали. Анжела, Хельга, Григорий, подошедший поближе Марио.

Я рассказывал и видел по их глазам, что они не верят.

– С твоих слов выходит, что вы такие все белые и пушистые, – канцлер Рино стучит карандашом по столу, – Вели себя тихо, никого не трогали, ну если только в порядке самообороны.

– Так оно и было! – я киваю со всей возможной убежденностью.

– Якобы вели расследование, – продолжает он, не замечая мою реплику, – Попались в магическую ловушку. По ходу дела уничтожили так называемую “банду трех”.

– Теперь я бы сказал, что это как минимум банда двух, а то и одного, – я успеваю вставить слово.

– Да… Так вот, попались, значит в ловушку, расставленную никем иным, как той самой суккубой, которая, по твоим словам, чудесным образом воскресла из мертвых. А спаслись, получается, только потому, что она не учла наличие в команде ведьмы э-э-э… Хельги.

– И кошки.

– Ах да, кошки! То есть сам факт жертвоприношения ты не отрицаешь?

– Хм… Поймите меня правильно, канцлер. Я люблю животных, кошек в частности. Я не поощряю и не оправдываю издевательства и мучения зверушек. Но если передо мной выбор: жизнь человека или жизнь кошки, то я, не задумываясь, выберу первое.

– То есть это только вопрос выбора?

– Безусловно, как и всегда.

– Ну и еще один притянутый за уши пункт – твое чудесное исцеление… – Рино глядит на меня крайне неприязненно, –  Глеб! Ты хоть понимаешь, что вся твоя версия событий строится на чудесах и невозможных событиях?

– Ну… другой версии у меня нет, – мне остается только развести руками, насколько это позволяют сделать кандалы.

– А у меня есть! – рявкает канцлер.

Он поднимает лист и бегло просматривает его, по ходу озвучивая прочитанное.

– Судя по моим донесениям, твоя команда прибыла в Сибницу и, после продолжительных алкогольных возлияний, учинила дебош в городском трактире, разогнав всех посетителей, – он поднимает глаза от листа и уточняет, – Заметь, имеются показания десятков свидетелей, подтверждающих это!

Я невесело улыбаюсь.

– Далее, при невыясненных обстоятельствах погибает некий Вальтер Шульц, причем в момент убийства рядом с ним были двое: ты и твоя подруга Анжела Сенна.

– Ну нет! А как же священник?

– Отец Игнат – вообще отдельный вопрос! Он отказался давать показания, ссылаясь на… религиозные мотивы. Вопросы веры не позволяют.

– Хотите сказать, это мы убили Шульца?

– Я этого не говорю! – Рино бьет ладонью по столу, а потом добавляет уже спокойнее, – Но и не исключаю.

Он переворачивает листок, продолжая разбор полетов.

– Что касается твоей мифической злодейки, как бишь ее… Нейти. Я! – он показывает пальцем себе в грудь, чтобы у меня не осталось никаких сомнений, – Я лично видел ее труп! И позаботился о том, чтобы воскресить ее не смог даже самый могущественный некромант, буде такой сыщется в Пруссии. Так что, сам понимаешь, мне очень сложно поверить в ее появление. Видел ее ведь только ты?

На секунду я задумываюсь, потом киваю.

– Вот! То есть больше подтвердить твои слова никто не может. Как, кстати, и в случае с бандой магов наемников! Их тела так и не удалось обнаружить?

Мотаю головой в жесте отрицания. Искали, сами долго искали, но они как в воду канули.

– Вот видишь! Факты, Глеб! Где факты? Без них твой рассказ рушится, как карточный домик под порывом ветра!

Рино с яростью тычет в листок, дочитывая донесение.

– И, как финал истории, магический взрыв небывалой мощи! Опять – ни следов, ни улик, ни тел! Только разрушения и несколько десятков перепуганных людей. И что мне прикажешь делать с этим отчетом?

– Ну, теперь-то вы знаете, как все было на самом деле! – мне остается только криво улыбнуться.

– Не знаю, Глеб, не знаю! У меня есть твое слово против множества доказательств и десятков показаний.

– И с каких это пор слово агента спец-гвардии подвергается сомнению?

– С каких? – канцлер обводит рукой кипу бумаг, – Да вот с таких! На одно дело я бы, конечно, закрыл глаза. Но всему есть предел! Тебе не кажется, Глеб, что вы там перегибаете палку? Что вы занимаетесь чем-то не тем?

– Мы – противостоим Тьме, – устало воспроизвожу заученную фразу.

– Пфф-пфф-пфф Тьме! – передразнивает Рино, – Сколько пафоса! А что в итоге? Разрушения, жертвы, беспорядки! И все за государственный счет.

Я молчу, опустив глаза. Канцлер смотрит на меня осуждающим взглядом. Ну пристыдил, так пристыдил!

– Ладно, – говорит он, наконец, – Скажи-ка мне вот что. Какого черта вы забыли в Фрайберге?

– Фрайберг? Там Ян Крюгер живет, у него небольшая ферма возле города.

– Хочешь сказать, вы просто навещали бывшего сослуживца?

– Ну да!

– И ничего не знали о беспорядках на фабрике?

– Ничего!

– И не имеете никакого отношения к последовавшим волнениям?

Тут я уже не мог ответить так однозначно, поэтому пришлось выразительно промолчать.

– Ясно… – тон канцлера точно передает, какого невысокого он обо мне мнения, – Рассказывай. Все, как есть.

Я тру глаза руками и вглядываясь в собеседника.

– Фрайберг, значит…

Где та молодая шпана,

Что сотрет нас с лица земли?

– Ну и какого черта мы забыли в этом Фрайберге? – Хельга изобразила негодование, скорчив смешную рожицу, отчего ее нос, и без того курносый, задрался вверх еще больше.

– Там живет лучший в мире стрелок, – ответил я с улыбкой, – А по совместительству – наш большой друг Ян Крюгер.

– Пфф! – девушка недовольно фыркнула, – А я думала, что Марио лучший в мире!