— Кажется завтра я обедаю со своими истинными, так скоро я прекращу платить за свои обеды вовсе.
— Главное — получай удовольствие.
— Спасибо, Гарри.
Поттер кивнул и пожал плечами, он действительно радовался за подругу, у которой, казалось, удалось построить подобие отношений с истинными, и личную жизнь отдельно от всего этого судьбоносного клубка страстей.
Друзья провели вечер вместе, и Гарри покинул подругу в гораздо лучшем расположении духа, чем пришел к ней. Он все еще чувствовал смятение и сомнения, у него был миллион вопросов, поэтому он пренебрег восьмичасовым сном и отправился в библиотеку дома.
Пускай его коллекция уступала большинству библиотек знатных домов, но и Гарри не так любил читать, чтобы искать уникальные фолианты для покупки. Однако интересные книжки в его распоряжении, все же, были. Он нашел дневник одного из предыдущих хозяев поместья, который тот вел примерло лет двести назад. Сперва Поттер даже не понял, почему заклинание поиска привело его к этим записям, но после вопросов не осталось.
Автор, также, как сам Гарри отчаялся сыскать взаимности своей истинной и начал искать возможность снять их метки. Он был так зол на судьбу, что в нем не оставалось никаких сомнений. Он нашел все необходимое и его обряд был почти завершен, но что-то пошло не так, едва его истинная посмотрела на него. Она засомневалась. «Наша удача, что волна ударила вверх. Спустя несколько мгновений я держал ее в своих объятиях.» Гарри закатил глаза, вываливая язык, зная, абсолютно точно, что он кривляется в пустоту, но он ничего не мог с собой поделать.
Но автор не завершил исследование — он был достаточно интересующимся человеком, чтобы изучить вопрос наверняка. И то, что он написал дальше было одновременно шокирующе, романтично и совершенно неэтично для современного магического мира.
Судя по записям, средневековый маг, который изобрел заклятье разлуки, создал два тела-вместилища душ и, когда ритуал разлуки и переноса был завершен он и его истинный оказались в новых телах, помеченные друг для друга. Таким образом его возлюбленный и правда оставил свое тело чистым и непорочным, как требовала того его религия, а в новой жизни он смог, наконец-то стать счастливым.
— Сукин ты сын, конечно вы не сомневались.
Гарри отправил дневник на полку, откинув его заклятьем и простонал, потирая виски. Голова раскалывалась, а глаза слезились, часы показывали неприлично позднее время, поэтому аврор сдался и направился в спальню.
Гарри проснулся бодрым и выспавшимся, что было крайне удивительно, но он был готов поклясться, что, если бы такие сны снились ему все время, он бы всегда просыпался в хорошем расположении духа. Правда, до тех пор, пока не вспоминал бы, что это только сны. Остатки неги и счастья из сна оставили Гарри еще под струями воды в душе, поэтому в аврорат он попал уже скорее раздраженный, чем бодрый.
Работа сливалась в непрерывные часы безделья и общения, кофе, отчетов и докладов, а Гарри сам не мог понять в каком моменте живет. Он замер только к вечеру, при мысли о том, что скоро ему нужно будет посетить своего психолога и рассказать ему что-то, в том числе о снах. И вот Малфою уж точно не стоило бы знать, что именно Гарри позволял себе в этих снах.
Больше Поттера смущали даже не пошлые и откровенные части его видений, а интимные — когда Драко смотрит ему в глаза и говорит «Я рядом, Гарри», когда целует и крепко держит руку, создавая ощущение поддержки и забирая ощущение неуместности и одиночества.
«Придется врать», — решил про себя Гарри и с той же твердой уверенностью он вошел на свой предположительно последний сеанс к Малфою.
========== Часть 6 ==========
— Доброго дня, Поттер.
— Привет, ну что, последний прием?
— Посмотрим на то, что ты сегодня мне принес.
Малфой выглядел иначе, Гарри не мог понять, что изменилось, та же собранная поза, те же слова, но что-то явно ускользало от его внимания.
— Да, собственно, ничего особенного, все хорошо.
— Уверен? Навязчивые сны, мысли, твоя темнота? Все прошло?
— Что же, у меня была одна навязчивая мысль последние пару дней, но она уже отпускает.
— Поделишься?
— Ничего особенного, рабочие моменты.
— Ладно. Как скажешь. Сны?
— Что случилось, Драко?
Гарри одновременно пытался избавиться от необходимости врать в ответ на смущающий вопрос и узнать, что же изменилось в Малфое сегодня.
— Ничего, Поттер, все в порядке, а что?
— В тебе что-то поменялось, но я не могу понять, что.
— Возможно это потому, что у меня до тебя был новый пациент, достаточно сложный, я после него, возможно, более напряжен.
— Ладно.
Поттер понимал, что Драко, скорее всего, лжет, но и требовать правдивого ответа не имел никакого права, зато он дал себе хотя бы мизерную, но отсрочку и успел только глубоко вдохнуть, прежде, чем Драко напомнил свой вопрос про сны.
— Мне снятся добрые сны, жизнеутверждающие, гораздо более веселые, чем моя повседневность.
— Абстрактное описание, но, как знаешь. Но больше меня волнует навязчивая идея, не хочешь рассказать про нее подробней?
— Ты же не отстанешь, Малфой? — Тот только отрицательно покачал головой. — И устроишь еще с десяток приемов, чтобы узнать, если сейчас не скажу? — Снова кивок.
— Мерлин и Моргана, я знал, что это хреновая идея.
— И все же, Поттер, может проще поделиться со своим врачом тем, что было так важно на этой неделе? Знай, что я не осужу тебя — просто не имею на это никакого права, потому что я профессионал.
— А что, если я скажу, что эта идея напрямую связана с тобой?
Драко замер, поднимая удивленный взгляд на Гарри, а Поттер лишь усмехнулся, откидываясь в кресле и закрывая глаза. Он знал, что не пришло время делиться, знал, что не имеет права так манипулировать своим истинным, чувствовал, что это нарушит призрачный покой в их отношениях, покачнет стабильность, которая давала им возможность видеться. Малфой молчал, ожидая продолжения, а аврор снова тяжело вдохнул и, наконец, посмотрел на него в ответ.
— Ты не готов услышать это, просто поверь. А идея… она не увенчалась никаким успехом, поэтому я забуду ее.
— Я назначаю тебе еще один прием, просто потому что я хочу быть уверен, что ты в порядке. А до него подумай хорошенько, насколько твои страхи важнее твоего равновесия. Я бы хотел помочь тебе, Гарри.
Малфой смело смотрел, прямо в глаза своему собеседнику, и Поттер не выдержал этого взгляда долго. Ему остро хотелось слышать эти слова, видеть серые глаза напротив, чувствовать дыхание истинного кожей, знать, что они не просто так созданы друг для друга, а что у этого есть причина, которая сделает их счастливыми вместе.
— Я обдумаю это, Малфой, но и ты подумай, где та грань в беседе со мной, та, которую ты не готов пересечь.
Доктор отвел взгляд, а Гарри показалось, что в нем было что-то новое, неизведанное — испуг или интерес? Любопытство? Может забота? Поттеру хотелось, чтобы хоть что-то из этого их беседы вызывали в Малфое, но он настолько сомневался в своей способности вызвать даже минимальную взаимность у истинного, что давно бросил даже надеяться на то, что они смогут быть вместе.
— Что-то еще мы можем обсудить сегодня? На что тебе не нужно решаться?
— Нет, думаю, что сегодня мы можем закончить пораньше, а ты отдохнешь после своего сложного клиента, раз не хочешь говорить, что случилось.
— Значит до следующей встречи, Поттер.
Драко проигнорировал подколку, а значит, и правда, что-то поменялось, что-то важное, чего Гарри не знал, догадки, о чем строились и нервировали его так сильно, что к вечеру он весь извелся. Он все еще сомневался, стоит ли писать Гермионе в таком встревоженном состоянии, когда подруга сама появилась на пороге.
— Гарри, это какой-то форменный ад.
Она заговорила первой, входя в открытую Поттером дверь и направляясь в гостиную, уверенная в том, что Гарри последует за ней. Что аврор и сделал, чтобы увидеть, как Грейнджер наливает виски в два бокала, а после устраивается в кресле у камина.
