«Я по-настоящему ненавижу этого чёртова красавчика, — бросил Сандор. — Я бы сказал, что это достаточно веская причина».

«Я просто буду продолжать игнорировать Уилласа…»

«Так же, как ты игнорируешь меня прямо сейчас».

«…как и всегда. Я просто хочу, чтобы ты мне доверял».

«Он собирается бывать в твоём доме… часто. А я никогда не переступал порог твоего дома».

«Ты хочешь этого? Потому что я могу пригласить тебя завтра, если…»

«Я не об этом».

Без сомнения, Сандор вёл себя, как обидчивый и ревнивый парень, но как бы ему самому ни было противно от своего поведения, остановиться у него не получалось.

«Ты мне доверяешь?» — спокойно спросила Санса.

«Мы это уже проходили, Санса, — проскрежетал он. — Ты знаешь, что тебе я доверяю, так же, как знаешь и о том, что я не доверяю Уилласу Тиреллу».

Санса снова вздохнула: «Ты должен продолжать доверять мне, Сандор. Я ничего не могу поделать с тем, что Уиллас будет работать на моего отца. Я смогу с ним справиться, и, кроме того, он не из тех, кто попытается выкинуть какую-нибудь штуку. Он может лить мне в уши любой сладкий сироп, но я глуха к нему, понимаешь?»

Без всякого желания Сандор вынужден был согласиться с тем, что Уиллас Тирелл был слишком джентльменом для того, чтобы использовать по отношению к Сансе какую-нибудь подлую или грязную тактику, и он испытал некоторое облегчение от того, что ему не нужно было беспокоиться, что парень выкинет какую-нибудь непристойность. Однако старший из братьев Тиреллов был искусным собеседником и обладал обаянием настоящего принца, чего так не хватало самому Сандору. Более того, мысль, что Уиллас гораздо лучше подходит Сансе, никогда не покидала его голову, снова и снова издеваясь над его неуверенностью в себе.

К сожалению, заверения Сансы мало охладили его пыл, и к тому времени, как они подъехали к воротам «Замка Мейгор», Сандор был всё ещё далёк от того, чтобы успокоиться.

«Эм… я позвоню тебе завтра, хорошо? Мне нужно закончить эссе, поэтому я не знаю, когда освобожусь», — сказала Санса перед тем, как выйти из машины.

«Пиши своё эссе, — проворчал Сандор. — У меня есть дела. Увидимся в понедельник».

«Хорошо, — Санса наклонила голову и поцеловала его в неподвижные, но и не сопротивляющиеся губы. — Доброй ночи, Сандор. Прости, что не рассказала тебе об Уилласе раньше».

«И ты прости».

Увидев, что Санса вошла в дом, Сандор поехал к себе, довольный, что они расстались мирно, даже если он всё ещё злился насчёт Уилласа Тирелла. У него не было особых дел на завтра, но он не хотел, чтобы Санса торопилась закончить эссе ради встречи с ним, поэтому он придумал этот предлог и провёл большую часть дня, тренируясь и пытаясь прочистить себе мозги. В его мыслях часто возникала улыбающаяся физиономия Уилласа, и каждый раз, как это происходило, он добавлял ещё несколько подходов к упражнению, которое делал в тот момент.

На его взгляд, Старки и Тиреллы и так были слишком дружны. Казалось, что и помимо бизнеса семьи Эддарда Старка и Мейса Тирелла довольно регулярно взаимодействовали, а это означало, что Уиллас и Санса будут постоянно пересекаться без присутствия Сандора. Многие из мероприятий, которые они посещали, были закрытыми, а значит, Сандору редко будет позволено сопровождать Сансу, если вообще это будет возможно. Учитывая начало весеннего сезона, в ближайшее время намечалось множество вечеринок. В прошлом Джоффри Баратеон был его пропуском в подобные места, но после того, как Сандор начал встречаться с Сансой, этот вариант был ему больше не доступен.

Раньше Джоффри просто говорил Сандору, чтобы тот пришёл на то или иное мероприятие, не спрашивая, хочет ли он этого. И Сандор никогда не задавался вопросом, как его имя попадает в список гостей, пока он мог получать выпивку без удостоверения. Он был уверен, что Санса с радостью пригласит его, если он попросит, но Санса была не из тех, кто запугивает организаторов мероприятия или просит одолжения у хозяев. Баратеоны больше не устраивали столько вечеринок, как раньше, роль хозяев высшего общества взяли на себя Тиреллы, и, разумеется, они были гораздо более избирательны в том, чьи имена попадают в списки гостей. И чёрта с два я буду проситься пойти с ней.

После тренировки он принял душ и съел поздний ланч, после чего сел и написал письмо отцу, сообщив ему, наконец, о своём поступлении в Университет Валирии. Ответ пришёл в течение часа, застав его врасплох, так как у отца в это время была середина ночи. Теодору Клигану обычно требовался день или два, чтобы ответить даже на самые простые электронные письма.

«Ты не ошибся? Ты действительно поступил в Университет Валирии?» — ответил его отец.

«Да. Несомненно, я поступил в Университет Валирии», — подтвердил Сандор, гадая, уж не был ли его отец несколько впечатлён.

Его отцу потребовалось двадцать минут, чтобы ответить, и Сандор посчитал это новым рекордом.

«Пришли мне все документы, которые я должен подписать. Дай мне знать, когда они придут».

От Теодора Клигана не было ни поздравлений, ни выражения родительской гордости. Не то чтобы Сандор ждал чего-то подобного, но всё же он посчитал, что их общение было довольно успешным.

Санса позвонила ему ранним вечером, сделав паузу в написании эссе, и стала расспрашивать, как прошёл его день, жалуясь на своего учителя английского языка.

«Этот вид эссе самый стрёмный, — стенала Санса, — а хуже всего, что тема ужасно скучная».

«Мистер Валгрейв печально известен своими темами для эссе. Он был и на моём курсе. — Сандор вспомнил пожилого учителя, который всегда путал имена своих учеников. — Я думал, он ушёл на пенсию, потому что у него уже появлялись признаки слабоумия».

«Это его последний год, — сообщила ему Санса, — в конце учебного года он уходит на пенсию. С памятью у него действительно беда».

«Я слышал, что однажды его нашли плачущим в библиотеке, потому что он не мог вспомнить обратную дорогу в свой кабинет».

«Кто-то ещё рассказывал, что мистер Валгрейв разводит цыплят и хочет, чтобы когда он умрёт, они его съели. Разве это не безумие?»

«Мужик определённо впадает в старческий маразм», — мрачно заметил Сандор.

Он был рад, что Санса вроде бы находилась в хорошем настроении, но, хоть он был и доволен продолжением их беседы, он понимал, что они оба стараются не упоминать о вчерашнем инциденте. На какое-то время Уиллас Тирелл стал щекотливой темой.

«…Арья целый день ведёт себя необычно», — говорила в это время Санса.

«Что там с Арьей?» — нахмурился он, осознав, что не услышал первой части фразы Сансы.

«Я сказала, что сегодня утром она была на симпозиуме с Браном, и с того момента, как они вернулись, Арья себя очень странно ведёт».

«Симпозиум?»

«Да, они ходили на какого-то известного лектора по мотивации. Бран — большой его фанат».

«Звучит скучно. Почему Арья пошла на это?»

«Ну, мы обе вроде как задолжали Брану услугу, но мне нужно было писать эссе, поэтому с ним пошла Арья».

«И в чём проявляется её странность?»

«Она очень молчалива, даже молчаливей, чем была после своего расставания, а ты ведь знаешь, что моя сестра никогда не бывает особо подавленной».

«Возможно, она всё ещё переживает из-за того, что прошлым вечером видела своего бывшего безликого на сцене, — предположил Сандор. — Она весь день крутилась рядом с Джендри и вдруг увидела бывшего парня, которого бросила ради Джендри…»

«Хм… наверное, так оно и есть, — согласилась Санса. — В любом случае, мне стоит вернуться к своему эссе. Я напишу тебе смс перед сном, хорошо?»

«Конечно».

«О, и ещё, Сандор…»

«Да?»

«Давай сделаем кое-что на этой неделе».

«Хм?»

«Ну, знаешь, может, отпразднуем твоё поступление в Университет?»

«Если хочешь».

«Я хочу, Сандор, — настаивала Санса. — Я горжусь тобой».

Её слова звучали искренне, и не то чтобы он ожидал чего-то другого, но он не мог не заметить горько-сладкую нотку в её тоне. Не было никакого спасения от того, что ожидало их обоих после его отъезда в колледж.