«Бриенна Тарт, это она, - подтвердил Сандор. – Видимо, она очень хотела сходить на свидание с Ренли, но карманы Маргери оказались более глубокими. Или, по крайней мере, она была готова выбросить больше денег».

«Это ради благотворительности, Сандор. Это достойное дело».

«Что одно и то же».

Санса покачала головой от его равнодушия: «Думаешь, в этом году она снова будет предлагать за него ставку».

«Понятия не имею, но Маргери точно будет там, и будь уверена, что она сделает ставку на самого подходящего холостяка этого вечера».

«Может быть, она купит Робба?».

Санса продолжила рассуждать об остальных кандидатах, участвующих в аукционе, гадая, за кого дадут самую высокую ставку и о девушках, которые вероятнее всего, будут делать ставки. Сандор поддакивал ей, потому что ему нравилось наблюдать за тем, как озаряется ее лицо, но главным образом потому, что это мешало ей задавать неудобные вопросы, на которые он не мог ответить.

На протяжении долгого времени, он считал, что неспособен испытывать такие эмоции, как благодарность, забота о ком-то кроме себя и подлинное счастье. На протяжении многих лет он не испытывал ничего, кроме апатии практически ко всем, кого он встречал, гнева и ненависти к брату и привычной горечи ко всему остальному. А потом пришла Санса и показала ему, что в действительности он не был эмоционально ущербным, и с тех пор его просто атаковали такие чувства, как ревность, желание и счастье.

Он узнал, что значит чувствовать себя прощенным, испытав особый вид облегчения, когда Санса простила его за то, что он вспылил, подумав, будто она лгала ему о совместной поездке у Уилласом Тиреллом. В то же время он сам научился прощать, действительно принял извинения Сансы за то, что она утаила от него о том, что Уиллас Тирелл выступит в качестве судьи на музыкальном фестивале. Компромиссы тоже стали для него новой вещью, но он научился им ради Сансы, когда заставил себя встать на ее место, чтобы понять и взглянуть с ее точки зрения, почему она решила сохранить участие Уилласа в секрете.

И вот теперь, даже борясь с мыслью о том, что в конце лета ему придется покинуть Сансу, Сандор был глубоко счастлив, услышав, что Санса хочет оставаться его девушкой в обозримом будущем. Было так чудесно знать, что она хотела быть с ним, но, как всегда, его неуверенность в себе заставляла его задуматься о том, как долго Санса будет продолжать хотеть его после того, как он больше не будет постоянно присутствовать рядом с ней.

___________________________

Джендри

После обеда у него была назначена встреча, но это не был урок у мистера Крессена. Ему предложил встретиться Станнис Баратеон, и адрес, который он получил от Сиворта Давоса, находился в одном из исторических зданий, расположенных в оживленном торговом центре, известном как Аллея Ателье, который славился расположенными в нем эксклюзивными ателье, мастерскими и салонами. Со временем новые предприятия и корпорации тоже перебирались сюда, воспользовавшись выгодной арендной платой и ценами на недвижимость по сравнению с офисными помещениями CBD Королевской Гавани, и со временем район стал оживленными деловым центром.

Следуя в толпе деловых людей, одетых преимущественно в костюмы, Джендри вошел в здание с известняковым фасадом и, поднявшись на лифте на третий этаж, очутился перед стеной, вдоль которой громоздились манекены, одетые в дорогие костюмы всех видов. Когда он вышел из лифта, то на стене рядом с манекенами заметил скромную вывеску, на которой значилось имя портного, и благодаря ей Джендри узнал, что пришел в нужное место.

«Добрый день, могу я помочь вам?»

Джендри обернулся и увидел седовласого джентльмена с самыми безупречными усами, которые он когда либо видел. Мужчина смотрел на него с любезным выражением на лице.

«Ну… да, я кое с кем встречаюсь здесь, - оглянулся Джендри по сторонам. – Со Станнисом Баратеоном».

Лицо пожилого мужчины сразу же обрело понимающее выражение: «Мистер Баратеон сейчас на примерке. Если вы последуете за мной, мистер Уотерс, то я отведу вас к нему».

Джендри не удивило, что мужчина знал, как его зовут. Задаваясь вопросом, зачем Станнис решил встретиться с ним, пока ему шьют костюм, Джендри следовал за мужчиной мимо стеллажей с тканями и витрин с готовыми рубашками и костюмами, пока они не прошли в другую комнату, расположенную в небольшом закутке. Перед ним на небольшом подиуме стоял Станнис напротив тройного зеркала в полный рост, держа руки широко разведенными в то время, как другой седовласый мужчина тихо ходил вокруг него с мелком в руках, оставляя отметки на частично сшитом пиджаке Станниса, в котороый он был в данный момент одет.

«Ты нашел это место», - сказал Станнис, увидев его приближение в отражении зеркала.

«Давос дал очень четкие указания, - пожал плечами Джендри. – И это очень пригодилось, потому что снаружи здания ни за что нельзя понять, что находится внутри».

«Эта мастерская находится здесь последние лет сто пятьдесят, и, на мой взгляд, это единственное место, куда следует пойти, если тебе нужен костюм на заказ. Не так ли, Джеймс?» - обратился Станнис к седовласому мужчине, который прикреплял булавками рукав пиджака Станниса.

Джеймс с улыбкой кивнул: «Не хочу хвастаться, но я согласен с вами, мистер Баратеон».

«Присядьте, мистер Уотерс, - предложил ему мужчина с усами, указывая на мягкое кресло в углу. – Я сейчас же принесу напитки».

«Спасибо, Джейкоб», - поблагодарил Джеймс своего помощника.

Джендри сел на предложенное место и посмотрел на Станниса через отражение в зеркало: «Как Ширен?»

«Ширен в порядке, - ответил Станнис, - с тех пор, как ты привез ее домой в субботу, она не может перестать говорить о тебе и твоих приемных брате и сестре».

«Я рад, что ей понравилось».

«Она так же рассказывает что-то о Старках, с которыми вы пересеклись, пока были в кино».

«Так точно», - кивнул Джендри и кратко пересказал ему, как это случилось.

«Это хорошо, что время от времени она общается с другими детьми, - сказал Станнис, - ее мать слишком сильно печется о ней, так что можешь себе представить мое удивление, когда жена сообщила мне, что она позволила Ширен выйти из ее поля зрения».

«Неужели она настолько сильно опекает ее, как вы говорите?»

«Так и есть, - заявил Станнис. – Это не сознательный выбор, чтобы Ширен была единственным ребенком. К несчастью мы потеряли трех сыновей, которые родились мертвыми, и из-за этого Селиса решила защитить Ширен от всего, что она расценивает как угрозу».

«Мне горько слышать об этом», - сказал Джендри, удивленный, что Станнис поделился с ним чем-то настолько личным.

«Это было очень давно, - Станнис быстро повернул голову, чтобы взглянуть прямо на него. – Обычно Ширен не сходится с новыми людьми настолько хорошо, как с тобой, и, возможно, поэтому Селисе было трудно отказать ей, когда она попросилась провести время с тобой».

Джендри не знал, что сказать на это, но он почувствовал в груди тепло, похожее на то, что возникло у него, когда Табита впервые познакомила его со своими друзьями, представив, как своего старшего брата. Хотя он понимал, что, вероятно, Табита не делала каких-то различий между ним и Тоби, ведь она не знала жизни, в которой его не было бы. Привязанность Ширен к нему трогала до глубины души.

Помощник Джейкоба вернулся с серебряным подносом, на котором был чайник и две чашки, а так же небольшой набор сыров и крекеров. Пока Джендри наливал себе чай, он вскользь подумал о посте в Паучьем Сплетнике тем утром, беспокоясь, что Ширен так легко идентифицировали. Он пришел к выводу, что это действительно был лишь вопрос времени, прежде чем люди перестанут сомневаться в том, кем был его отец, и начнут воспринимать его в качестве сына Роберта Баратеона.

«Вероятно, ты задавался вопросом, почему я попросил тебя прийти сегодня именно сюда», - заговорил Станнис.

«Конечно, задавался, - ответил Джендри, отправляя еще один кусочек сыра в рот. – Но предположил, что, в конце концов, вы мне сами расскажите».