Леса бродила по каменной квартире, рассматривая её. На одной стене ковёр, на другой нарисованная картина. Лесной пейзаж. Красивый.

– Ты есть будешь? – донёсся голос с кухни. Леса промолчала. Тогда он повторил свой вопрос на языке Земного союза. — Ты ужинала? Приготовить поесть?

– Нет, да. Не ужинала, — от неожиданности ответила Леса. – Откуда ты знаешь этот язык?

– Знаю оттуда же, откуда знаю и о Земном союзе. – усмехнулся он. — Здесь можем на нём разговаривать, но за пределами дома только на гномьем. Тебя как зовут?

-- Леса.

– А меня Баль. Это мой дом. Теперь уж скорее наш дом. И надеюсь, что больше убегать ты не будешь.

– Не могу этого обещать.

– Почему? – он достал сковороду и положил на неё куски копчёного мяса. – Молчишь? Давай проясним ситуацию. Ты добровольно приехала сюда?

– У меня был выбор: смерть или горы.

– Ты выбрала горы. Тогда чего ты злишься? У вас ведь до сих пор приняты договора на длительную работу? Так? Вы заключаете их, а потом едете далеко от родных мест. Получаете за это деньги, а то и вовсе не получаете. Вам даётся право начать жизнь с чистого листа. Правильно я говорю? Или что-то изменилось?

– Всё так. Откуда...

– Так и воспринимай эту жизнь, как договор. Ты можешь жить дальше. Воспользуйся этим шансом.

– Откуда ты всё это знаешь?

– А с чего ты решила, что здесь все дикие и глупые? – в свою очередь, спросил Баль. – Я должен тебя разочаровать: это не так.

– У вас дикие законы.

– Нужные законы, – возразил Баль. – Без них никого бы из нас не было. Ты приехала к нам. Почему ты считаешь, что наши законы дикие, а твои правильные? Ведь не из-за наших законов ты оказалась здесь. Вначале не сработали твои законы. Не смогли защитить. Наши законы смогли, хотя они и дикие. Поэтому ты об этом позже подумаешь, а пока ешь. Говорят, что ты сегодня аппетит себе нагулять успела. Да и болела до этого долго.

– Из-за лекарств голова кружится.

– Пещеры. Они так влияют вначале. Потом это проходит. Сейчас поешь, потом тебе отвар заварю. Лекарь дал, – ставя перед Лесой тарелку с мясом и хлебом, сказал Баль. Она прикусила губу. Посмотрела на него.

– Правда, теперь мы с тобой женаты.

– Правда, – он сел напротив. Достал из сумки трубку и табак. – Теперь делим этот дом, одну кровать, я должен научить тебя нашему языку и проследить, чтоб ты не сбежала.

– Что-то ты не в восторге от этой затеи, – заметила Леса.

– Как бы ни очень охота всем этим заниматься. Возиться с тобой. Я привык один жить. Меня такая жизнь устраивала. На раз ты свой выбор сделала... – он насмешливо посмотрел на Лесу.

– Если не хотел, то не надо заколку было класть.

– Знал бы, что ты решила нас осчастливить своим присутствием, то в столовку бы не пошёл.

– Не понимаю.

– А чего понимать? Старейшины решили, что я могу с тобой справиться. Крысы его знают, почему они так решили. Вот и набрали тебе на выбор, аж целых семь кандидатов. Ты выбор сделала. Теперь не ной.

– Я похожа на человека, который ноет?

– Ты похожа на человека, от которого много проблем. Я на скуку не жаловался.

– Уж извини, что нарушила твою жизнь! – вспылила Леса.

– Извинения приняты, – пробормотал он, не вынимая изо рта трубки. Запахло горьким табаком, аромат которого смешивался с отваром из кружки, которую он поставил рядом с Лесой.

– Спасибо.

– Не за что. Всегда приятно, когда человек признаёт свои ошибки. А ты вторглась в мою жизнь как-никак. Перевернула её с ног на голову, – невозмутимо ответил Баль.

– Я про чай, а не про... – Леса зло посмотрела на него и увидела, что он просто над ней смеётся. – Проехали.

– А куда мы ехали? Самое главное, что ехали мы вместе.

– Есть такое выражение, значит, что тему продолжать не будем.

– Я знаю, что значит это выражение, – серьёзно сказал Баль. Он замочил остатками кипятка посуду. – Умеешь посуду мыть? Или машины мыли?

– Я в столовой раньше питалась.

– Тогда завтра научу тебя мыть посуду. Здесь машин мало. Много вручную делать приходится. – Баль ушёл в туалет. Притащил оттуда таз с вещами. – Вода горячая есть, но у меня нагреватель сломался. Завтра починю. Хотел сегодня этим заняться, но занимаюсь тобой.

– Я поняла, что тебе не в радость. Будешь каждый день об этом напоминать?

– Лет через пять мне это надоест. Я незлопамятный, – хмыкнул Баль. – Вода подаётся как на кухню, так и в душевую. На кухне нагреватель работает. Да и стирать здесь откровеннее удобнее. Вещи предварительно надо замочить.

– Этим обязательно надо сегодня заниматься?

– Обязательно. Скидывай своё одеяло, которое смотрится на тебе откровенно жутко и иди помогать. Ещё можно и лицо сделать попроще, – сказал Баль.

– Хочу, да не получается, – огрызнулась Леса. – Чего вода такая грязная?

– Потому что это рабочая. Завтра так же выглядеть будешь. Чего смотришь? Одну тебя я оставить не могу. Поэтому будешь со мной работать.

– Издеваешься?

– Даже не думал. Такие правила. Кто не работает, тот не ест. У тебя неплохо получается.

– Ты всё-таки издеваешься.

– Знаешь какая у нас проблема?

– Какая?

– Тебя одеть не в чего. Ты высокая. Выше меня. Тебе вся моя одёжка будет коротка. Но и переодеть во что-то тебя надо. К утру одежду привезут.

– Откуда?

– Из города. Но всё равно, пока её заберём... Надо будет что-нибудь придумать.

– Вроде отстирала.

– Молодец. Надо тебе было бежать сразу с вещами, а не в одной рубашке. Сейчас-то тебя в плед завернуть можно. Вот на работу в чём?

– Какой плед?

– Ты думаешь я тебя пущу в кровать всю в пыли и грязи? Ты на себя посмотри. Лазила где-то. Волосы в пыли. На носу чёрное пятно. Вон, воды в таз налью и отправлю мыться. Потом в плед заверну, чтоб не смущалась. Или смущаться нечему? – он опять насмешливо посмотрел на неё. – А я тут зря стараюсь? – Баль кинул вещи в раковину. Налил в таз воды и кинул туда ковш. – Мыться. И без возражений. Или лично приду тебя отмывать. Вперёд.

– Ты...

– Хороший и добрый. Терпеливый. Иди уж.

Леса злилась. С остервенением тёрла тело мочалкой, которую нашла на полке. Просто невыносимо. До слёз. Но отупение прошло. Тут не поспоришь. Его сменила злость. Надо было колечко выбирать. Или серёжки. Решила судьбе довериться. Только куда её судьба завела!

– Долго ещё будешь? – заходя к ней, спросил Баль.

– Может выйдешь?

– С чего вдруг? Мы муж и жена.

– Как бы муж и жена.

– Нет. Брак признан. Так что коротать нам жизнь вдвоём.

– Вот счастье-то.

– Полностью согласен. Счастье ещё то. Держи плед.

– Надеюсь детей делать мы сегодня не примимся.

– Да я как бы с ними повременить хотел. Лет так пять. Может десять. Куда торопиться? Или хочешь выполнить план и сбежать?

– Какой план?

– Двое детей и выкуп. После этого ты сможешь покинуть горы, оставив меня с нашими малышами. Сесть на свою космическую колесницу и больше о нас не вспоминать, – ответил Баль с наигранной грустью. – Но ты ведь не такая. Ты у нас хорошая. Не бросишь меня с малышами. Мы без тебя плакать будем.

– Ты всегда так себя ведёшь? – настороженно спросила Леса. Он подошёл к ней, поправил покрывало, в которое она замоталась как в длинное полотенце.

– Как именно я себя веду? Вроде никаких правил общения не нарушаю, – беря её за руку, сказал Баль. – Сейчас ляжем спать. Вот завтра мы с тобой займёмся делами. Нужно будет и одежду тебе раздобыть. Потом кровать побольше сделать. Это слишком узкая для нас двоих. Но так, как ты меня не предупредила...

– А как я должна была тебя предупредить? Письмо отправить?

– Предпочитаю явление во сне. Но ты не явилась. А могла бы, – усмехнулся Баль, выключая светильники. – Ложись к стенке.

– Чтоб потом через тебя перелезать?

– Достаточно просто разбудить. Я тебе и воды принесу, и в туалет за ручку отведу. Но при этом ты не перепутаешь это с выходом и мне не придётся тебя искать по всем пещерам. Поэтому ложись к стенке, – сказал он, ложась рядом. – Всё-таки вместе спать тесно. Надо завтра кровать побольше найти.